Любовь без страховки
Шрифт:
— Маш, ты снова плачешь.
— Мам, клянусь, я прям сейчас умоюсь и больше ни слезинки. И даже позавтракаю с тобой. И съем все, что ты приготовишь, только отпустите меня в деревню.
Я врала. Я не знала, как справлюсь и как ампутирую Торопова из своего сердца. Но на тот момент мне было важно, чтобы мне поверили, потому что жить в городе, где я была счастлива с ним, было не в моих силах. В городе, где каждое место было пропитано воспоминанием о нем. Где жили люди, которые знали меня и его. Знали о нашей любви и радовались нашему расставанию. В городе, в котором бы я захлебнулась окончательно.
Мне нужно было исчезнуть. Испариться. Что бы попытаться хотя бы встать на колени.
15
Влад
Я попросил
Алкоголь сжигал мое горло, но облегчение приносил лишь на мгновения. А потом мой собственный огонь снова начинал пожирать меня, заставляя корчиться от боли. От непонимания, почему этой доверчивой наивной девчонке так легко удалось меня обвести вокруг пальца.
Наверное, потому что я влюбился по-настоящему. Впервые в жизни. Никого кроме нее не видел. Только она. В моих мыслях, в моем сердце, в моей крови. И именно поэтому мне так херово сейчас.
Я был повернут на Маше. С самого начала. А когда услышал ее тихие признания в любви, вообще отключился от окружающего мира. Я спал и видел, как она улыбается, как робко целует и от удовольствия жмурится. А в реальности вообще дурел только от одних ее мыслей. Ее присутствие делало меня слабым и зависимым. Предложи она спрыгнуть вместе с ней с крыши небоскреба, я бы сделал это не задумываясь. Я был слеп и не имел никакого оружия против ее дурманящей улыбки и слишком сладких губ.
А еще я хотел ее. До боли. Я не знаю, как мне удавалось держать себя в руках рядом с ней. Я каждый раз после встречи с ней охреневал, как я смог не распустить рук и не взять ее в машине или еще где-нибудь. Где, значения не имело вообще. Я просто зверел рядом с ней. От ее запаха и выбивающих весь мой дух поцелуев. И если бы она знала, что творится внутри меня, то бежала бы, не оглядываясь. Но я сдерживался, и она была рядом. Это потом я ехал в спортзал и выматывал себя та, что сил даже думать не оставалось. А сколько холодного душа принято мной и вовсе не сосчитать. Ну, и чтобы снять напряжение, я даже не отказывался от помощи своей руки. Но это все мало помогало. Может быть только на короткий промежуток времени. А потом все заново. Мне даже казалось, что мой член всегда был в приподнятом состоянии. Ощущения не из приятных. А если моя девочка рядом, то вообще ни о чем, кроме секса я думать не мог. Не знаю, кто придумал эти бредни, что если любишь, то вытерпишь сколько угодно. Я, например, себя сдерживал с трудом. Нет, за все наше общение я даже не посмотрел налево. Меня никто не интересовал, кроме моей девочки. Но каждый день с Машей становился квестом, который я вот-вот мог провалить с треском. А после последней нашей встречи, когда, я как озабоченный чуть не кончил в трусы, стал для меня точкой отсчета.
С этого момента, я решил больше не сдерживаться. Плевать я хотел на свою добропорядочность. Маша должна быть моей во всех смыслах этого слова, или я рехнусь. Сразу после выпускного. Я, конечно, понимал, что все это неправильно, но больше терпеть не мог. Я оказался слаб перед этим испытанием. Тем более Маша вообще никак не облегчала мою участь. Будь она чуть построже со мной и похолоднее, я может быть тоже сдержался, но эта пигалица всем своим видом показывала, что она не против оказаться в моей постели. Слишком чувственная, слишком отзывчивая. До невыносимого притягательная. Я вообще удивлялся, как я хоть что-то соображал в работе? Ведь стоило мне закрыть глаза, как я сразу же видел ее ноги на своих плечах или прижимал ее маленькое, но упругое тело, к кровати, срывая стоны с ее губ. Эти гребаные стоны я даже слышал, словно наяву. Слышал!!! Ну и как тут работать, да и жить вообще?
Дав себе возможность думать, что после выпускного у нас с Машей все случится, я даже как-то дышать стал свободнее. Но из мыслей предстоящую ночь не выпускал. Наверное, именно поэтому не заметил, когда все пошло наперекосяк.
