Любимец принцесс: Измененная версия. Спэшл
Шрифт:
– В моем случае Машу каслом не испортишь, как говорил один мой знакомый... Отказаться, я так понимаю, нельзя?
– Твоего мнения я не спрашиваю.
– А стоп-слово можно какое-нибудь придумать?
– У тебя вряд ли получится его сказать.
– Почему это?
– Будет слишком больно.
На этой минуте я слегка пожалел, что придумал такой дурацкий план. Надо было вызывать ребят, связывать Елену и жесткими допросами выбить из нее всю дурь вместе с признаниями. Что тут скажешь, задним умом все крепки, и не только умом...
– Ну давай, шарлатанка, проводи свои опыты.
– Да, и напоследок, - она наклонилась, и тихо шепнула мне в ухо: Если ты надеешься, что твои парни найдут тебя по маячку, который ты носишь на себе в качестве крестика, то мы его нашли, и отключили. Так что, на помощь тебе никто не придет. Сладких снов, Палестинец.
Свет погас, и я полетел в черную бездну...
***************
Надо сказать, было не так уж и больно.
Сначала.
Когда тьма рассеялась, я очутился в каком-то необъятном пространстве, расстилающемся вокруг насколько взгляда хватит. Под ногами был пол из золотистой узорчатой плитки, над головой - голубое небо, а передо мной торчала лестница-эскалатор, как в метро.
Здесь вам не тут.... Ладно уж, поехали.
Несмотря на ожидания того, что я попаду в рай или еще какое-то загробное место, лестница вынесла меня прямиком в кабинет. Он был точь в точь, как мой в "Арима Хиллз", только побольше размерами. За столом сидел здоровенный бурый медведь, и таращился на меня сквозь очки на переносице.
– Здрасьте, я кажется, лестницей ошибся...
– Приветствую тебя, Тэппей Арима. Садись, в ногах правды нет. Ну, чего застыл, садись, говорю.
Надо же, какая наглая скотина, в моем же сне, в моем же кабинете мною же и командует! Однако я не решился возражать, и послушно устроился в кресле, где обычно любил сидеть Самурай. И только тут заметил, что на столе перед медведем стояли классические бронзовые весы - одна чаша была ярко-красной, вторая - ярко-синей.
– Пришло время подвести твой итог жизни, - сурово сообщил медведь, и зашуршал бумагами.
– По моим вычислениями, семьдесят пять процентов вероятности, что следующие несколько суток ты не переживешь. Поэтому, пора определится, куда тебя отправлять после смерти.
– Эй, минуточку! Какой итог, если еще несколько суток, и только семьдесят пять процентов вероятности?
– Поверь, удобнее будет, если заранее, - отмахнулся медведь.
– А то потом начнутся всякие там бюрократические проволочки, бумаги, комиссии... А так мы уже заранее все подготовим, и ты после смерти прямым, так сказать, транзитом, без пересадок отправишься к месту своего дальнейшего пребывания. Другому я бы такое не предложил, но ты наш вип-клиент, и для вас мы обеспечиваем самый высший уровень обслуживания.
Хороший сон...
– Ну, давайте что ли, если удобнее.
– Вот и хорошо. Но сначала ты должен выбрать одну из двух конфет, - он протянул мне когтистые лапы.
– Левая - помогает забыть все неприятное, активизировать скрытые организмом дополнительные силы, и найти новые стимулы для радостной жизни.
– А правая?
– Просто барбариска.
Нет, все-таки плохой сон.
– А можно обе?
– Бери барбариску, - он кинул мне конфету.
– Ну-с, приступим. Перед тобой весы, и сейчас я буду взвешивать на них твои плохие и хорошие поступки. Если перевесит голубая чаша с хорошими поступками, попадешь в рай, если красная с плохими - в ад.
Я закинул конфету в рот, и приготовился к самому худшему.
Медведь деловито принялся за дело. Листая толстенную книгу, он вытаскивал из нее лапой что-то невидимое, и кидал на красную или голубую чашу. Потихоньку красная начала клонится вниз, в то время как голубая задралась вверх. Что-то мне такое развитие событий не сильно нравится, надо бы возразить, что ли.
– А можно еще барбариску?
– Да, пожалуйста.
Неожиданно ситуация изменилась - голубая чаша начала опускаться вниз, перевешивая красную. Если учитывать, что медведь дошел уже почти до середины книги, подозреваю, что где-то на этом моменте я трижды спас Шарлотту, и тем самым перевесил примерно десять плохих поступков за каждый раз. Однако красная чаша не желала так просто сдаваться, и опять принялась карабкаться вверх. Пока я сидел и потел в ожидании, чаши постепенно уравновесились, замерев друг напротив друга. Медведь закрыл книгу, и озадаченно поскреб своими десятисантиметровыми когтями затылок.
– И что это, мать вашу, означает?
– Такого у меня еще не было, - он выдвинул пару ящиков, извлек толстенные гроссбухи, и начал быстро их листать.
– Погоди минутку, сейчас найдем, что делать. Так-с, раздел "Непредвиденные обстоятельства". М-гм... м-хм... м-м-м... а, вот, нашел.
Он спрятал бумаги, и уставился на меня строгим взглядом.
– Итак, верховная комиссия по делу подведения жизненного итога Тэппея Аримы, также известного, как Алексей Кривоног, также известного, как Палестинец, приняла решение. Поскольку количество добрых дел примерно равно количеству плохих дел, теперь только от Тэппея зависит, куда он попадет. Сделаешь хороший поступок - поедешь в рай, сделаешь плохой... сам понимаешь.
– Э-э-э... Командир, может, договоримся? Зачем нам эти канители, ведь высшим силам все равно, куда я поеду, так зачем тянуть и ждать, пока я этот поступок сделаю....
– Попытка дачи взятки должностному лицу!
– зарычал он так, что я весь съежился.
– А ну, пошел вон из моего кабинета! И весы со своими поступками прихвати!
Очнулся я на кровати, мокрый, как мышь, с бухающим в груди сердцем, и дрожащий от макушки до кончиков пальцев на ногах. Вот это галюны, вот это вставляет!
– Понравилось?
– прошептала Елена.
– Это только начало. У нас с тобой ведь день впереди!
========== Глава девятнадцатая: Гора сокровищ ==========
К вечеру над горой затарахтел вертолет. Крылатая машина не спеша облетела чудо народного изобразительного искусства, немного повисела на одном месте, словно раздумывая, и наконец решительно приземлилась на голову левому мудрецу, где была как раз подходящая для нее ровная площадка. Не успели еще винты перестать раскручиваться, как в горной поверхности открылся люк, и оттуда вылезли двое решительно настроенных "токугавовцев"....
– Ровнее клади!
– скомандовал Токугава, занятый дополнительными приготовлениями к предстоящему делу.
– Кирпич на кирпич.
Откуда-то сбоку вынырнула Елена.
– Ну, как он?
– бывший генерал отвлекся от воспитания подчиненных, и повернулся к гипнотизерше.
– Пока еще держится. Но скоро мозги у него точно закипят.
– Вечно ты все решаешь без меня. Надо было мне его отдать, я с ним давно хотел поговорить...
– Не забывай, кто здесь главный, - девушка рассеянно скользнула взглядом по недостроенной стене.
– Твои люди скоро привезут картину?