Любитель историй
Шрифт:
заполучить вас обоих.
– Стало быть, мы навечно станем его рабами! – равнодушно
произнес Рик.
– Нет, и еще раз нет. Получается, что у него тоже
существует слабое место. В противном случае, он не стал
бы разыгрывать весь этот спектакль с «облачением» в
твоего отца. ОН боится! И знаешь чего? Того, что ты
бросишь писать!
Рик с недоверием уставился на Оливера, и лишь через пару
минут покосился на книгу в кожаном переплете.
рука осторожно коснулась обложки – легкий сквозняк
ворвался в крохотную комнату и задул пару свечей, навеяв
зловещее дыхание неизбежности.
– Что-нибудь чувствуешь? – чиркнув кресалом и
восстановив свет, поинтересовался Оливер.
Оставив вопрос без внимания, Рик открыл книгу, наощупь
ощутив бугристую поверхность чернил. Даже в полумраке
он мог прочитать ровные строки, созданные его
собственной рукой. Слова, предложения, абзацы – все, что
он создал с радушием, встретило своего создателя. Никаких
превращений. Никаких пауков.
Страница за страницей, Рик, закрыв глаза - вслепую –
вновь перечитывал знакомые строки. Он помнил их
наизусть. Каждую фразу, продиктованную фантомом,
представшим в образе отца.
Беседа с каперами, потасовка, новый эпизод с участием
незнакомца вырвавшегося из тумана улиц и нагнавшего
страх на лучших моряков Северных морей. Избитая как мир
история вновь будоражила мысли Джейсона-младшего, и
ничто не могло нарушить этой странной связи.
Все! Конец!
Последняя строка оборвавшись, внезапно началась с
нового абзаца, но немного иначе: скомкано, сбивчиво, будто
повествование стал вести совсем другой человек.
Рассказчик пытался передать всю глубину чувств перед
предстоящей встречей, только получалось у него это крайне
неряшливо. Он перескакивал с описания к внутренним
сомнениям, затем вновь возвращался к окружающим его
пейзажам мрачного города. Не замечая схожести мест,
которые описывала книга, Рик продолжал вчитываться в
незнакомые строки, чувствуя, как внезапный страх
накатывает на него смертельной волной.
Абзац, еще один. Наконец он наткнулся на образ девушки
– той, которую ждала печальная участь очередной жертвы
таинственного незнакомца. Она стояла у берегов бухты, и с
грустью взирала на свинцовое море, пенящееся среди
каменных клыков подводных рифов. Ее взор был прикован
к теряющейся вдали линии горизонта, не замечая очевидной
опасности, она наслаждалась ночным бризом.
Незнакомец приблизился сзади. Замер, не решаясь
совершить очевидного действия. Морозный воздух принес
не только тревогу: вместе с соленым привкусом
внутреннего трепета, он доставил из дальних стран саму
Смерть.
Испуганно дернув пальцами, Рик открыл глаза. Его
расширившиеся зрачки были полны ужаса, а по вискам
стекали крупные капли пота. Дрожащая рука повернулась,
показав окровавленные подушечки пальцев. Опустившийся
взгляд уткнулся в страницу, где красовались небрежные
багровые буквы. Неровные, острые, они словно
вырубленные топором на толстой коре напоминали
предостережение того, кто сумел-таки продолжить
кошмарный рассказ без помощи Рика.
Пульсирующее напряжение внезапно прекратилось,
оставив после себя лишь отголосок обреченности. Ни
страха, ни боли – только пустые слова. Неизбежность. Рик
пытался почерпнуть знания, а вместо этого стал невольным
свидетелем того, как Сквидли вновь вышел на кровавую
тропу. С одной разницей. Очередная жертва не состояла на
службе у капитана Бероуза и не препятствовала планам
Призрака.
Рик вздрогнул. Правда казалась слишком очевидной,
чтобы отрицать ее. Сквидли преследовал Клер. И сейчас ее
жизни угрожала реальная опасность. Одинокая и
беззащитная, девушка скрывалась среди разбитых остовов
брошенных кораблей. Запутавшись в собственных мыслях,
лишившись всего, даже родного брата, который предпочел
сбежать, а не остаться рядом с ней, Клер ощутила на себе
длань смерти.
Так гласила книга.
Ужасная, кровавая книга, чьи строчки красовались алым
росчерком реальных событий. То была не игра и не
колдовской наговор приносящий хворь. На проклятых
страницах отражалась их собственная жизнь. Со всеми
печалями и невзгодами, радостью и удачами. Правда, в
царстве мистера Сквидли не могло быть ничего доброго.
Рик вновь закрыл глаза и заплакал. Книга показала ему
ужасную истину. Он стал камнем преткновения, нитью
связывающей Призрака с дорогой ведущей того к заветной
цели. И на этом тернистом пути существовало одно весомое
препятствие - Клер. Именно она пыталась помешать
Сквидли, порабатить брата. В противном случае он мог
совершить ошибку. Бросить писать. Отложить в сторону
перо и навсегда захлопнуть проклятую книгу.
Рик отчетливо вспомнил ее образ, являвшийся к нему во
снах. Ее силуэт, скользивший по мрачному дому. Такой