Любопытство - не порок, но оно наказуемо
Шрифт:
– Привет, парни, - поприветствовал я закадычных друзей.
– Быстро ты, - заметил Макс, и если бы я не устал после полета, то мог бы ответить куда злее на его наглую выходку и тайный намек во фразе.
– Дела быстро решились, - решил не вдаваться в подробности я, подходя к этой четверке.
В кресле неподалеку вогрузился еще один знакомый мне субъект, имени которого я не знаю,
– Определенно, дела, - проговорил Гвоздь, фыркнув куда-то в экран. На секунду парни возле меня замолчали, впиваясь взглядом в парня.
– Не обращай внимания, Рио, - предложил мне Макс.
– Кстати, - резко хлопнул он в ладоши, явно получая какое-то несказанное удовольствие от самой мысли сказать это, - ты знаешь, что у дона Сильво случилось недавно?
– М-м-м?
– не сказать, что уж совсем не заинтересовался я.
Вообще, я многого в себе не понимаю, но как бы это смешно не казалось, но объяснить или, точнее, оправдать свои действия могу.
…
– Ты, Рио, зря себя ругаешь, - поразила меня как-то Мария своим умозаключением.
– Я не ругаю себя...
– Я же вижу. Не надо отнекиваться, - усмехнулась девушка, укутавшись по самый нос теплым одеялом.
– Ты постоянно тяжело вздыхаешь и вообще ведешь себя... после встречи с Армандо чуть ли не хуже, чем до.
– Я многое испортил.
– Глупости! — фыркнула блондинка, откинув в сторону мягкую ткань. Она нежно обняла меня сзади и уткнулась носом в плечо.
– Ты не должен себя корить за случившееся, как бы нелепым оно не было.
– Но...
– Т-с-с, Рио. Ты — ребенок, который никогда не знал ласки, тот, кто не умел реагировать на чужие эмоции, что уж говорить о своих чувствах. Тебя делали оружием, идеальным, холодным, но просчитались, потому что, - она прикоснулась к моей груди, - внутри тебя бьется горячее сердце. Тебя нужно было лишь подтолкнуть к этому, а не водить за нос.
Какое-то время мы молчали, каждый думая о своем. Я смотрел на то, как в воздухе витала пыль, словно мелкие песчинки, имеющие цель и заворожено танцуя в свете солнечных лучей.
– Скажи мне, Рио... Что на самом деле тебя связывало с этой парочкой Сильво и Вернер?
– Я не знаю, - честно отозвался я, уткнувшись в собственные ладони.
– Но я... я думал, что имею право считать их своими друзьями. А они стали единым целым... Ха! Третий лишний.
–
– Мы все калеки в этом мире пороха и стального оружия. Мы калеки сердца, которое становиться слишком черствым. Балансировать между миром любви и нашим миром практически невозможно. А ты... ты из мира любви. Оставайся таким, Рио.
– Это уже невозможно. Я слишком повяз.
Мария ничего не сказала, никак не нарушив безмолвие в спальне.
…
– Рио? Ты слушаешь?
– вывел меня из воспоминаний Макс, толкнув в плечо.
– Да... О чем ты говорил?
– Ха! Ну друган, ты даешь!
– хмыкнул Леха.
– Макс говорил о том, что недавно Сильво лишился еще одного бойца.
– М-м-м, - слабо кивнул я, - И кого?
– Какого-то мальца. Блондинистого того и противного... На «Г» звать. Сердце застучало быстрее.
– Гримм, - приложил я к губам пальцы.
– Как давно?
– Может несколько недель назад. Просто как-то об этом старались не говорить, а до нас слушок дошел только сейчас.
– Подожди, а... А Альберт знал?
– Наверняка. Он же с высшем руководством общается, - окончательно добил меня Жора, задумчиво проведя большим пальцем по легкой щетине на подбородке.
Не знаю как я оказался в кабинете моего бывшего лучшего друга, но очнулся я уже когда прижал его к стене, давя на горло локтем так, чтобы он и дернуться не смел.
– Какого черта мне никто не сказал, что Гримм погиб?
Наверное, не стоило и удивляться, что я почти тут же услышал звук взведенного курка, приставленного к моей голове.
– Отпусти моего брата, Рио.
– Мария, все в порядке, - ответил ей вместо меня Альберт.
– Нет. Я не уберу пушку, пока Рио не перестанет тебя душить!
– Детка, - цокнул я языком, впервые используя такое к ней обращение, - это наше с ним дело, и ты тут лишняя.
– Как обычно - дела членов, - скривилась девушка.
– Но давайте, вы просто сядете и обсудите все, высказав претензии?
– Давай для начала выясним, что твой револьвер, при выстреле, не только меня убьет, но и заденет твоего брата...