Любовь и кабачковые оладьи
Шрифт:
— Оставляем, — кисло согласился хозяин.
— Марина Игоревна, удачи, — широко улыбнулся лейтенант потерпевшей, — если что — звоните. Приеду — ноги выдерну.
«Ну, понятно «если что», кому этот бугай ноги выдирать будет. Взял бы и сам девчонку приютил».
Лейтенант скрылся за калиткой, хозяин и квартирантка остались одни.
— Я за проживание заплачу, — робко подала голос Марина, — вы скажите — сколько.
Теперь она была не боевой и самоуверенной, а тихой и немного испуганной.
— Борщем возьму, — смилостивился Андрей, — а, и посуду мыть тебе, — жестоко добавил он.
«А что такого?
— Какие вы мужики все-таки… — насупилась Марина.
— Ну, какие? — Андрей надменно скрестил руки на груди.
— Вредные, — вздернула она нос.
— Ой, зато вы прям такие полезные. А я, между прочим, тебе борщичка оставил, а мог бы все стрескать.
— Да на здоровье. Я вот кабачков купила и сметанки. Будем на ужин кабачковые оладьи есть, — и Маринка решительно зацокала каблучками в строну дома.
Кроме двух кабачков из пакета вынырнула банка сметаны, мука, огурчики, пучок укропа и две большие головки чеснока. Все это Марина разложила полукругом на столе и начала колдовать. Миска, нож, терка летали в ее руках: чистила, терла, смешивала. Андрей, маясь от безделья, крутился рядом:
— А вот когда ты все это успела купить, если вы из полиции с этим лейтенантом шли? — приступил он к допросу.
— Натереть кабачки на крупную терку, добавить одно яйцо, — забавно проговаривала Марина самой себе, — где-то я видела здесь яйца.
— В холодильнике посмотри. Так этот лейтенант с тобой в магазин заходил?
— Ну, да. Я попросила, он любезно согласился и помог мне пакет дотащить. Щепотка соли, соду погасить уксусом. Ой, а уксус здесь есть?
— Вон в углу, для шашлыка берег, — не упустил посетовать Андрей.
— Не убудет. Теперь мука, перемешиваем.
— А зачем ты это вслух все говоришь? — усмехнулся парень.
— Забыть боюсь, я еще не очень опытный кулинар. Хорошо разогреть сковороду.
— Этот полицейский шкаф на тебя явно запал, — подмигнул Андрей.
Марина застыла со сковородкой в руке.
— Вот еще, он сказал — у него девушка есть, Соней зовут. Если парень помочь хочет, так сразу запал? Странная у вас, мужиков, логика. А ты вот раз не запал, так и помогать не будешь?
— Если посуду помыть — то нет, — напрягся Андрей. — С детства не люблю, я месяц назад себе посудомойку купил. Удобно. А если чего там порезать — давай.
— Чеснок почисть и огурцы от кожуры. Соус будем делать… А, и за мятой сгоняй, я у вас видела в правом углу от калитки. Чай без мяты — не чай.
«Загоняла, — проворчал Андрей, в сумерках разыскивая у забора мяту, — командиристая такая, будто это я у нее в гостях. Я думал, она от шока двое суток отходить будет. Ан нет, щебечет».
За окном сгустились сумерки, над столом горел большой красный абажур в виде колокольчика. Андрею почему-то запомнился день, когда дед приволок это чудо на дачу. «Вот, внучок, теперь будем чай под абажуром пить, как дворяне». «И представлять, что у нас усадьба дворянская, а не участок в шесть соток», — отшутилась тогда бабушка. И каждый раз, когда Андрей вечером приезжал на дачу, сначала с родителями, а потом и сам, его неизменно встречал в окошке этот красный символ детства. Деда не было уже пять лет…
Теперь Андрей сидел под красным светом с незнакомой девчонкой и наворачивал за обе щеки оладьи, окуная их в сметанный соус из мелко порубленных огурчиков, укропа и чеснока. Марина с вопросительным вниманием следила за его жестами, явно ожидая похвалы.
— Вкушно… правда вкушно, — с набитым ртом пробормотал Андрей. — Ты, наверное, на повара учишься? — прожевав, смог он выговорить.
— Почему на повара? — улыбнулась Марина. — Я учителем буду, начальных классов.
— Я гляжу, ты отчаянная.
— А ты кем работаешь? Или все еще учишься? — опять мягко улыбнулась девушка. Или Андрею показалось, или Марина проявляла к нему интерес. В больших карих глазах бегали непонятные ему искорки.
— Я в автомастерской работаю, машины чиню.
О том, что он востребованный специалист по компьютерным мозгам автомобилей, Андрей скромно умолчал. Он всегда теперь так делал, чтобы отсечь алчных невест еще на подступах. «Работяга я простой».
— Тяжелая работа, — посочувствовала Марина, и опять эта кошачья улыбочка.
— Слушай, Маринет…
— Кто? — не поняла девушка.
— Маринет, это по-французски Марина.
— А-а. А по-русски нельзя?
— Вас, девчонок, не поймешь. Слушай, Марина, давай сразу расставим все точки над и. Я, конечно, парень симпатичный — блондин с голубыми глазами и все такое…
— Шатен, — перебила его Марина.
— Что на блондина не тяну?
— Нет, — карие глаза слегка прищурились.
— Ну, это не важно. Короче, я серьезных романов не завожу, тем более на даче, так, если только поразвлечься, без обязательств. А ты девочка, как я погляжу, домашняя, серьезная. Такую сразу замуж зови. Поэтому если у тебя возникли на счет меня планы…
— Боже, какое самомнение! — хмыкнула Марина. Она встала, разрушая уют трапезы, взяла чайник и, налив мятного чая в бабушкину любимую кружку, осталась пить стоя у темного окошка. Андрей в одиночестве теперь сидел за круглым столом.
— Это не самомнение, это правда жизни, — буркнул он.
— Такие, как ты, до сорока лет не женятся, я так долго ждать не собираюсь, — выдала Марина. — Можешь не волноваться.
— Это какие — такие? — напрягся Андрей.
— Самодостаточные. Работа хорошая есть, свое жилье тоже. Вокруг столько интересного — хочу на рыбалку, хочу на футбол, хочу на Гоа (один, денег хватает). Раньше женщина нужна была для хозяйства, а теперь-то что: стиральные машины, пылесосы, даже посудомойки есть. Опять же еду на дом из ресторана можно заказать. Секс? И тут все нормально. Сразу объявляешь, ну как ты мне сейчас, что на серьезные отношения не согласен, женщина вроде соглашается, начинает врать, что ей все «нормалек». На самом деле она надеется, что «просто так» постепенно перерастет во что-то большее. А пока она надеется, у тебя регулярный секс, не так часто, как у женатиков, но для здоровья хватает. И живешь ты для себя счастливо, пока не задумаешься о продолжении рода. И тут несколько вариантов, — Марина ополоснула в рукомойнике пустую чашку, — жениться на давней подруге, но из-за абортов и долгого предохранения этих самых детишек может и не появиться, жениться на молодухе и пасти ее, сгорая от ревности, или подхватить чужую жену и воспитывать чужих детей. Все, — пожала она плечами и подмигнула заслушавшемуся Андрюхе.