Любовь и лейкопалстырь
Шрифт:
Он сделал шаг вперед, затем второй, и Бессетт увидел гигантскую тень Руэда, отделившуюся от стены. Почувствовав опасность, Шеррат обернулся, но немного при этом запоздал. Удар французского ключа по его голове пришелся раньше, чем он успел нажать на спусковой крючок.
К счастью, несмотря на позднее время, инспектор Хеслоп задержался на работе, чтобы составить отчет о своей поездке в Манчестер. Фрэнсиса он принял с прохладцей.
– Я не рассчитывал на ваш визит, мистер Бессетт.
– Я хотел бы извиниться за то, что произошло при опознании.
– То есть?
– Ну, по поводу Марти Шеррата.
– Неужели?
– Конечно же я узнал его, инспектор.
– Так я и думал.
Фрэнсис рассказал ему обо всем, что случилось за день. Полицейский молча выслушал его и сказал:
– Я рад, что для мисс О'Миллой все завершилось счастливо, но от этого наше дело не продвинулось ни на шаг вперед. Жаль, что вы отнеслись с недоверием к полиции. У нас тоже нашлись бы превосходные средства. После вашего ухода мне пришлось выпустить Шеррата по требованию адвоката, чудом узнавшего об этом деле. И все же я надеюсь, что в этот раз мы добьемся от Марти Шеррата признания и доберемся до верхушки их организации.
– Марти Шеррат убит, инспектор.
– Что?!
– Тот, кто помогал мне и спас мою жизнь, слишком сильно нанес удар. У Марти был револьвер, он угрожал мне.
– И вы, конечно же, не захотите назвать мне имени вашего спасителя?
– Я не хотел бы этого делать.
– Ладно… Шеррат получил то, что заслужил. Где его гело?
– В Мерси.
– Ваши друзья слишком уж перестарались, мистер Бессетт! Правда, то, что Марти оказался там, куда он отправил Джонни, доказывает, что какая-то справедливость все же существует. Мы выловим труп и запишем его на сведение счетов между гангстерами. Пресса будет довольна. Мисс О'Миллой больше ничего вам не рассказывала?
– Я сразу же поспешил сюда, но теперь-то я уже могу вернуться к ней и, если узнаю что-то повое, зайду к вам перед работой.
– Договорились, мистер Бессетт. В любом случае перезвоните мне, пожалуйста.
В доме О'Миллой никто не собирался ложиться спать. Бетти держала руки Морин, словно опасалась, что ее опять выкрадут. Руэд, успокоенный рассказом Фрэнсиса, теперь был доволен, что рассчитался с обидчиком сестры. Шон, еще не совсем придя в себя, прислушивался к шуткам над собой, смысл которых еще не полностью до него доходил. Его нашли лежащим на Керил Стрит. Когда к нему вернулось сознание, он с трудом смог объяснить, что дверь неожиданно открылась, его ослепило светом и сильный удар кастетом отправил его в страну грез. Огромный кровоподтек подтверждал правдивость его слов. Пэтрик, воспользовавшись случаем, стал втолковывать старшему сыну, что мускулы без мозгов значат не так уж много. Морин забросали вопросами, и она уже в двадцатый раз повторяла, что видела только Марти и красотку, которая приходила к ней в "Герб Дублина", чтобы отвести к якобы тяжелораненому Фрэнсису.
– Скажите, Морин, а эта женщина никак не назвалась?
– Она сказала, что случайно присутствовала при несчастном случае с Фрэнсисом, и он попросил сообщить мне об этом.
– Вы можете ее нам описать, Морин?
Внешность незнакомки никому ни о чем не говорила, но, как и Майкл Данмор, Морин обратила внимание на дефект произношения у своей похитительницы. Вдруг Шон поднялся, подошел к буфету, достал оттуда бутылку виски и на глазах потрясенной матери поднес ее к губам. Он выпил дозу, свалившую бы с ног любого, менее крепкого, человека. Бетти возмущенно воскликнула:
– Как вам не стыдно, Шон?
Старший сын, обретя наконец дар речи, обернулся к матери.
– Извините, мамми, но мне нужно все же полностью прийти в себя.
