Любовь дракона

Леденцовская Анна

Брельха дурой не была, да и в сокровищнице вождя ей не доводилось покопаться. Жаль, уж она бы там себе прибрала к рукам много чего. Так что о том, есть ли там подобный артефакт, понятия не имела, но вот про наказание за клевету знала. Поэтому попыталась выкрутиться из заведомо проигрышной позиции, ведь доказательств преступных действий эльфийки или ее злобных намерений у женщины не было.

Единственное, что она смогла, это прицепиться к незнакомому слову:

— «Человека»? Это еще что такое?

— А это, — с помощью быстро соображающей

Шизы выкрутилась Любовь Михайловна, — у нас, эльфов, так называют порядочных и правдивых! Тех, кто совесть имеет и животных жестоко не истязает, как ваш сын.

— Сына не трожь, ушастая, — разъяренной гадюкой зашипела драконица. — Подарочек хочешь — так вон и забирай дракота. Только давай деньги.

Кройтек возмущенно вылупил голубые глаза на жадную тетку.

— Это чего еще? Где же такое было, чтоб за подарок деньги просить?

Но ушлая баба только зафыркала.

— Так ежели дракот теперь ейный, то и за потраву ей отвечать! — моментально отбрила она драконенка. — А не хочет платить — так я зверя забираю обратно. Обдеру на чучело и на хлев поставлю, чтоб остальные твари не озоровали. Опасались. А, эльфийка? Или плати, или отдай ворюгу!

— А подарок? — не мог успокоиться парнишка.

— Тю! — Смутить драконицу было невозможно. — Так я ведро картошки принесу или пару вилков капусты. Эльфы же такое как раз любят. С бедной вдовы что возьмешь? Чем смогу отдарюсь, раз совести нет требовать с несчастной одинокой матери.

Ни несчастной, ни особо бедной Брельха не выглядела. Браслеты на полных руках сверкали золотом, а камни сережек переливались на солнце, когда на них попадали лучики света сквозь локоны блестящих черных волос, выбившихся из прически и красиво обрамлявших овал лица.

Любу аж затрясло от злости на гадкую бабу. Не задумываясь, она отцепила с пояса кошель и швырнула под ноги драконице. Шнурок был затянут слабо, и серебристые, золотистые и бронзовые треугольнички хлынули в пыль, заставив тетку заткнуться и кинуться собирать монетки.

Любовь Михайловна же поудобнее перехватила дракота и, гордо развернувшись, пошла прочь. За ней, немного помедлив, рванул Кройтек, горестно бубня:

— А зачем все-то отдавать? Может, и придушил дракот парочку орунов, так они и не стоят столько. А может, и вовсе не успел и его раньше поймали!

— Знаешь… — Люба решительно повернулась к мальчишке и посмотрела ему прямо в глаза, — пусть забирает. Потом не посмеет клеветать, что мы ей чего-то недоплатили. Даже если дракот сбежит и сожрет у нее всех птиц, уплачено. И пусть только посмеет его хоть пальцем тронуть!

— Госпожа Милюбэль, — смутился парнишка, — а зачем вам дракот-то? Он же дикий совсем и опасный. Или эльфы умеют с ними разговаривать?

Тут в свою очередь удивилась сама Люба, но вида не подала и дипломатично поинтересовалась, снова продолжив путь:

— А у вас с ними кто-нибудь тоже общался?

Кройтек держался рядом, подстроившись под ее мелкие шаги. Почесав затылок,

отчего его одуванистые легкие волосенки распушились еще больше, он, подумав, ответил:

— Говорят, что когда-то их вывели дракон и эльф. Очень давно. Врут, наверное. Не могли же эльф с драконом вместе что-то делать. Или могли? — Он с интересом покосился на девушку, интересуясь ее мнением по этому вопросу.

— Думаю, могли, — твердо ответила та. — Не всегда же наши расы воевали. Когда-то и в мире жили. Возможно, даже были друзьями.

— Скажешь тоже, друзьями, — недоверчиво усмехнулся пацаненок. — Но вот те самые, если они не миф, с этими дракотами разговаривать могли. Непонятно, конечно, как. Звери-то только рычат да мявкают. Так что я все равно думаю, что врут.

Ноги Любы сами собой несли ее в направлении казармы. Она даже не задумывалась, что и как будет делать, но машинально шла в то единственное место, что сейчас, пусть и временно, стало ей домом. А еще там, возможно, ей могли помочь.

Вои, встретившиеся по дороге, удивленно провожали взглядом тоненькую фигурку с острыми ушками и серьезным насупленным лицом, несущую связанного дракота.

Кройтек на вопросы мужчин, летевшие вслед, не отвечал, отмахивался.

Парень понятия не имел, зачем все-таки эльфийке дикий зверь.

— Ты у Гертруды попроси мяса сырого, — неся спасенного кота в свою комнату, велела Люба пареньку, но тот только головой замотал.

— Не, мне не дадут. Да и не пустят на кухню. Тетка Гертруда хорошая, но памятливая очень. До сих пор мне припоминает тот случай, когда я пытался незаметно стащить пирог с ягодами и перевернул в квашню с тестом блюдо с резаным чесноком. Ох и орала она тогда, веник об меня измочалила. Хорошо хоть, он под руку попался, а то бы прибила сгоряча.

— А как же ты завтрак-то мне принес? — изумилась Люба.

— Так просто сказал в едальне дежурному вою, что госпожа эльфийка еды себе просит. Тот и передал мне поднос, — изумился пацан, как жена командира сама не догадалась. — Там же завсегда кто-то есть. Дров принести, воды натаскать или большую тушу разделать. Не старшие вои, конечно, молодые, недавно на службу принятые.

— Так их тогда и попроси.

— Не поверят. Решат, что издеваюсь. — Дракончик надулся. — Что ты можешь есть захотеть, поверят, а что сырое мясо вдруг тебе надо, ни за что не поверят. Лучше пойдем туда вместе.

Над предложением паренька женщина всерьез задумалась. Ведь если там есть кто-нибудь из воев, то, вздумай дракот напасть, ее будет кому защитить. Опять же вряд ли веревки легко развяжутся, резать придется, а на кухне ножей точно полно.

— А пойдем!

В едальне народа еще не было. Обед должен был начаться через час-полтора, а пока в углу на скамье скучала пара крепких молодых драконов. Они полировали короткие мечи и шутливо подтрунивали друг над другом.

При виде женщины они подскочили со своих мест, а один, развернувшись в сторону кухни, зычно крикнул: