Любовь и долг Александра III
Шрифт:
–Тира, боже мой! Что ты наделала? Ты сошла с ума!
–Да, ну и что? Я люблю его, он любит меня. Теперь ничто не разлучит нас. Теперь мы муж и жена.
–О боже…
Дагмар ничего не могла больше сказать, только беспрестанно взывала к Господу, в ужасе глядя на младшую сестру. Эта пятнадцатилетняя девочка… Нет, не девочка. Она уже женщина!
Первым чувством Дагмар была резкая зависть к Тире. Сестра любима и влюблена, потеряла голову от страсти и заставила мужчину потерять рассудок. А она сама, принцесса Дагмар, невеста двух женихов?! По-прежнему сидит и ждет того, кому совершенно не нужна. Она вспомнила
Дагмар опустила голову. Нет, она не поступила бы иначе! Не бросилась бы в объятия первого же мужчины, который объяснился бы ей в любви. Что он может ей дать, кроме нескольких мгновений забвения? Наверное, это сладостное забвение, если судить по безумным глазам Тиры. А может, и не очень, если почитать скучные письма Аликс, которая уже третий год замужем, но ни разу не описала неземные супружеские восторги.
Ну что же, если у Аликс нет этих восторгов, у нее есть великая Британская империя. А у Дагмар может быть великая Российская империя, она может сделаться царицей могущественной страны. Она готова на все ради этого. Великая Россия станет как щит перед маленькой Данией, Дагмар отдаст дочерний долг своей родине. А любовь…
Она вдруг повернулась и пошла по парку, а Тира, которая ждала, что сестра начнет бранить ее, растерянно смотрела ей вслед.
Надо написать Андерсену. Пусть приедет. Прошло время, исчез страх, и Дагмар опять нуждается в беседах с ним. Его нехитрая сказочная философия всегда помогала ей. Вот и теперь она должна спросить, неужели Снежная Королева – лишь символ смерти, как Дагмар казалось раньше, пока она не знала любви, разлуки, измены, предательства, неизвестности, потери? А может, это символ женщины, другой женщины, яркой, очаровательной, обольстительной, уводящей мужчину от скромной, застенчивой, добродетельной и скучной невесты или жены?
Чего нет в ней и что такое есть в княжне М., о которой она прочитала в перепечатанной из французской газеты статье и имя которой уже узнал отец через посланника в Санкт-Петербурге Петерсена? Дагмар слишком горда, чтобы спросить, как ее зовут, узнать у Фредди, видел ли он ее и какова она. Да и не хочется знать. Она старательно гонит от себя мысли об этой неизвестной девушке. Кто она для Саши? Просто возлюбленная или уже любовница? В газете написано – «русский принц занят флиртом», но от флирта до более близких отношений не столь долгий путь. Тира еще недавно была девочкой, барышней, а теперь она уже любовница отчаянно красивого, но, к сожалению, не слишком умного и сильного лейтенанта Марчера. Тира всегда добивалась, чего хотела. Родителям было словно бы стыдно, что больше любви и заботы получали старшие Аликс и Фредди, а также их любимица Минни, поэтому они баловали Тиру безудержно. Вот и выросла своевольница. А Марчер красив, храбр, но бесхарактерен. Дагмар ни минуты не сомневалась, что не он соблазнил Тиру, а она его. Вскружила ему голову своим восхищением, обожанием…
Вероятно, именно так случилось и с Сашей. Княжна М. просто была рядом. Смотрела с восторгом, томно вздыхала, делала вид, будто жизни без него не мыслит… Она просто находилась рядом! А Саша – мягкий, добрый, несмотря на свою суровую богатырскую внешность. И если рядом окажется сильная женщина, то сделает с ним что угодно.
Дагмар
Дагмар прижала руки к груди, такой острой была боль при этой мысли. Да неужели ей придется перенести еще одну потерю? Гибель еще одной надежды? Сердце едва не разорвалось при вечном прощании с Никсой… До сих пор она иногда просыпается в слезах и ненавидит белые розы, которыми весь он был покрыт на своем смертном одре. И все же, хотя Дагмар и сама была полумертвой от горя, ей удалось воспрянуть к жизни, потому что рядом находился Саша, а потом надежда на то, что они с ним соединятся.
Но если этого не произойдет… Если неведомая княжна М. одолела его, как Снежная Королева одолела Кая… что же делать маленькой Герде? Плакать, чтобы слезы растопили его сердце и выгнали из глаз осколок кривого зеркала? Но Дагмар слишком горда, чтобы плакать из-за мужчины, пусть даже она любит его. Да. Весь ужас в том, что она любит Сашу и не мыслит себе жизни без него!
На май назначен его визит в Данию. Отец и русский император давно договорились об этом в письмах. Он или приедет и сделает Дагмар предложение, или…
На другой день Александр проснулся ни свет ни заря, но долго лежал с закрытыми глазами, готовя себя к разговору с отцом и молясь: «Боже, помоги мне отказаться от престола и устроить счастье мое с Марией Элимовной! Ты знаешь, Господи, меня мучит одно: очень боюсь, что, когда наступит решительная минута, она испугается и откажется от меня, и тогда все пропало. Хотя я уверен, что она готова выйти за меня замуж, но кто знает, что у нее на сердце… Боже, укрепи нас и помоги нам!»
Пора было вставать и пить кофе, уже пробило восемь. Затем был урок русской истории с Сергеем Михайловичем Соловьевым, занятия по праву с Победоносцевым, обед, потом английский язык, прогулка верхом, еще суета какая-то… весь день как бы мимо летел, но вот настал вечер, и пришло время отправляться с визитом к родителям.
Мам'a дурно чувствовала себя, и Александр сошелся один на один с отцом. У императора было невозмутимое выражение лица, однако сыну казалось, будто отец пристально, придирчиво разглядывает его.
В общем-то, он был недалек от истины. Отец смотрел на него и размышлял, как мог в нем до такой степени ошибиться. Он-то думал, что «милый Мака» – чистый лист, на котором можно написать что угодно, мягкая глина, из которой можно что угодно вылепить. Считал, что в Никсе гораздо больше своеволия, но вот что вышло на поверку!
–Я получил письмо из Дании, – заявил он. – Его величество интересуется, что означают эти инсинуации французских газет и каковы наши намерения в связи со всем этим.
–И что вы ответили, пап'a? – спросил Александр, не поднимая головы.
–Мне бы хотелось знать, что ответил бы ты, если бы оказался на моем месте.
–Я могу только со своего места сказать, – пробормотал Александр.
–Что ж, скажи.
«Ну, надо решиться! Если сейчас не отважусь, то уж никогда не отважусь!» – подумал Александр и с ощущением, словно сунул руку в огонь, выпалил:
–Я не хочу ехать в Данию! Чувствую, что Дагмар любить не могу, я другую люблю. Марию Элимовну Мещерскую. И хочу на ней жениться.