Лаэм пошутил:
– Жаль, что у вас не оказалось под рукой бутылки виски, когда вы перекрывали выход, Шон. Тогда бы вы рассмотрели этого человека.
– А я успел его рассмотреть, Лаэм.
Все сразу же притихли. Довольный произведенным эффектом, Шон, которому хотелось взять реванш, непринужденно добавил:
– Я видел и даже узнал его, а вот сейчас я пойду и за все с ним рассчитаюсь!
– И вы молчали?!
– Я был не в состоянии произнести спич.
Фрэнсис спросил:
– Шон, вы понимаете всю важность того, что сейчас сказали?
– Конечно!
– Вы уверены, что не ошиблись?
– Уверен.
– И вы его знаете?
– Знаю.
– Так кто же это?
– Ваш патрон, Бессетт.
ГЛАВА 11
Обвинение, выдвинутое Шоном против Клайва Лимсея, Фрэнсис воспринял как неуместную шутку. Но старший из братьев О'Миллой стоял на своем. Поначалу Бессетт попытался объяснить Шону всю глупость подобного обвинения, потом даже перешел на крик, но ирландец был глух ко всем его доводам и оставался при своем мнении. Он утверждал, что узнал Лимсея, поскольку видел его раньше, а именно в тот день, когда с братом заходил за Бессеттом. К своему большому удивлению, Фрэнсис не нашел доводов, чтобы опровергнуть это утверждение. То, что ему казалось святотатством, для остальных было непреложным фактом. Клайв Лимсей – торговец наркотиками! Клайв Лимсей – убийца! Как можно утверждать такие глупости?! Конечно, О'Миллой не знали, чем Фрэнсис был обязан патрону и, в частности, того, что только благодаря ему отец Бессетта смог дать Фрэнсису образование, которое было его семье не по карману. Разозленный Фрэнсис приказал Шону помалкивать, если он не хочет навлечь на себя серьезных последствий за такое безумное обвинение. Тот огрызнулся:
– Я не собираюсь об этом трепаться… но в ближайший вечер загляну к нему в контору, и там-то уж мы поговорим наедине…
– Вы окажетесь в тюрьме!
– А он – в больнице! Видите ли, мистер Бессетт, я не могу простить ему ни похищения сестры, ни этого подлого удара.
Вся семья была с ним согласна, а Морин добавила:
– Я тоже, если встречу эту сюсюкающую тварь, которая приходила в ресторан, сумею с ней справиться!
Рассерженный Фрэнсис попытался было что-то сказать, как вдруг до его сознания дошло слово "сюсюкающая". Сара Кольсон! Он оцепенел. Не может быть, он сходит с ума! Но если добавить эту деталь к предыдущему описанию, сделанному Морин, все было именно так! Взяв себя в руки, он попытался выяснить еще некоторые детали относительно внешности похитительницы. Он задавал такие точные вопросы, что Морин не выдержала:
– Можно подумать, что вы ее знаете!
Сомнений, увы, больше не было. Речь действительно шла о мисс Кольсон, личном секретаре Клайва Лимсея. Мисс Кольсон, которая жила явно не по средствам. Итак, вероятно средства от торговли наркотиками позволяли ей разыгрывать из себя роковую женщину! Значит, основная работа была для нее чем-то вроде прикрытия и, если Шон не ошибся, ее деятельность можно было объяснить только соучастием Клайва Лимсея. Теперь Бессетт уже понимал, что Шон не ошибался.
По выражению ею лица О'Миллой догадались, что с ним происходит что-то неладное. Морин взяла его за руку.
– Что с вами?
Он оглядел их, понимая всю важность того, что ему предстояло сказать:
– Вопреки моим надеждам Шон не ошибся… Его ударил именно Клайв Лимсей… а в "Герб Дублина" заходила его личный секретарь, Сара Кольсон…
Он понял, что все ждали дальнейших объяснений.
Как можно короче, он дал их и добавил:
– А теперь, Шон, я попрошу вас ничего не предпринимать, пока я не увижу инспектора Хеслопа, если, конечно, вы хотите, чтобы эти люди не ускользнули от ареста. У Лимсея власть, и его слово будет всегда весить больше вашего. Необходимо подготовить для него ловушку. Думаю, полиция это сделает лучше нас.