Любимые забавы папы Карло
Шрифт:
– Но Боря так переживал, – тихо сказала я, – вызвал профессора к Кире, попытался сделать все, чтобы вывести ее из комы.
– А что ему оставалось делать? – вздохнул Олег. – Муж, который не проявляет в такой момент заботу о супруге, выглядит подозрительно. Потом, он был уверен, что Кире конец. В больнице до сих пор все удивляются тому, что она пришла в себя.
Я внезапно вспомнила, как Борис, рассказывая о состоянии здоровья Киры, воскликнул: «Ну за что мне это?!» – и вздохнула. Небось Свапов надеялся, что жена умрет сразу, а она оказалась в больнице.
– Все ясно? – спросил Олег.
– Механиков тоже он убил?
– Каких?
– Яковлева
– Нет, – пояснил Куприн, – конечно, Юра совершил ошибки, привлекая к делу посторонних парней! Но, с другой стороны, чем он рисковал? Сергею он представился Эдуардом Малиной, наплел про любовь, а главное, заплатил Яковлеву очень хорошие деньги. Впрочем, неизвестно, как бы он поступил с юношами впоследствии, но они разбились на машине. У Яковлева была старенькая иномарка, внезапно лопнула шаровая опора, и автомобиль на большой скорости влетел в отбойник.
– Это точно?
– Да, экспертиза дала заключение. Эти две смерти не на совести Бориса и Юрия.
– Мерзавцы! – воскликнула я.
Олег кивнул.
– Да, они все рассчитали, но все же наделали ошибок. Юра невесть по какой причине дал Эдику телефон Петра, своего брата. Ясное дело, что он не желал сообщать свои координаты. Ему следовало просто наобум произнести любой набор цифр, но Юра совершил промах, который в конце концов и помог тебе выйти на него. Потом он совсем сглупил. Удрал с ожерельем, выбросил мобильник и купил новую сим-карту по паспорту… Михаила Попова, то есть по документу, с которым живет всю жизнь. А Борис, ни за что не хотевший лишиться драгоценности, предположил, что подельник захочет купить новый номер, и стал рыскать в нужном направлении.
Свапов не очень надеялся на успех. Кстати, его любовница работает в журнале «Аксессуары», пишет среди прочего и об услугах сотовой связи, она и помогла Боре. Женщина абсолютно не в курсе дела, Свапов, естественно, не открыл ей правду, просто сказал:
– Один кент должен мне кучу денег. Взял бабки и пропал, мобильный сменил. Проверь по своим каналам, вдруг некий Михаил Владимирович Попов приобрел контракт.
– Небось он не такой дурак, – вздохнула дама, но просьбу выполнила.
– А он оказался такой дурак, – протянула я.
Олег кивнул.
– Были и еще ошибки, мелкие и одна очень крупная. Знаешь, какая? Они не знали, что у Киры есть подруга, Виола Тараканова, умная, находчивая, талантливая, верная и честная. Такая никогда не бросит приятельницу в беде. А еще она пишет замечательные детективные романы и скоро переплюнет Смолякову. Если, конечно, научится выдумывать истории про преступления, а не вляпываться в них по-настоящему.
Я с подозрением глянула на супруга.
– Ты издеваешься?
– Нет, – без всякой улыбки ответил Олег, – даже и не думал. Вот смотрю я на жен своих друзей и понимаю, ты – лучшая. Может, конечно, я иногда бываю невнимателен, но, понимаешь, Вилка, не умею я всякие там муси-пуси говорить, язык не поворачивается. Наверно, я не самый хороший муж, зарабатываю копейки, дома бываю редко, цветов не покупаю. Но я исправлюсь, вот!
Куприн встал с кровати, подошел к креслу, на котором стоял его портфель, порылся в нем, вытащил слегка помятую коробку конфет, потом снова сел на постель.
– На, держи. Купил твои любимые, молочные, с вафлями и орехами. Ешь с чаем.
Я люблю только черный, очень горький шоколад без всяких добавок. Но это, ей-богу, ерунда. Я схватила потерявшую парадный вид упаковку. Из глаз полились слезы.
– Ты самый лучший муж на свете, – закричала я, – лучше некуда! А вот тебе досталась фиговая жена: готовит плохо, стирает гадко, гладить не умеет, да еще вечно спорит с тобой! Ну прости, пожалуйста!
Олег прижал меня к себе.
– Ерунда это, быт. Я люблю тебя такой, какова ты есть. И потом, если я вижу, что у нас чисто, а в шкафу висят отлично накрахмаленные, без единой складочки рубашки, у меня просто сердце замирает от предстоящих неприятностей.
– Но почему? – удивилась я.
Куприн хихикнул.
– Идеальный порядок в нашем доме означает лишь одно: мадам Арина Виолова вляпалась в очередную лужу, и теперь ее вторая половина, Виола Тараканова, усиленно пытается задобрить мужа, чтобы он вытащил ее из неприятностей.
Я посмотрела на коробку конфет. Швырнуть ее в Олега? Но руки сами собой открыли крышку, вытащили шоколадку и сунули ее в рот. Конфета оказалась неожиданно вкусной. Что ж, надо набраться смелости и признать свои ошибки. Молочный шоколад не хуже горького, и Олег прав, я начинаю хвататься за пылесос в момент растерянности либо тогда, когда испытываю муки совести.
Эпилог
Юра был признан невменяемым и отправлен в психиатрическую лечебницу. У меня до сих пор копошатся в душе сомнения. Мне кажется, что Попов, талантливый актер, сумел обмануть врачей и постарался угодить в больницу, дабы избежать зоны. Впрочем, жизнь в сумасшедшем доме тюремного типа ничуть не лучше существования в колонии. Борис получил свой срок и находится сейчас где-то за Уральскими горами. Узнав правду о муже и любовнике, Кира вновь загремела в больницу, и Лиза просто поселилась в ее палате. Но не зря говорят, что время лучший врач, постепенно Кира пришла в себя и вроде бы оклемалась. Сейчас она работает, а все свое свободное время отдает детям. Нифонтова очень боится, что на них каким-то образом скажется тот факт, что ей и Борису были сделаны таинственные инъекции. Но слава богу, любимые забавы папы Карло, то есть эксперименты Демьяна Попова, никак пока не отразились на здоровье детей, да и Кира чувствует себя хорошо.
У нас все тоже вроде бы слава богу. Кристя ходит в школу, Никита быстро растет, Томочка осваивает японскую кухню, Семен подсел на суши. Олег по-прежнему работает, я же старательно бегаю между письменным столом и телевидением. Жду не дождусь, когда моя соседка выйдет из декретного отпуска и я смогу с облегчением бросить передачу с дурацко-бодрым названием «Проснись и пой». Но пока мне приходится ездить на улицу Академика Королева. Впрочем, я уже привыкла вставать тогда, когда спят даже водители трамваев.
Вот и сегодня меня вынесло из кровати ни свет ни заря. Одна радость, что в десять я уже была свободна. Зевая во все горло, я докатила до магазина и припарковала машину. Очень хотелось пить, в горле пересохло. Старательно обходя лужи и ежась под мелким, противным дождем, я пошлепала в супермаркет.
Внезапно до ушей долетело тихое хныканье, то ли плач, то ли писк. Я оглянулась. Чуть сбоку, у забора, прижавшись к бетонному столбику, стоит девочка, плохо одетая, в слишком короткой и узкой курточке, из-под которой торчат рваные джинсы, она сгорбилась под дождем. Я моментально оценила обстановку. Брюки ребенка не побывали в руках дорогого модельера, дырки на штанинах возникли естественным путем, от изношенности. Да и сапожки у нее ветхие, стоптанные, похоже, родители не слишком заботятся о крошке.