Любимый мой
Шрифт:
— Этого можно легко избежать. Если только ты не…
— Ты не знаешь всей истории, Макинтайр. Ты не знаешь, как жила Шейн до вашего знакомства, и поэтому не сможешь понять, почему я так ревностно оберегаю ее.
— Теперь я этим займусь.
— Тут ты ошибаешься, мой друг: я всегда буду заботиться о сестре. Сейчас я вручаю ее тебе. Но лишь на время.
— Черт побери, Бьюмонт! Шейн — живой человек, а не чья-то собственность. Она принадлежит только самой себе.
— Она твоя. Отныне ты отвечаешь за ее благополучие, — глаза Рейфа гневно сверкнули. — И никак иначе.
— Ты не устал мне угрожать?
— Нет.
— Знай:
— Я тебе верю. — Сейчас Рейф говорил абсолютно искренне. — Но я боюсь, что именно ты причинишь ей боль.
— Я этого не сделаю.
— Намеренно, может быть, и нет. И все-таки… Ты стал грубым, безжалостным человеком, а такие люди губят нежные молодые создания, даже не осознавая этого.
— Все это не относится к Шейн.
— Надеюсь. А теперь, — Рейф пододвинул к себе досье, — мне нужно записать о тебе некоторую информацию, прежде чем Шейн присоединится к нам.
— Что тебе еще нужно знать обо мне?!
— Успокойся, Макинтайр.
— Хорошо. Говори, что тебе нужно от меня и покончим наконец с этим глупым фарсом.
— Моя сыщица собрала много интересной информации…
— И что?
— Если тебе когда-нибудь понадобится моя помощь, только попроси.
Чэз с шумом выдохнул воздух. Он мог оскорбиться этим предложением или открыто выказать свое отношение к Рейфу. Разве его кулаки не сжались, готовые к бою? Но Чэз взял себя в руки и вполне дружелюбно протянул руку Рейфу.
— Спасибо, — вполне искренне ответил он. — При случае я воспользуюсь твоим великодушием.
Глава 4
Моей давно потерянной невесте
Вчера ночью ты снова приснилась мне. Прошло уже три года, а я все продолжаю думать, мечтать, грезить о тебе. Я чувствую аромат твоих духов; он окутывает меня, очаровывает, и мне начинает казаться, что ты спишь рядом со мной. Но лишь на мгновение… Часто я слышу твой голос — тихий и страстный, вижу твои глаза — полные задора, тепла и любви. Такого любящего взгляда я никогда не встречал… или, вернее, с тех пор не встречал. Пусть мои слова прозвучат банально, но твоя кожа нежна как атлас, а волосы похожи золотистый водопад при лунном свете.
Есть ли у тебя еще сомнения в том, что я «заболел» тобой? До тех пор, пока ты не окажешься в моих объятиях, я не найду покоя. Представляешь ли ты, сколько ночей подряд я просыпался, вспомнив наши последние слова, наши последние объятия… Я был в полном отчаянии, сознавая, что уже не смогу полюбить другую. Ты преследуешь меня везде и всюду, дорогая. Ты полностью завладела моей душой и заставляешь меня мечтать о невозможном. Когда я смотрю на другую женщину, то вижу лишь, что она не такая, как ты.
Я люблю тебя, моя сладкая женушка, любовь моя. Нет и не будет никого лучше тебя.
Послеполуденное солнце согревало своими лучами характерный ландшафт штата Колорадо, когда Чэз и Шейн наконец добрались до ранчо.
— И это твой дом? — удивленно спросила Шейн.
— Нет, — в его голосе слышалось недовольство. — Это место, где я живу. Сделать это жилище домом твоя задача.
Шейн внимательно посмотрела на стены особняка — они внушали серьезные опасения. Кроме того, доски
— Что я должна сделать? — осмотревшись, поинтересовалась она.
— Здесь — ничего. Главная работа ждет тебя внутри.
Шейн покосилась на входную дверь. «Если внутри все так же безнадежно, как снаружи, подумала она, — я пропала». Сделав пару глубоких вдохов и выдохов, Шейн взяла себя в руки. «Если хочешь наладить жизнь с Чэзом, ты должна сделать это, — повторяла она про себя. — Ты должна создать из всего этого хлама жилой дом».
— Проводи меня туда, — попросила она. Чэз поднялся по ступенькам и нажал плечом на осевшую дверь. Шейн последовала за ним. На пороге она остановилась в нерешительности, потом собралась с духом и вошла. Ее прибытие в дом супруга резко отличалось от классического ритуала, когда муж переносит новобрачную через порог; и, конечно, здесь ее не ждали ни восторженная толпа гостей, ни праздничный ужин. Короче говоря, все ее мечты, свойственные любой девушке, выходящей замуж, развеялись, как только она переступила порог. Шейн еще раз задалась вопросом: почему Чэзу так важно создать уют в доме? И зачем ему так срочно понадобилась жена, ведь профессиональный дизайнер вполне бы справился с этой задачей? Она вспомнила все, что говорил ей Чэз по этому поводу, и поняла только, что это для него очень важно, настолько важно, что он согласился на скоропалительную женитьбу.
— Босс, у нас большие неприятности, — около Чэза неожиданно оказался седой коренастый мужчина.
— И почему меня это совсем не удивляет? вздохнул Чэз. — Знакомься, Шейн, это Пенни, мой помощник по хозяйству. Пенни, это моя супруга.
У мужчины от удивления отвисла челюсть. Он уставился на Шейн во все глаза.
— Тогда, может, леди сразу пройдет в кабинет номер один? — наконец очнулся он.
— Кабинет номер один? Черт! И кто же находится там? Скажи мне!
— Знакомая вам донья. Я пригласил ее в ваш кабинет, подумав, что ей не стоит осматривать дом до вашего возвращения.
— Уверен, в этом не было необходимости. Какими еще неприятностями ты меня порадуешь?
— Моджо.
— И?.. В чем проблема? — едко поинтересовался Чэз.
Пенни вытянулся во весь свой небольшой рост, стараясь казаться выше.
— Он сказал, что вы вернулись и попали прямо в ловушку. Моджо не очень доверяет всему происходящему. Если хотите, я попрошу Джимбо поговорить с ним. Пожалуйста, прикажите ребятам не строить козни против доньи Изабеллы. Она, видите ли, не дает им плеваться!
— А тебя это не касается, не так ли?
— Поосторожнее, босс, — едко предупредил Пенни. — Если вы будете так наседать на меня, я уйду работать к старой донье. Она обещала мне работу моей мечты.
— Будет весьма забавно посмотреть на это, ведь ты известный любитель спорить о чем угодно. Например, тебе нетрудно убедить всех, что корова — это бык, а небо вовсе не синее.
Шейн еле сдержалась, чтобы не застонать: она поняла, что эти двое будут препираться до тех пор, пока настоящие коровы не придут на дойку, а если еще дать волю яркой индивидуальности ее мужа, спор может затянуться до Рождества. Пора брать инициативу в свои руки.