Любовь, деньги и глазунья
Шрифт:
– Итак, маленькая моя, – ворковал голос, – чем занималась в мое отсутствие?
И ей представилось, будто они встречаются, а он часто ездит по командировкам. Потому что их общение вновь набирало обороты и проносилось мимо конфетно-цветочного периода.
– Работаю, – отвечала Тоня, – на серьезной работе…
– О! Да что ты? – какая-то игра в голосе, будто он уже
– Можно! Экспертом в госслужбе.
– Ого! – он остановился. В его глазах ликовало восхищение. – Это, и правда, очень серьезно!
– Да как сказать. Больше пафоса, чем реального престижа.
– А у меня же папа – директор частного предприятия в западном районе… – вдруг решил хвастануть. – Знаешь, там рыбоконсервный завод?
– Знаю, – сощурилась она. – Только при чем тут папа? Ты-то кем работаешь?
– Вообще по образованию я – моряк…
О нет! Моряков она не любит, однозначно причем.
– Но сейчас проблемки у меня небольшие, поэтому я не могу пригласить тебя никуда, моя маленькая. Но я уверен, что в ближайшем будущем у меня все исправится.
Как же сладко это звучало, будто проблемки – это сплошной сахар. Тут-то Тоня и восхитилась: мужчина безработный, что, по идее, должно его удручать. Некоторые в отчаяние впадают, а тут такой ласково-оправдывающийся тон в голосе, мягкость в объяснении и безоговорочный оптимизм! Ну молодец ведь!
С этой минуты Тоня перестала злиться, несмотря на озябшие кончики пальцев на ногах и внезапный переход их прогулки на гололёд. Да что там – романтика ведь. Когда она последний раз так гуляла?
– Так почему у тебя с работой-то проблемы? – все же пожелала уточнить она.
– Но сейчас ведь кризис… – он продолжал в том же размеренно-мягком тоне. – С последней работы меня сократили месяц назад, и я в поисках.
– А кем работал?
– Строителем. Церковь строил в одном селе.
– О. Это серьезное дело!
– Ну да. Надеюсь, что мне это зачтется…
Та-а-ак, в смысле зачтется? Учавствовать в таком деле – прекрасно, но наивно думать, что корысть засчитывается Небесами в добрые дела. Но, собственно, Тоню это не касается.
– А где до этого работал?
– Охранником в супермаркете.
Так. Непонятно. Образование моряка, строитель, причем явно на подработке, охранник в супермаркете. При том что папа – директор завода. Как-то все странно… Но у каждого своя жизнь.
– А почему ты по специальности не пошел работать?
– Да сразу не получилось как-то, женился быстро, ребенок. Развелся. Потом все закрутилось. На документы ведь кучу денег надо. Устроиться по специальности не так просто – у моряков много бумажной катавасии.
Ну это да. Слышала она такое. Но почему нельзя одолжить?
Не желая вдаваться в подробности этой путаницы и даже в детали его брака, Тоня перевела тему разговора. Да и вообще, какая разница-то ей? Она пришла развеяться и Андрея подразнить. Он-то узнает об этом свидании, сто процентов узнает. Ведь слышала она как-то от него, что с братом они очень дружны.
– А вообще, знаешь, я в лицее учился, потом в морской академии. И везде у меня особые заслуги. Ну я такой… хвастаться не хочу, но зачем правду скрывать. Везде заметный.
– В каком смысле?
– В хорошем, моя маленькая, в хорошем. Любили меня учителя противоположного пола. Везде договориться могу, утрясти что надо, сгладить углы, так сказать. Я ведь обходительный, как ты могла заметить…
Если бы Антонина не сталкивалась в последнее время с мужским хвастовством носом к носу, то в этом месте ей стало бы противно. Но почему-то такие хвастунишки попадались все чаще, поэтому она смотрела на это, как на качество, присущее если не всем, то большинству мужчин.
Как ни странно, но вечер продолжался очень даже на позитивной ноте. Сергей обладал неординарным чувством юмора, и прогулка по гололеду прошла в сплошном хихикании.
И все бы ничего, если бы не одно но. Тоню не напрягла ни зимняя романтика на холоде, ни отсутствие денег на кофе, тем более что на материальном она не заморачивалась, поскольку была в состоянии сама себя обеспечить.
Конец ознакомительного фрагмента.