Любовь и ежики
Шрифт:
— Значит, сына Павла зовут Андрюша? — спросила Инна.
— Да, — кивнула Александра Борисовна. — Теперь он уже, наверное, совсем большой мальчик. Лет шесть уже прошло с тех пор, как он родился.
— А что случилось с его матерью, — спросила Инна, — с Соней?
Александра Борисовна при этом вопросе помрачнела и сказала:
— Что бы там врачи мне ни говорили, а я уверена, что это Павел ее убил. Не могла Соня наглотаться таблеток и покончить с собой, если знала, что у нее ребенок остается практически сиротой. Потому что хотя Павел в конце концов к жене с ребенком и вернулся, но отец из Павла не получался, хоть
— Ха-ха, — раздался из комнаты Леши скептический комментарий. — Бил он ее, ясное дело. Такой мерзавец, что у меня самого кулаки чесались ему морду надрать. Только Сонька умоляла не делать этого.
— Вроде бы Павел вбил себе в голову, что ребенок на него не очень похож, и доканывал Соню, с кем она ему изменила, — пояснила Александра Борисовна. — Но с Соней он и действительно обращался плохо. У нас стены тонкие, все слышно. Он на нее орал ужасно. Пугал, что убьет и ребенка, и ее. В общем, я даже в милицию ходила. Но они сказали, что пока никто никого не убил, они вмешиваться не будут. А если муж жену бьет, значит, любит.
— Дураки, — пробормотала Инна.
— Мужчины, — пожала плечами Александра Борисовна, — им не понять, как это унизительно, когда твой собственный муж — защитник и опора — тебя же по морде лупит. Да и не за что. Соня тихая была девочка. И до безумия влюбленная в своего Павла. Она бы в жизни не осмелилась не то что загулять с другим мужчиной, но и глаз ни на кого не поднимала. Для нее, кроме Павла, никого не существовало.
— И конечно, она очень переживала, что Павел ее подозревает в неверности? — спросила Инна.
— Это одни выдумки были! — сердито сказала Александра Борисовна. — Любому, у кого глаза были, сразу становилось ясно, что ребенок точная копия своего папаши. Андрюшка от Сони и не взял почти ничего. Разве что характер у него оказался Сонин. Но характер у мальчишек проявляется уже с возрастом. А пока могу сказать, что внешне Андрюшка — точная копия своего папочки. Когда ему было несколько месяцев, он заболел. Даже в больнице лежал. Но потом вроде бы поправился. Незаметно, чтобы болезнь, которую он перенес в детстве, пагубно на нем отразилась.
— А вы его что, недавно видели?
— Видела я его в последний раз, когда ему года три с половиной было, — сказала Александра Борисовна. — Навестила его у бабушки. Случайно встретились, она сама меня в гости к ним и зазвала.
— А Соня? — спросила Инна, отметив про себя, что не забыть бы узнать у соседки адрес матери Павла. — Вы говорите, что она наглоталась таблеток и умерла? Вот так просто?
— Да, — кивнула Александра Борисовна, и на ее глаза навернулись слезы. — В тот день Соня с Павлом отвезли мальчика, ему тогда месяцев десять было, к свекрови. Вроде бы им с Павлом необходимо отдохнуть от ребенка. Но вещей, я видела, Соня дала ребенку с собой много. И от свекрови Соня вернулась одна. Очень бледная. Ее буквально шатало. Сказала, что Павел задержался по делам. Вошла в квартиру, и больше я ее живой не видела. Павел в ту ночь так и не явился, должно быть, у друзей задержался. А утром, когда пришел, Соня была уже мертвая.
— Не был он ни у каких друзей! — подал голос сын и появился наконец из своей комнаты.
Леша был какой-то весь лохматый, рослый, но рыхловатый и инертный парень. И было понятно, почему он до сих пор живет со своей властной матерью.
— Не был Павел в ту ночь у друзей, — повторил Леша.
— А где же?
— У любовницы, — сказал Леша. — Верней, у любовниц. Я разговор ментов подслушал. Они между собой говорили, что паскудный мужик этот Павел. Сам с тремя шлюхами в гостинице развлекался, а жена в это время таблетками тут травилась.
— Значит, Павел насильно ей таблетки в рот не засовывал? — осведомилась Инна.
— Да какая разница! — воскликнула Александра Борисовна. — В милиции признали, что Соня покончила жизнь самоубийством. Но кто ее до этого довел? Вот вопрос.
— Павел? — уточнила Инна.
— Конечно, — одновременно кивнули мать с сыном.
— Не знаю, что уж он ей там сказал в тот вечер, когда они Андрея к свекрови отвозили, а только Соня из-за этого с собой и покончила, — веско заключила Александра Борисовна. — Соня к тому времени снова в свою тень превратилась. Смотреть без слез на нее невозможно было.
— Менты говорили, что Соня оставила после себя записку, даже целое письмо, — сказал Леша.
— И что там было? — спросила Инна. — Вы не знаете?
— Точно не знаю, — ответила ей Александра Борисовна. — Но мне в милиции сказали, что суть письма сводилась к тому, что Соня просто устала от жизни. И никого просит в своей смерти не винить. А свою свекровь просит хорошо заботиться об Андрюшке.
— А про мужа ни слова?
— Просила у него прощения, что не смогла стать той женой, какой он достоин, — вздохнула Александра Борисовна. — В милиции сначала прицепились к этой фразе. Но так как Соня своего мужа открытым текстом ни в чем не обвиняла, а сам Павел убивался очень сильно, рыдал, даже заболел от переживаний, то в милиции дело закрыли.
— Подозреваю, что за взятку, — вставил свое слово Леша.
— Потому что я ходила в милицию, — снова вступила в диалог Александра Борисовна. — И сказала, что Павел плохо обращался со своей женой. Меня там выслушали, но никаких действий не предприняли.
— А кому же досталась после смерти Сони ее квартира? — спросила Инна.
— Сыну, — ответила Александра Борисовна. — Мать Сони сейчас прописана у своего нового мужа в Ростове. А после смерти Сони нашлась дарственная, что она дарит свою квартиру именно своему несовершеннолетнему сыну и в опекуны назначает бабушку Андрея — свою свекровь. Сейчас мать Павла эту квартиру сдает какому-то парню. На эти деньги она и воспитывает внука.
— А отец? — удивилась Инна. — Он что, не помогает?
— Когда я была в гостях у Тамары Сергеевны, то что-то следов пребывания там Павла я не заметила, — сердито буркнула Александра Борисовна. — И Андрюшка про папу особенно ничего не говорил. Я спросила: «Что тебе, Андрюша, папа на день рождения-то подарил?» Ребенок и растерялся. Тамара Сергеевна нашлась. Показала какого-то мишку. Вот, дескать, подарок отца. Только я думаю, что она сама эту игрушку для внука и купила.
Инне тут больше делать было нечего. Узнав у Александры Борисовны адрес матери Павла, которая, вопреки заверениям Павла, и в самом деле жила в Питере, Инна отправилась к себе домой, считая, что на сегодня сделано уже предостаточно.