Любовь и ежики
Шрифт:
«Типичный психопат, — забившись в кресло, думала про себя Юлька. — А все Антон виноват. Если бы он мне не изменил, я бы с ним не рассталась и не вышла бы замуж за этого ненормального!»
И чем больше орал Павел, тем сильней ненавидела Юля, но не Павла, а Антона, которого и винила в том, что ей сейчас приходится выносить. Никакой нелогичности в цепи своих рассуждений Юля не видела, а в конце концов возненавидела Антона просто зверски. Тем временем Павел довел до сведения своей жены, что в обществе Инн и прочих подруг Юля никуда ходить не будет. А если и будет,
«Это что-то новенькое, — удивленно подумала про себя Юлька. — Никто из моих прежних мужей, гражданских или официальных, такого себе не позволял. Это надо прекратить».
— Паша, ты не прав! — решительно заявила мужу Юлька. — Инна — моя подруга. Ты — мой муж. Я тебя люблю, очень люблю. Но иногда мне необходимо встретиться со своей подружкой.
— В первую очередь ты — моя жена! — очень зло сказал Павел, наклонившись к Юле и сверля ее пронзительным взглядом. — И я хочу, чтобы ты помнила об этом. Моя жена до самой смерти. Потому что я тебя полюбил и сделаю все, чтобы ты была только моей. И никуда от меня не делась.
От этих слов, а также от взгляда Павла Юльке неожиданно стало очень страшно. Она сама не понимала, почему. Но сейчас Павел наводил на нее жуть. Юля втянула носом запах, который исходил от мужа, и ее неожиданно замутило.
— Пусти! — сказала она, пытаясь отпихнуть руки мужа от кресла, в которое он вцепился, не давая Юльке встать. — Я уже все поняла, что ты хотел мне сказать.
— Ты обещаешь мне, что не будешь встречаться со своими подругами в мое отсутствие? — спросил у нее Павел.
— Обещаю, — сказала Юля, которой ничего другого не оставалось.
Дольше под взглядом Павла она высидеть не могла. И чтобы избавиться от этих сверлящих ее злых глаз, готова была пообещать что угодно.
— Нет, ты не просто пообещай, а поклянись, — сказал Павел.
— Клянусь, — покорно ответила Юля, решив, что такое насилие над своей личностью она мужу никогда не простит и теперь их развод дело решенное, во всяком случае, для нее точно решенное.
— Поклянись здоровьем матери, — потребовал у нее Павел.
— Клянусь тебе здоровьем своей родной матери, что не буду встречаться со своими подругами без твоего разрешения, — легко поклялась Юлька, потому что ее родная мама умерла родами и Юлькина клятва никак не могла ей теперь повредить.
А воспитавшие Юльку люди были ее приемными родителями, хотя и скрывали от Юльки правду почти двадцать с лишним лет. Слава богу, этого Павел не знал. Поэтому, еще немного посмотрев на Юльку, он руки от кресла убрал, и Юлька наконец получила возможность двигаться. Но даже после Юлькиной клятвы Павел что-то не очень успокоился. Он прошел в прихожую, обулся, надел дубленку и, несмотря на растерянные вопросы жены, ушел мрачнее тучи, прихватив с собой ключи от машины.
— Поеду прокачусь, — сообщил он жене. — Нервы успокою. А ты не вздумай из дома уходить. Узнаю — прибью. И хватит уже этих звонков своим подругам! Ты меня поняла?
— О господи! Какой придурок! — выдохнула Юлька, когда за мужем захлопнулась дверь, и поплелась на кухню пить валерьянку, потому что после такого разговора ее трясло, словно она неделю просидела на работающем отбойном молотке. — Надо же, как это я так влипла?
Через полчаса Юля начала думать, а куда, собственно говоря, мог направиться ее муж. И какое право он сам имеет вот так исчезать из дома, неизвестно куда и насколько, а она даже с подругами теперь, выходит, встретиться наедине не может. И самое ужасное, что Юлька не осмеливалась подойти к телефону и позвонить Инне.
— Кажется, я начинаю понимать Алину и Марию, — тихо пробормотала себе под нос Юлька. — Если и они попадали под такой же прессинг, то неудивительно, что нервы у обеих через некоторое время сдали.
Она снова посмотрела на телефон и сказала самой себе:
— Если я сейчас не позвоню Инне, то буду презирать себя всю жизнь.
Эта фраза помогла. Юлька набрала номер Инниного сотового.
— А где твой? — спросила у нее Инна в первую очередь.
— Ушел куда-то, уехал, верней, — ответила Юлька. — Ужасно злился, что мы с тобой вдвоем сегодня куда-то ходили. А потом сам взял и уехал. Вроде бы проехаться, но, куда именно, не сказал.
— Да и плевать! — легкомысленно решила Инна. — Хотя лучше бы ты за ним проследила. Интересно, куда и к кому он может поехать?
— Как бы я за ним проследила, если он меня запер? — спросила у нее Юлька.
— Запер? — удивилась Инна. — Но ничего, такое случается. Бритый меня тоже запирал. Только не очень-то это помогло. Зато у меня для тебя, Юлька, есть хорошие новости. Оказывается, вы с Павлом живете не в квартире его первой жены Сони. Вы живете в чьей-то другой квартире. Чья она, я еще не выяснила. Может быть, второй жены Павла. И еще новость. Такая, что закачаешься.
Но Юльке сегодня не судьба было услышать новость, которую собиралась сообщить ей Инна. Потому что она услышала, как Павел открывает дверь.
— Павел пришел, — пробормотала Юля подруге и отключилась.
И, решив стереть из памяти телефона последний набранный номер, она впопыхах уничтожила все набранные номера. После этого ей только и оставалось, как выдернуть телефон из обеих розеток, тем самым уничтожив всю хранящуюся в его памяти информацию. Она успела это сделать как раз вовремя. Павел уже входил в квартиру. Настроение после недолгого отсутствия у него кардинально переменилось. Он улыбался и даже поцеловал Юльку. Поинтересовался, что у них с ужином, и ни капли не разозлился, когда Юля растерянно развела руками.
— Переживала? — сочувственно спросил он у нее. — Готовить даже не могла? Ну, такой уж у меня характер. Иногда нужно выпустить пар. Но сейчас я покатался, успокоился и понял, что нет ничего страшного в том, что ты сходила сегодня с Инной в магазин. Ты же не знала, что это табу, верно? Мы ведь с тобой не обсуждали этот вопрос. Как-то необходимости не было. Но теперь мы обсудили, все решили, ты поклялась мне, что не пойдешь больше никуда без меня. Так?
— Ну-у… — нерешительно протянула Юля.