Любить нельзя расстаться
Шрифт:
– Заходите в дом. В прихожей сверните налево, там бабушкина комната, - указала женщина рукой направление.
Наташа поднялась на крыльцо и обернулась:
– Подождите меня пока во дворе, - попросила она свою семью.
Она тихо вошла в комнату и, не доходя до кровати, остановилась. При виде немощной старушки лежавшей на кровати возле окна, в горле встал ком. Справившись с первым волнением, Наташа поздоровалась:
– Привет, подруга.
Старушка на кровати приподнялась и посмотрела в её сторону подслеповатым взглядом. Губы Татьяны растянулись в улыбке, и её лицо просветлело.
– Привет, Наталья. Проходи, не пугайся только. Давно жду тебя. Думала, что ты уже забыла обо мне.
Наташа прошла и опустилась на рядом стоящий стул.
– Ну как ты, Тань?
– Нормально, - махнула та ослабевшей рукой. – Вот готовлюсь к встрече с Саней.
– Давно он умер? – девушка-лада беспокойно заёрзала на стуле, не сделала ли она, подруге больно, спросив об этом?
– Десять лет назад, - тяжело вздохнула старушка, украдкой стирая со щеки набежавшую слезу. – Как будто вчера было.
– Сочувствую тебе.
– Да ладно! Ты-то как? – вновь улыбнулась Татьяна. – Вижу всё такая же молодая. Как же с тобой случилось такое? Ладно, не буду тебя мучить, знаю, не скажешь правды.
– Узнаешь, Тань, когда со своим Саней встретишься, - Наташа взяла подругу за руку и слегка сжала.
– Это обнадёживает, недолго осталось.
– Тань, я не одна приехала, с семьёй. Эмиль здесь. Он же врач, да не такой как все, и он может тебе помочь восстановить здоровье.
– Ни к чему это, подруга, - отмахнулась Татьяна. – Устала я жить на этом свете, покоя хочу. А где же твоя семья? – встрепенулась она.
– Во дворе расположились. Светлана, внучка твоя, чаем их угощает.
– Ну-ка, помоги подняться, - заворочалась на постели Таня, - хочу в окно посмотреть на твою семью. Приглашать в дом не буду, ни к чему им видеть дряхлую старуху.
Наташа подоткнула под спину подруги подушки и помогла ей сесть. Татьяна, подслеповато щурясь, смотрела во двор, где Наташина семья пила чай за столом под раскидистой яблоней. Светлана угощала их мёдом, вареньем и выпечкой.
– Эмиль, - ткнула Татьяна пальцем в его сторону, узнав леля. – Ох и Вильем с вами? А это кто молодые люди? Или они не люди, как и братья? – глаза у старушки заблестели от выступивших слёз.
– Ты права, Таня, они тоже не люди. Это дети наши: Натаниэль с Эминой близнецы, как и Сергей с Николаем.
– Николай, - задумчиво произнесла Татьяна. – В честь своего отца назвала?
– Да. А Сергея в честь отца Эмиля и Вильема.
– Счастливая ты, Наташка. А Вильем женился или как?
Наташа, вздохнув, кивнула:
– Женился.
– Дети есть у него? – продолжала интересоваться старушка.
– Есть. Николай и Сергей.
– Эти молодые люди его дети? – удивлённо ткнула она пальцем в их направлении.
– Да, - Наташа опустила глаза, решив всё рассказать, и не зная, как подруга отреагирует на её откровение.
– А эти…?
Наташа поняла, о ком хочет спросить подруга и поторопилась ответить:
– Эмина и Нат – дети Эмиля.
– Как? – округлила та глаза, ничего ровным счётом не понимая.
– А вот так, подруга. Эмиль и Вильем мои мужья. Хочешь, осуждай, а хочешь, понимай.
– Делааа, - протянула Татьяна и задумчиво пожевала беззубый рот. – И что любишь их обоих?
– Люблю… обоих, больше жизни, - приложила Наташа к груди руку.
Татьяна испытывающе посмотрела на неё и откинулась на подушки.
– И как же они делят тебя, подруга? Не дерутся?
– Всякое было, но это уже в прошлом. У нас всё по взаимному согласию, - Наташа нервно теребила в руках платок, стыдясь посмотреть Татьяне в глаза. – Из людей только ты об этом знаешь. У них в народе так принято, и они не считают такой брак чем-то постыдным.
– Высокие отношения! – то ли с восхищением, то ли с сарказмом произнесла старушка. – Да ладно не мне тебя судить. Знаю, что не люди они и тебя такой сделали. Живи подруга, как сердце подсказывает. А семья у тебя хорошая, счастливая ты.
– Тань, расскажи про себя. Как жила все эти годы?
– Да что рассказывать. Жили мы с Саней душа в душу. Дай Бог всем такого мужа. Да только кроме Женьки детей больше не было, не знаю уж почему, не вышло. Женька молодец – выучился, большим начальником в городе стал. Мы с мужем гордились им, - многозначительно подняла она скрюченный палец вверх. – Теперь он на пенсии, болеет тоже. Раньше часто приезжал в родную деревню, теперь вот сам хворает. Спасибо, внучке – Светланке, перебралась ко мне из города, ухаживает. Да недолго ей осталось маяться со мной, скоро уж и я…
– Да ладно, Тань, - обняла Наташа подругу, - поживёшь ещё.
– Не успокаивай, - сердито отмахнулась от неё Татьяна, - чую свой срок, недолго осталось мне коптить небо на этом свете. Я, Наташка, хорошую жизнь прожила, счастливую, ни на что не жалуюсь. А вот вы, - кивнула она в сторону двора, где находилась Наташина семья, - сколько живёте?
Девушка-лада тяжело вздохнула и улыбнулась горько:
– Бессмертные мы, если раньше времени не убьют.
– Бессмертные, - покачала головой старушка, - уж не знаю хорошо это или плохо. Для вас наверно хорошо.
– Я и сама не знаю, Таня. Очень тяжело хоронить родных людей, когда знаешь, что переживёшь их намного дольше, чем хотелось бы.
Подруги детства и юность ещё долго рассказывали друг другу про свою жизнь, пока на улице не начало темнеть. В дом вошло внучка Тани, и предложила поужинать.
– Спасибо, Света, но мы, пожалуй, поедем домой, и так засиделись у вас.
– Да что вы! – всплеснула та руками. – Вы как появились у нас, бабушка будто помолодела, давно я не видела её такой оживлённой. Приезжайте ещё, рады будем.