Любовь, граничащая с безумием
Шрифт:
Мишель готов был упасть на колени, когда наконец Кэтрин затихла. И гнетущая тишина отозвалась ужасом внутри него, натягивая все нервы до предела, пока не раздался долгожданный плач младенца… Не раздумывая, граф бросился к двери забарабанив по ней кулаками. И на этот раз она отворилась. Затаив дыхание Дантон посмотрел на жену, прижимающую к груди крохотный свёрток. Она казалась измученной как никогда, и в то же время необыкновенно прекрасной. Золотые волосы словно мягкая дымка окутывали ее лицо и плечи, а на щеках блестели дорожки от слез. В сердце больно защемило, чувства к этой невероятной женщине не умещались у него в груди…
Рядом появилась Мэри и улыбаясь сквозь слезы поздравила:
— Ваша светлость у вас дочь!
— Дочь? — повторил Мишель и пошатнулся, ухватившись за дверной косяк.
— Посмотри какая она прекрасная, — улыбнулась Кэтрин, ощутив страх мужа.
— Она жива? — не своим голосом спросил граф.
— Жива? — прокрякала повитуха собирая свои принадлежности, — Да я не видела младенца живее!
И в подтверждение ее слов, малышка громко закричала, напоминая всем о своем присутствие.
С трудом делая каждый шаг, Мишель направился к супруге, а оказавшись рядом, не удержался на ногах, и осел на кровать.
— Только взгляни на нее, — прошептала Кэтрин светясь от счастья… Граф неуверенно наклонился и посмотрел на личико самого красивого ребёнка на свете. Его ребёнка… Его дочери…
— Господи… — голос мужчины дрогнул, а глаза заблестели, — Я не видел никого прекраснее.
Графиня всхлипнула переполненная радостью. Она так боялась этого дня, а он стал сам счастливым в ее жизни.
— Можно? — Мишель протянул дрожащие руки к младенцу, и когда Кэтрин передала ему дочь, он прижал ее к груди, как самое драгоценное что у него когда-либо было.
— Кэтрин, — произнес он сдавленно, — Ты подарила мне чудо, о котором я не смел мечтать. Ты сделал меня самым счастливым…
Не выдержала и преодолевая боль, Кэтрин прижалась к его руке прошептав то, что давным-давно надо было сказать:
— Я люблю тебя…
Мишель ответил не сразу, а когда заговорил у девушки сжалось сердце от того, как сильно дрожит его голос:
— С первой нашей встречи, я считал тебя наказанием. Даже не раз желал убить… Но то было самой большой глупостью. Я всей душой благодарен Богу за то, что он послал тебя мне. За то, что научил любить. Но больше всего я благодарен тебе любимая, за мою жизнь, которая по-моему очень похожа на тебя…
Графиня сквозь слезы рассмеялась, и обняв мужа за талию снова посмотрела на дочь, от вида которого все внутри млело.
— Но сопит она, явно как ты, — девушка нежно поцеловала лохматую макушку, и тихо произнесла, — Я хочу чтобы ты дал ей имя.
— Габриэла, — ответил Мишель, глядя на дочь, глазами полными нежности, — Если ты конечно, не против, любовь моя.
— Наша маленькая Габи, — Кэтрин коснулась пальцем золотого завитка на висках у малышки, и утерла слезу, не в состоянии до конца поверить в свое счастье…
77 ГЛАВА
Кэтрин укладывала малышку, когда услышала, как в соседней комнате, мужу доложили о визитёре. Она напряглась, но тут же забыла о тревоге залюбовавшись дочкой. Крошка пускала пузыри сложив губки трубочкой, и девушка не могла насладиться этим зрелищем. Ей хотелось каждое мгновение проводить с дочерью, даже ночью Кэтрин пробиралась в ее комнату, несмотря на то, что там постоянно находилась нянька. Кэт было стыдно признаться в том, что на не хотела делить ребёнка ни с кем, кроме Мишеля. Когда нянечка брала малышку на руки у девушки внутри нарастала ревность и желание немедленно забрать дочь. Она старалась бороться с этими неприятностями чувствами, но удавалось с трудом. Иногда под утро Кэтрин забирала Габи к себе и укладывала между собой и мужем. Пробуждаясь от ее кряхтения, Мишель усыпал крохотное личико поцелуями. А графиня со слезами на глазах наблюдала за дорогой сердцу картиной. Эти моменты для нее были самыми ценными.
Кэтрин только собралась выходить, как дверь в смежных покоях хлопнула. Малышка тут же возмущенно закряхтел. А графиня застыла, прислушиваясь к происходящему снаружи. И услышав тяжелые шаги за дверью взволнованно позвала:
— Мишель, — но тот не услышал, пройдя мимо комнаты, тогда взяв Габи на руки девушка последовала за ним.
Спустившись на первый этаж, Кэтрин притаилась на последней ступеньке, сильнее прижав к себе дочь.
— Капитан вы просили докладывать о ходе войны, — прозвучал знакомый мужской голос и выглянув из-за угла графиня увидела Уита, — Наше войско несёт большие потери, а враг с каждым днем занимает все больше наших территорий. Боюсь нам не выстоять.
— Что предпринимает король? — хмуро спросил Дантон.
— Его величество наняло горстку наёмников, но как только денег не хватило им заплатить, они испарились, — ответил сержант устало, — Запад полностью занят недугом, теперь их войско продвигается к серверу. А народ в поисках спасения бежит на юг. Капитан, вы нужны нам как никогда!
— Где сейчас лагерь? Кто командует войском? — продолжал расспрашивать граф. А Кэтрин больше ничего не слышала, она замерла, облокотившись о прохладную колонну. Мишель возвращается на войну, ее сердце сжалось от тревоги.
Вышла из своего укрытия и посмотрела на мужа взором полным отчаяния. Заметив ее, граф отпустил сержанта, и как можно спокойней произнес:
— Кэтрин…
— Нет, — перебила она, — Ты не можешь нас оставить!
В два шага мужчина преодолел расстояние между ними, и положив руки ей на плечи заглянул в глаза.
— Я вынужден, мой долг вас защитить!
— Так защити, оставаясь рядом! — настаивала Кэтрин всей душой не желая его отпускать.
— Пойми, я не смогу это сделать один, если враг доберется до сюда. — он говорил правду, она видела в его глазах сожаление, и тоску, — Но я могу это предотвратить. Поверь любимая, я впервые хочу остаться дома, но должен уйти.
— Ты совсем недавно чуть не погиб! Я не переживу если тебе потеряю.
— Обещаю, я вернусь целым и невредимым…
— Разве это зависит от тебя, — воскликнула в отчаянии, — Как ты можешь давать такие обещания? И кто защитит нас, пока ты будешь на войне?
— Ты права дорогая, — на миг от ее сердца отлегло, но в следующий миг оно забилось чаще, — Здесь небезопасно, вы немедленно отправитесь в замок.
— Ни за что! — закричала она вырвавшись из его рук, — Я не буду жить под одной крышей с твоей бабушкой! Она ненавидит меня!