Любить, бояться, убивать
Шрифт:
Теперь я еле удерживалась, чтобы не заржать в голос. Но взяла себя в руки, спросила очень серьезно:
– А почему именно Говоруша? Этот его внутренний голос – он что, слишком болтливый?
Девица взглянула с упреком:
– Так Ярослав захотел. Потому, что прямо в ухо говорит. Я предлагала Подсказчик или Советчик – ему не понравилось.
А Ярик, не открывая глаз, констатировал:
– Римма не верить.
– Я бы рада поверить. Но частным детективам нужны живые, из плоти и крови, свидетели. Никакой экстрасенс ни одному расследованию еще ни
– Но я свидетель, – горячо выкрикнула Стелла. – Говоруша еще с утра сказал Ярославу, что сегодня к нам детектив Римма приходить. Поэтому я даже не удивилась, когда вы позвонили.
– Да ладно, – усмехнулась я в ответ, – вас Галина Петровна предупредила. Или друг ее.
Девица поджала губы:
– С ними мы не общаемся. Они не хотят. Ни она, ни он. Впрочем, дело ваше, верить или не верить.
– Да, лучше сменим тему, – кивнула я. – Стелла, расскажите: как вы с Ярославом познакомились?
Девушка с готовностью отозвалась:
– На кладбище. Он своего брата навещал. А я там работаю. В сопутке.
– Где?!
– Ну, сопутствующие товары. Венки, ленты, цветы продаем. И познакомил нас, между прочим, тоже Говоруша!
О, нет. Только не это.
А Стелла вдохновенно продолжала:
– Мы с Яриком сразу друг на друга глаз положили. Но долго было просто: «Привет-пока». Хотя, – снова закраснелась, – он мне нравился очень. А в июле – тридцать первого, я этот день на всю жизнь запомню – Ярик приехал на кладбище, зашел ко мне за цветами и вдруг просит: вместе с ним на могилу брата пойти. Обсудить памятник. Я ему: «Это не ко мне, а к ребятам, в гранитную». Но он и слушать не стал. Просто за руку схватил и потащил. Я испугалась сначала. Но пока шли, разговорились. Я не все слова разбирала, но мне рядом с ним было очень хорошо. Только Ярик сильно нервничал – и я никак понять не могла почему. А только добрались до могилы – у входа на кладбище дым, крики. В магазинчике нашем, оказывается, проводку замкнуло. А там цветы искусственные, венки – все сухое, горит хорошо. И дым едкий. Моя сменщица еле успела выскочить и угарным газом отравилась, потом месяц на больничном была. И я бы в огне оказалась, если бы не Говоруша. Счастье, что он есть. Что сказал Ярику: «Уведи ее». Поэтому я спаслась.
Глаза у Стеллы блистали как-то слишком уж лихорадочно, и я почти уверилась: у дамы наверняка тоже имеется белый билет. Шизофреничка или биполярное расстройство как минимум. Не станет нормальный человек работать на кладбище, поселять у себя в доме больных аутизмом и верить в Говорушу.
Но сыщик должен даже от двух кукукнутых добиться информации – по существу.
И теперь я набросилась на Ярослава:
– Расскажи мне, что случилось вчера.
Он с готовностью отозвался:
– На Ольгу напали двое пьяных.
– Ты их знал?
– Кого? – захлопал глазами парень.
– Нападавших.
– Не знать.
Но начал нервно пальцы крутить, облизывать губы.
– Ольга ведь просила тебя: больше за ней не ходить? – я проницательно взглянула на Дорофеева.
– Я к ней больше и не ходить, – насупился Ярик. – Я теперь всегда вместе со Стелла.
– А вчера зачем пошел? Аж в Бибирево потащился? Из другого конца Москвы?
– Мне Говоруша велеть, – с готовностью откликнулся он. – Сказал ехать к ее дому. Стелла понимать и меня отпустить. Я ждать, пока Оля выходить. Потом доводить ее до магазин, снова ждать, потом идти за ней обратно. И дожидаться. Спасать ее от двух людей нехороших.
– А почему на нее напали, Говоруша тебе не рассказал? – вкрадчиво спросила я.
– Говоруша причины никогда не объяснять. Он только советовать: что делать надо, – серьезно уточнил юноша.
– Хорошо, тогда ты сам объясни. Почему алкоголики к ней пристали?
Ярик насупился:
– Не знать.
– Оля просто понравилась им? Или их кто-то нанял? – продолжала давить я.
Он взглянул жалобно. Снова облизнул губы и решительно произнес:
– Не буду об этом говорить.
– Почему?
– Не хочу.
– Потому, что ты сам их нанял?
Стелла с возмущением встряла:
– Кто вам дал право? Его обвинять?
Ярослав взглянул сердито:
– Стелла, не лезть.
– Так это ты все устроил вчера?
– Нет. Но я знать, почему эти люди так сделать.
– И что ты знаешь?
Он насупился. Прикусил губу. Молчал.
– Ольга считает: это ты пьяницам заплатил. Чтобы они напали, а ты ее как бы спас.
– Оля очень красивая, но она не понимать меня, – тяжело вздохнул Ярик. – И не верить мне. Она может бить меня или гнать. Но я не делать зло в ответ. Я ее добиваться только добром.
– Так и тут вроде как добро. Пьяницы напали, ты их прогнал.
Стелла снова не удержалась, влезла:
– Глупости вы говорите. Во-первых, Ольга ему теперь до лампочки. А во-вторых, Ярик – не тот человек, кто в состоянии сделать инсценировку. Нанимать людей, переговоры вести – это вообще не к нему.
Он кивнул:
– Правильно. Я не уметь общаться. Я никого не нанимать.
– И Ольгу ты больше не любишь? – вкрадчиво поинтересовалась я.
Он вздохнул. Бросил виноватый взгляд на свою Стеллу. Но ответил честно:
– Я бы хотел добиваться Ольга. Но она меня прогнать. И я теперь понимать, что нужен ей… Стелла, как правильно говорить?
– Как запасной вариант. На черный день, – услужливо подсказала кладбищенская фея.
– Нужен Оле только на черный день, – послушно повторил Ярослав. И уточнил: – Если она одна – будет терпеть меня рядом. Но как только встречать другого мужчину – сразу гнать, как…
Снова взглянул на подругу, и та радостно выпалила:
– …Как шелудивого пса!
Ярик взглянул на меня абсолютно здоровым взглядом – в нем светились обида и печаль. Грустно произнес:
– Я добиваться Ольга как мог. Но никогда бы не стать обижать ее.
– А ведь ты знаешь, кто алкоголиков нанял, – с нажимом произнесла я.
– Знать. Но говорить не буду.
– Будешь.
– Нет, – взглянул с вызовом.
– Не будет, – злорадно поддержала Стелла. – Вы его никак не заставите. И вообще, он недееспособный. У вас нет никакого права его допрашивать.
– Мы просто беседуем, – пожала плечами я. Сурово взглянула на Ярика. Заверила: – Я все равно выясню.
– Выяснить мало. Надо доказать, – хитро улыбнулся он.