Любовь джентльмена
Шрифт:
– Хотелось бы мне уйти отсюда незамеченной…
Маркус усмехнулся:
– Слишком поздно: слуги подсматривают за нами даже сейчас. Совсем скоро каждый лондонский дом будет знать, что мы любовники, и Эйвери тоже узнает о нас.
Лицо Элизабет побелело. Как же она не учла, что слуги – худшие сплетники!
– Я думала, человек с такой тайной жизнью, как твоя, нанимает менее болтливых слуг.
– Да, но эту новость они разнесут повсюду.
Придерживая Элизабет за локоть, Маркус проводил ее через сад позади дома и выпустил через калитку, которая вела к конюшням, после чего некоторое время наблюдал, как Элизабет садится на лошадь. Два вооруженных всадника ожидали на разумном расстоянии в конюшне.
– До вечера. – Маркус отвесил быстрый поклон, и Элизабет, проезжая мимо, кивнула. Жжение между лопатками свидетельствовало о том, что Маркус наблюдал за ней до того, как она свернула за угол и направила лошадь вверх по улице. Боль в груди затрудняла дыхание, и Элизабет понимала, что чем больше времени она с ним проведет, тем будет хуже для нее. Вывод из этого был один: с этим надо что-то делать.
Глава 7
– Почему здесь пахнет, как в парфюмерном магазине? – проворчал Уильям, поднимаясь с Маргарет по лестнице Честерфилд-Холла.
– Это запах из комнат Элизабет.
Заметив, что глаза Маргарет сверкают озорством, Уильям нахмурился:
– Такое впечатление, будто здесь цветочный магазин!
– Ну и что? Разве это не мило? – Маргарет рассмеялась, и ее огненно-рыжие волосы качнулись в такт.
Уильям не удержался от искушения дотронуться до покачивающегося локона. Милая, чудесная жена. Те, кто прежде знал Маргарет, считали ее необыкновенно темпераментной, но Маргарет укротила страстную натуру ради него.
Войдя в комнату, Уильям потянул за собой Маргарет и тут же остановился. Пышные букеты ароматных цветов покрывали все пространство комнаты.
– Уэстфилд! – прорычал он. – Я убью его. Интересно, сколько это продолжается?
– С самого бала. – Маргарет вздохнула. – Лорд Уэстфилд такой красавчик.
– А ты безнадежно романтична, – заметил Уильям, решив не обращать внимания на последнюю реплику.
Подойдя к мужу, Маргарет положила руку ему на талию.
– Я имею на это право.
– Это почему?
– Я нашла настоящую любовь, значит, знаю, что она существует. – Встав на цыпочки, Маргарет коснулась губами его губ, и Уильям охотно поддержал ее. Их поцелуй длился до тех пор, пока Маргарет не начала задыхаться.
– Милая, Уэстфилд – негодяй, – оторвавшись от губ жены, заявил Уильям. – Хотелось бы, чтобы ты мне поверила.
– Я и верю, потому что он напоминает мне тебя.
Уильям хмыкнул:
– Ты желала бы такого Элизабет?
Маргарет рассмеялась:
– Ты не столь безнравственен.
– Потому что ты исправила меня.
– Не знаю, не знаю. Элизабет – более сильная женщина, чем я. Она легко смогла завладеть вниманием лорда Уэстфилда и сделала это намеренно. Теперь она хочет управлять им.
Уильям кивнул:
– Я учел твое мнение.
Затем он легко поднял жену на руки и направился к спальне.
– На самом деле ты ведь не собираешься ко мне прислушиваться, да?
Уильям усмехнулся:
– Нет, не собираюсь. Я разберусь с Уэстфилдом, как только ты прекратишь говорить о нем.
По причудливому стечению обстоятельств в этот момент Уильям повернул голову и, увидев поднявшуюся по лестнице Элизабет, быстро поставил Маргарет на пол.
– Минутку, дорогая, – произнес он, когда она тихонько запротестовала, и решительно направился в коридор.
– Ты вмешиваешься не в свое дело, – проговорила Маргарет вслед, но Уильям ее не слушал. Он уже издалека видел, что с Элизабет что-то не так. Раскрасневшаяся и растрепанная, она выглядела взволнованной, и, приближаясь к ней, Уильям внутренне сжался.
Увидев брата, Элизабет покраснела; мгновение она выглядела точно так же, как их мать, перед смертью пылавшая от жара.
Воспоминание о пережитой боли заставило Уильяма прибавить шагу.
– Тебе, кажется, нездоровится? – спросил он, щупая ей лоб.
Элизабет сперва удивилась, потом быстро помотала головой.
– Но у тебя болезненный вид.
– Ничего подобного, я отлично себя чувствую. – Ее голос звучал более низко и хрипло, чем обычно.
– Я пошлю за врачом.
– В этом нет необходимости, – запротестовала Элизабет, выпрямляя спину. – Сон все излечит. Сон – вот что мне сейчас нужно, клянусь. – Элизабет доверчиво положила руку на плечо брата, и ее фиалковые глаза смягчились. – Ты слишком волнуешься обо мне.
– Да, потому что это моя обязанность. – Уильям повернулся, чтобы проводить сестру в комнату.
С тех пор как скончалась их мать, Элизабет осталась единственным близким ему человеком. Лишь с ней у него была эмоциональная связь до того, как появилась Маргарет.
Когда они подошли к комнате Элизабет, Уильям обернулся:
– Почему ты не сказала, что Уэстфилд тебя беспокоит? Я непременно разберусь с ним.
– Нет!
Резкий тон сестры заставил Уильяма остановиться.
– Скажи, что ты не поощряешь его.
Элизабет кашлянула.
– Разве мы уже не обсудили этот вопрос?
Уильям закрыл глаза, глубоко вдохнул и помолился о ниспослании терпения.
– Если ты обещаешь обратиться ко мне за поддержкой в случае нужды, я воздержусь от вопросов, на которые ты не хочешь отвечать. Скажи, ты снова каталась верхом и не брала с собой грума? Господи, а если бы лошадь тебя сбросила…
– Уильям, прекрати! – Элизабет рассмеялась. – Иди лучше к Маргарет и позволь мне отдохнуть. Если ты непременно хочешь расспросить меня, то сможешь этим заняться немного позже.
– Мне не надо тебя расспрашивать, потому что я и так хорошо тебя знаю. Ты слишком упряма, чтобы, совершив ошибку, прислушаться к голосу разума.