Любимцы фортуны

Бэгшоу Тилли

Минни счастливо улыбнулась, краснея. Пальцы сами собой принялись теребить жемчужины ожерелья, выдавая смущение. Она никогда не умела спокойно, с достоинством принимать комплименты. Учитывая, что муж не слишком был щедр на похвалы, это было неудивительно.

— Но есть и иная причина для встречи, — сказал Пит, неторопливо намазывая чесночное масло на тонкий прожаренный тост. — Мне нужно было переговорить с тобой с глазу на глаз. Ты же знаешь, что у стен есть уши, особенно в нашем доме. И сразу предупреждаю: то, что я сейчас тебе скажу, пока всего лишь догадка. У меня нет никаких доказательств.

— Доказательств чего? — удивилась Минни. — Как я поняла, ты хотел рассказать

о чем-то, связанном с Каролин?

Питер кивнул и с хрустом откусил тост.

— Так твои подозрения относительно того, что она завела любовника, подтверждаются? — спросила Минни, не сводя с сына пытливого взгляда. Она долгие годы ждала такого шанса и теперь едва могла усидеть на месте. — С кем она спит?

— Я не уверен, но кажется, это Чарлз. — Пит сделал глоток воды со льдом и ухмыльнулся. — И говори тише. Как я уже сказал, у меня пока нет доказательств ее измены, но я поймал пару слухов. Кстати, по моим сведениям, сплетни дошли и до отца.

Минни удовлетворенно улыбнулась и подозвала официанта. Она заказала то самое блюдо, которое брала каждый раз, обедая в «Айви», — клешни каменного краба. Питер предпочел жаренную на гриле курицу, картофель и соус из шпината.

Каролин жила в Хэнкок-Парке целых пятнадцать лет, и ее положение ни разу не пошатнулось за эти годы. Смирившись с этим, Минни укрылась в противоположном крыле дома, желая как можно меньше пересекаться с разлучницей. Большую часть дня она проводила в своей комнате, а ела обычно вместе с Лори в зеленой гостиной. Ей казалось странным, что Каролин, родившаяся в уважаемом английском семействе, предпочитает перекусывать прямо на кухне, там же, где ели Шеймус и няньки детей. Подобное противоречие виделось ей не столько удивительным, сколько противным. Конечно, Минни вовсе не замкнулась в себе. Она общалась со старыми подругами, бывала в бридж-клубе на Беверли-Хиллз, ходила в церковь Санта-Моники на мессу и дважды в неделю посещала цветочные курсы. Со временем Минни стала совершенно независимым созданием, живущим своей личной жизнью посреди огромной, но разобщенной семьи Макмаонов. Со стороны могло показаться, что она не только приняла странный уклад жизни в Хэнкок-Парке, но и вполне им довольна.

Но это был лишь внешний фасад. Молчаливое негодование Минни против Каролин Беркли и ее отпрыска с годами вылилось в глухую ненависть. Она никогда не ссорилась с соперницей, предпочитая стороннее наблюдение, и возражала против ее поведения лишь тогда, когда была уверена в поддержке Дьюка. Такое, разумеется, случалось крайне редко.

Минни многие годы втайне надеялась, что Каролин совершит промах. Она незримо кружила вокруг врага, словно ястреб над падалью, в поисках уязвимого места. Минни понимала, что однажды пылкая Каролин расслабится, уверенная в стабильности своего положения, и найдет себе любовника помоложе Дьюка. Годы шли, но Каролин вела себя по-прежнему безупречно. Она знала, что даже наличие Хантера не убережет ее от гнева Дьюка, если обман вскроется. Жесткий и властный Дьюк Макмаон тотчас вычеркнет ее из завещания, лишив надежды на безбедное будущее.

Минни задумчиво смотрела, как жадно ее сын поглощает вредную пищу. Она прощала ему все, а потому никогда не лезла с советами по питанию и поведению.

Минни с улыбкой подумала, как была бы удивлена Каролин (да и Питер тоже!), если бы узнала, что Дьюк по-прежнему общается с ней. Порой он заходил к Минни после трудного дня и жаловался на усталость, обсуждал рабочие планы и просто отводил душу разговором. Несмотря на годы боли, жестокости и показного равнодушия, между Дьюком и Минни сохранилась странная ниточка, когда-то связавшая их воедино.

— Он ничего тебе не говорил? — спросил Пит с набитым ртом.

— Ты про отца? Нет, ничего, — ответила Минни. — Ни слова. Думаю, я буду последним человеком, с кем Дьюк захочет обсудить измену Каролин.

— Думаю, самым последним человеком все же будет сама Каролин. — Питер довольно усмехнулся.

— То есть?

— Предположим, отец узнает о ее изменах. Нет, думаю, он уже подозревает, — добавил Пит. — Так вот, если он знает, то никогда не скажет ей об этом напрямую. Это не в его стиле. — Питер глотнул воды и потянулся. — Короче, что-то должно случиться, мама. Я почти на сто процентов уверен, что Каролин спит с Чарли. Если до отца дошли хоть обрывки слухов, он сразу приставит к ней «хвост», а затем сделает что-то очень плохое.

Минни молча кивнула.

— И я думаю, что отец знает. Уверен, он уже что-то затевает.

Народ прибывал, в зале не осталось свободных мест, даже на жаркой террасе сидели клиенты в ожидании столика. Некоторое оживление царило у барной стойки, потому что появился Сталлоне в сопровождении рыжеволосой женщины, которая работала его менеджером. Звезду проводили к зарезервированному столику неподалеку от Минни и Пита. Папарацци, жаждущие сделать пару снимков, стояли снаружи на солнцепеке и возбужденно переговаривались. Судя по всему, они решили, что Сталлоне привел в ресторан новую подружку.

— Ну что? — спросила Минни, доев последний кусочек нежного крабового мяса. Ее совершенно не интересовала шумиха вокруг накачанного итальянца. — Как будем действовать?

— Да никак, — бросил Пит. — По крайней мере пока. Мы затаимся, словно мыши в норе, и будем ждать развития событий. Но если что-то всплывет… — Он махнул рукой официанту, чтобы рассчитаться за обед. — Мы не останемся в стороне, ведь так?

— Уж конечно, дорогой. — Минни ласково улыбнулась сыну, который уже вставал со стула, готовый сорваться по делам. Какой он торопливый, подумала она с нежностью. — Не останешься еще на чашечку кофе, милый?

— Нет, мам, не смогу. Никак не получится. — Он накинул на плечи пиджак, достал бумажник и выложил на стол несколько двадцаток. — Здорово, что наши надежды начинают сбываться. Кажется, скоро мы избавимся от этой захватчицы.

Чмокнув мать в щеку, Пит одарил ее такой радостной улыбкой, какая давненько не посещала его лицо. Минни улыбнулась в ответ.

— О, Чарли, только не останавливайся! Прошу тебя, еще немного!

Чарлз Мюррей почувствовал, как крепкие ноги Каролин обвили его шею. Кровь пульсировала у него в висках. Он лизал и посасывал клитор любовницы уже добрых пятнадцать минут, и хотя всегда находил довольно приятным оральный секс и ту реакцию, которую вызывали его ласки у Каролин, но в этот раз ему приходилось довольно сильно сдерживаться, чтобы не перейти к более решительным действиям. Чарлзу и самому требовалась разрядка. К тому же его заставляла нервничать сама ситуация: они занимались сексом прямо в его кабинете.

Отстранившись, Чарлз протянул руку за бутылкой минералки и сделал большой глоток.

— Прости, киска, но мне нужна передышка. Я весь взмок.

Каролин приподнялась и села на краю стола. Офис Чарлза находился на пятом этаже адвокатской конторы «Картер и Роу» в Беверли-Хиллз.

Элегантная блузка Каролин была распахнута и съехала с плеч, юбка задрана, кружевные трусики между ног вульгарно сдвинуты в сторону. Чарли стоял на коленях прямо на ковре, его мальчишеское лицо было потным и красным, словно он только что пробежал стометровку.