Любовь без сахара
Шрифт:
— По тебе видно. Я просила кофе с сахаром, — улыбнулась Сабрина, отхлебнув кофе. — Послушай меня, — добавила она серьезно. — Новорожденных крадут нечасто, обычно это делают женщины из мести, или не имея возможности родить. Вот что, Алена, уговори Кирилла проверить женщин внутри семьи. Здесь мы ничего найдем, я по опыту знаю. Теряем драгоценное время.
— Я подозреваю Янину Светозарову и Катю, жену Кирилла, — призналась я, устало присаживаясь за стол напротив Сабрины. Та понимающе кивала, соглашаясь со мной. — Но как мне сказать об этом Кириллу?
— Да брось, хуже уже не будет! Просто скажи ему о подозрениях. Приведи доводы, если нужна будет моя помощь, я готова в любое время дня и ночи, — поддержала меня Сабрина.
Ободренная словами женщины, я подошла к Кириллу в момент, когда он перечитывал список имен и фамилий людей, которые были протестированы сегодня.
— У меня предчувствие, что копаю я не там, — признал Кирилл, скептически тряхнув головой. — Служащие выражают сочувствие, но подробностей не знают, пересказывают слухи. Перечисли мне мотивы похищения…
Я пошла за ним по длинному коридору, знакомому мне со времен моего побега из офиса Светозаровых. Ни то что бы я успокоилась, скорее, чувствовала себя полноценной участницей поисков, поэтому была бодра и решительна:
— Зависть, ревность, шантаж, выкуп, — перечислила я, готовясь предъявить ему плод своих размышлений. — Я думала всю ночь. Это или твоя жена, или Янина. Проверь Янину, у нее нет детей, и история с ее опекой какая-то мутная, — не отступала я. — Ты ведь знаешь, где она живет, давай съездим к ней, проверим, не прячет ли она малыша у себя.
Кирилл замедлил шаг и посмотрел на меня с высоты своего роста. Я тоже смотрела на него, и заметила в его глазах тревожные огоньки: обе подозреваемые мною женщины, разумеется, не подходили на роль похитительниц, слишком близки они были к Светозаровым.
— Это было бы очень легко, Алена, — сказал Кирилл, явно задумавшись над моими словами. — Легко и драматично для Светозаровых.
— Успокой меня, поехали к Янине, — настаивала я, уверенная в своих подозрениях настолько, что меня не пугали возможные обвинения в клевете и паранойе. — Если это не она, я извинюсь перед ней сама…
И мы поехали, ничего никому не сказав, не взяв водителя. Город задыхался в пробках и вечерней духоте, шумел машинами, распределял людские потоки. Простаивая в дорожных заторах, мы не обменялись и парой слов. Я давала Кириллу возможность позлиться на меня за то, что потащила его через весь центр проверять мою версию кражи нашего сына, казавшуюся ему крамольной и неудобной С каждой минутой росла моя уверенность в том, что именно Янина подкупила работницу роддома и та выкрала малыша из детской. Только Янине были известны место и время рождения ребенка, только у Янины был твердый мотив, — бездетность.
К дому Янины, съехав с основной трассы, мы подъехали по узкой дороге, пролегавшей через элитные кварталы с тихими аллеями и дорогими машинами на обочинах. Район старый, подземных гаражей здесь не было, как и городского гомона и больших магазинов.
Кирилл припарковался перед трехэтажным особняком с бежевыми стенами и окнами, глядевшими на нас чистыми стеклами и белыми рамами.
— Приехали! — произнес Кирилл, решительно выходя из машины. Он пошел к пропускному пункту, будке с охранником, выкрикнув. — Откройте шлагбаум!
Я вышла за ним, отчаянно хлопнув дверью, и тоже подошла к будке. Там уже велись переговоры между Кириллом и охранником. Кирилл требовал пропустить нас во двор дома, охранник хотел сначала узнать, ждала ли Янина Борисовна гостей.
— А что, Янина Борисовна не одна или распорядилась пускать гостей в «приемные часы»? Странные у вас порядки, — хмыкнул Кирилл. Уперев руки в бока, он ухмыльнулся, — ну хорошо, звоните Янине, скажите, что к ней пришел Кирилл Светозаров…
Охранник набрал номер Янины и сообщил о визите родственника. Я нервно откидывала с лица волосы, перетаптываясь с ноги на ноги, замерзала от страха и волнения в разгар лета.
— Проходите, — наконец разрешил охранник. — Янина Борисовна ждет…
Во дворе и в подъезде мы никого не встретили. Летний вечер в элитном районе был похож на кладбищенский. Тем лучше, нас никто не заметил, мы зашли в гулкий, вымытый до блеска подъезд, и поднялись по мраморным ступеням на третий этаж. У двери квартиры Янины нас встретил характерный собачий лай. Пухлая домработница в фартуке распахнула перед нами дверь, и мы вошли в длинную полутемную прихожую, — шкаф-купе и круглый столик составляли обстановку. Янина в халате, с собачонкой в руках вышла к нам из спальни.
— Кирилл, Алена, что случилось? — она переводила, точнее, перекатывала взгляд с меня на Кирилла и обратно. Мы молча смотрели на нее, в решающий момент растерявшись. — Проходите же, чего стоите?
— Ты знаешь, зачем мы пришли7 — Спросил Кирилл, болезненно морщась. — Янина, ты должна нас простить… Мы очень хотим найти ребенка. Для Алены он первый, для меня, наверное, последний. Никто не знал об Алениной беременности больше, чем ты. Ты оправляла ее в роддом…
Собачка в руках Янины жалобно заскулила, как будто бы знала, о чем пойдет речь дальше.
— Вы думаете, я похитила малыша? — произнесла Янина тонким жалобным голосом, прижимая к груди своего питомца — Да что ты знаешь обо мне, дядюшка! Я хотела помочь, я думала, что ты умрешь и Алена останется одна! Братья твои не дали бы ей ни гроша, в лучшем случае отправили бы на родину в чем приехала! Я сама слышала, как они хотели ее в бордель устроить… Скажите спасибо…
— Спасибо, — прервал ее Кирилл. — Но я жив, и хочу знать, где мой сын. Я мечтал о нем, у меня в жизни случалось не много радостного, чтобы получить эту радость, я пойду до конца. Если ты не в курсе, так и скажи, мы извинимся и уйдем…