Любовь без границ
Шрифт:
— Моя мать…
— О ней как-нибудь в другой раз, — перебила Беатрис. — Я с ней не знакома и не могу судить.
— Кейт — хороший человек, — вдруг заметил Леонард.
Они уставились друг на друга. У него был неожиданно печальный вид. Казалось, всеобщее внимание заставит Леонарда раскричаться, но он вообще не подал голоса, так и сидел, понурив голову.
В конце концов Беатрис снова взялась за кроссворд, а Джосс пошла в кладовку набрать картошки на ужин.
—
Джеймс только что вышел из бакалейной лавки мистера Пателя, и обе руки у него были заняты. Он кивнул в ответ на приветствие. На бывшем приятеле Джосс были очень чистые джинсы и куртка американского бейсбольного клуба. Он был окутан непробиваемой аурой самоуверенности.
— Хотите, я помогу вам с покупками?
— Нет, не хочу, — коротко ответил Джеймс (такая телесная крепость навела его на мысли о гнилой душе или там совести).
— А можно зайти повидать Джосс, сэр?
— Не думаю.
— Вы против?
— Она против. Я в этом почти уверен.
— Мне ужасно, ужасно жаль, — сказал Гарт, сникая. — Я не предполагал, что… у меня не было намерения…
— Не хнычь! — перебил Джеймс, внезапно взбешенный. — За удовольствие бросаться оскорблениями надо платить!
— Она отличная девчонка…
— Это мне известно. А теперь извини, дела.
Он направился к Уолтон-стрит. Гарт с минуту трусил рядом.
— Не могли бы вы хотя бы передать, что видели меня?
Джеймс ничего не сказал на это, но дома, когда они с Джосс разбирали покупки, заметил:
— Я видел Гарта.
— Что он сказал?
— Что хочет зайти в гости.
— Ого!
— А ты этого хочешь?
Джосс постояла с пучком моркови, положила ее на кухонный стол и задумчиво взъерошила волосы.
— Нет, не хочу. Но он пусть продолжает хотеть, я не возражаю.
— Умница ты моя! — Джеймс тоже потянулся к ее волосам.
— Эй! — Джосс ловко уклонилась. — Без фамильярностей!
В этот день (очередной выходной день Сэнди) Джулия сидела в игровой комнате на полу. Джордж и Эдвард карабкались на нее и бессмысленно переползали друг через друга, непрерывно ноя. В последнее время они ныли каждую минуту, а когда не ныли, то хватали ее за руки, прижимались к ногам, выкрикивали детские глупости (вроде того, что не умеют есть вилкой и хотят ложки), не успевали вовремя добежать до туалета и тому подобное, словно все ее кропотливое воспитание исчезло бесследно. По-прежнему чистенькие, они уже не выглядели крепышами, да и одежда, вверенная заботам Сэнди, быстро приобретала какой-то подержанный, даже хорошо подержанный вид: краски блекли, края махрились, ткань скатывалась.
— Осторожно, — тупо повторила Джулия, когда
Мальчик повалился поперек ее подогнутых ног, больно припечатав колени к полу, и сунул в рот большой палец. Джордж полез на него, упираясь сандаликами ей в лодыжки.
— Тяжело-о-о! — протянул Эдвард очень противным голосом.
— Вот и нет! — тут же опроверг Джордж.
— Тяжело, тяжело, тяжело-о-о! — затянул Эдвард. — Ма-а-ам! Правда тяжело-о-о!
— Тише, мальчики!
Джулия спихнула Джорджа с Эдварда, а Эдварда со своих ног. Поднялась, едва удержав стон, и села на диван, где в более счастливые времена они втроем уютно устраивались для вечерней сказки. Как и следовало ожидать, близнецы поползли следом, наперебой громко взревывая, как мотором.
— Хватит! — с неожиданной яростью прикрикнула она. — Оставьте меня в покое хоть ненадолго!
Они приостановились, но уже через пару секунд Эдвард снова завел свое «врр-врр-вррррр!». Джулия расплакалась.
— Ой, не надо, не надо! — испугался Джордж и бросился обнимать ее, подрагивая губами и подбородком.
Хочешь не хочешь, а пришлось взять себя в руки.
— Простите, мои хорошие!
Ответом были два одинаково опасливых взгляда.
— Мама немного устала… а если честно, устала до полусмерти! Ничего страшного. — Смигнув слезы, она сделала храбрую попытку улыбнуться.
— Не будешь больше плакать? — с сомнением спросил Джордж.
— Конечно, нет. Глупая мама больше не будет плакать.
— Глупая мама! Глупая мама!
— Вот что, — сказала Джулия, вставая, — идемте пить чай. Я сделаю нам всем тосты с мармеладом.
Телефон разразился звонком, и она галопом бросилась снимать трубку. Это мог быть Хью… это должен быть Хью, покончивший наконец с открытием супермаркета — звонит, чтобы сказать, что все прошло в лучшем виде и что он как на крыльях летит домой!
— Миссис Хантер?
— Да, я.
— Вивьен Пеннимэн.
— О! — Губы автоматически сложились в улыбку. — Как поживаете?
— Спасибо, неплохо. Вообще-то я звоню мистеру Хантеру. Можно его на минутку?
— К сожалению, он еще не вернулся. У него сегодня открытие супермаркета в Ковентри, и он…
— Знаю! — перебила Вивьен (в ее голосе не было и намека на дружелюбие). — Мне только что звонили из упомянутого супермаркета, и как раз потому я хочу поговорить с Хью.
— Что-то не так? — в панике спросила Джулия.
— Ничего такого, с чем нам не удалось бы справиться, — с некоторой запинкой ответила Вивьен и добавила мягче: — Так, административная неувязка. Тем не менее прошу, пусть Хью позвонит мне, как только вернется.