Вообще Маша за последнее время сильно повзрослела. От той шестнадцатилетней девочки, с которой я познакомился, почти ничего осталось. Она стала более рассудительной, открытой, но не менее эмоциональной. Стала реже краснеть от моих красноречивых взглядов. Нет, она по-прежнему оставалась ребенком. Но я чувствовал, как в ней расцветает девушка. Красивая, умная, смелая и очень сексуальная. И это мне сносило весь мозг. Я даже боялся представить, что будет дальше.
В самом начале наших отношений я боялся, что, Маша из-за своего юного максимализма будет навязчивой и истеричной. Но я ошибся. Маша была взрослой и сдержанной в своих поступках. Не было истерик, не было сотни глупых звонков, чтобы поболтать ни о чем. Все наши разлуки она воспринимала спокойно и почти без слез. Всегда с пониманием относилась к моим задержкам в офисе или вообще отмене наших встреч. Не требовала по-королевски приехать и отвезти ее. Если было нужно, она сама приезжала ко мне или в любое другое место. Правда потом прижималась ко мне и дрожала в моих руках, давая понять, как скучала, тем самым еще крепче привязывая меня к себе. И я верил ей. Да и как могло быть по-другому? В какой момент мне нужно было начать сомневаться в ней? Когда мы ели сладкую вату пачкая друг друга? Когда я вывозил ее за город и учил вождению? Или, когда мы сидели на капоте моей машины, поедали мороженое и любовались закатом на реке? Ее глаза всегда светились счастьем, и я просто был уверен, что я у нее единственный. Да и когда ей было крутить шашни с кем-то еще? Если все свое свободное время она посвящала учебе и танцам? Но, похоже, так думал только я.
В тот день мы созвонились с ней и договорились встретиться у Ильи в квартире. У меня даже мысли не возникло, названивать Маше сотни раз и уточнять детали нашей встречи. С самого утра я закружился в офисе и целый день мотался между нашей фирмой и банком. Около обеда встретил Инну в торговом центре, где находился наш офис и поддался ее уговорам подвезти ее до дома. Мне, конечно, не понравилась эта ее навязчивость, но мне было по пути и портить себе настроение, выслушивая ее претензии, мне не хотелось. По дороге мы заехали на заправку, где мне пришлось отстоять небольшую очередь, потому что у парня, который расплачивался передо мной возникли какие-то проблемы с картой. Если бы я тогда знал, что именно тогда все между мной и Машей начнется рушиться, поехал бы к ней и никуда не отпустил. Я знал, что Маша с Инной не ладили. Но пока Инна не трогала мою девушку, я был спокоен. Пока она играла в с вой игры с потрахушками и преданно ждала меня, мне было плевать на нее. Главное, чтобы Но увы, я ничего не почувствовал. И в течение дня даже не разу ей не позвонил. А когда приехал на эту чертову вечернику, там было уже даже яблоку негде упасть.
Я не нашел Машу. И после трех не отвеченных звонков вдруг почувствовал, что что-то не так. Только тогда, когда она мне не ответила. Но я даже в страшно сне представить не мог, что это противное «что-то не так» станет для меня смертельным ударом.
Я двинулся на поиски Ильи. И почти сразу нашел его. Он с Лизой и Катей и еще кучей народа топтался у дальней комнаты. Как я понял по их рассказам девочкам была нужна комната для личных нужд, но она оказалась заперта, да еще и изнутри.
— Никто Машу не видел? — обратился я к сестре и ее подруги.
— Неа, она чет весь вечер не отвечает, — пожала плечами Катя.
— Странно…
— Еще как, — поддержала Лиза.
А потом все встало на свои места.
Илья припер запасной ключ и уже через мгновение шагнул в комнату. Он как-то странно дернулся, чем привел меня в замешательство, и даже попытался отодвинуть собой всю толпу за спиной. Но мне стало интересно, что за фигня могла его так испугать и шагнул вперед. Лучше бы я его этого не делал.
По малолетке, когда мы только познакомились с Матвеем Соколовым, мы с Максимом часто вступали в схватки с детдомовскими пацанами. Да какие схватки. Мы дрались не на жизнь, а на смерть. Но даже тогда у меня ни разу так не выбивало воздух из легких, как сейчас.