Любовь и магия (сборник)
Шрифт:
– Прекрати! – крикнул он. И этот крик отнял последние силы. Гийом закрыл глаза и отдался забытью.
Когда он очнулся, над городом в огне и дыму пожаров рядом с громадой Неистового вознеслась вторая черная фигура. Эдга Мрачная тряхнула густой гривой волос и подняла два длинных клинка, загнутых вперед наподобие косы. Хриплым голосом она бросила вызов Неистовому, и тот отозвался протяжным ревом. Громадный меч обрушился на Эдгу, она, не дрогнув, приняла его на скрещенные клинки, и тьма, которая тянулась за мечом Неистового, побледнела и стала рассеиваться. Над горящими руинами закипела новая схватка. Эдге были безразличны посвященные Адварду.
Неистовый дрался с диким смехом, Эдга мрачно ухмылялась. Город под их ногами пылал, рушились дома, молнии хлестали по башням и куполам храмов… Живые и мертвые воины валились десятками, огонь пожаров вздымался, освещая снизу божественное побоище.
Конь под Дотлибом встал на дыбы, барон отчаянно взмахнул мечом, и его окутала тьма, рожденная этим движением. От поступи сражающихся темных здания вокруг тряслись и разваливались. Бревна, пласты штукатурки, черепица и обломки мебели потоком хлынули в облако тьмы, скрывшее некроманта. Оттуда выскочил вороной жеребец с пустым седлом… а потом Эдга, отступая под ударами Неистового, припечатала развалины гигантской ногой.
– Сдохните все! – визжала Лайва, а кровь лилась с ее ладони в чашу, посередине которой тускло мерцал Небесный Камень. – Умрите! Исчезните!
Гийом проковылял к девушке, чтобы перетянуть ее разрезанную руку. Обряды свершились, город Эслин, убивший мать Лайвы, умирал, некромант Дотлиб сгинул… а они были живы и они были вместе.
Адвард широким взмахом черного меча отбил клинки Эдги, ухватил богиню и притянул к себе. Она опустила оружие, и Неистовый с Мрачной слились в поцелуе среди поднимающихся над городом клубов дыма. Тучи над горящим Эслином наконец разразились струями дождя, холодные потоки обрушились с небес, смывая все, что случилось этой ночью. А на востоке небо уже наливалось багрянцем новой зари.
Карина Пьянкова
Венец безбрачия
– Вась, а Вась, ты будешь клиентку принимать или нет? – лениво спросил Костик из-за соседнего стола, даже не открывая глаз. Однако когда я швырнула в него точилкой, увернулся на диво хорошо для разморенного жарой и бездельем человека. Терпеть не могу, когда он зовет меня Васей, я ему что, кот дворовый?!
Денег на кондиционер выделить мы пока так и не смогли: с клиентами было негусто, а лето выдалось до неприличия жарким, хоть на стенку лезь. Раскрытые окна не помогали ни капли, даже сквозняк приносил лишь тепло. Если я хоть как-то умудрялась держать себя в тонусе, то напарник в таком раскаленном аду обычно тихо дремал, развалившись в кресле и водрузив ноги прямо на стол. Хорошо хоть, что Костя был мужчиной чистоплотным и не забывал снимать обувь перед таким непотребным поступком. Да и носки у него были всегда чистые…
– А может, ну ее, а? Конец дня, я вымоталась… – устало вздохнула я, промакивая лоб влажной салфеткой. Последняя. Нужно идти в магазин за новой пачкой. А там плюс тридцать пять. В тени.
Да и посетительница мне категорически не нравилась: от таких не жди ничего, кроме неприятностей.
– Нам нужен кондиционер, – резонно пробурчал
Слово «кондиционер» давно стало для меня волшебным, и я неохотно, но все-таки поднялась, чтобы встретить и завести в наш один на двоих кабинет того, кто готов отдать свои денежки ради богатства, удачи или любви. Считается, что ведьма в состоянии продать все это в концентрированном виде в пузырьке или пакете, а представители моего ремесла не спешили разубеждать потенциальных клиентов.
– Здравствуйте, меня зовут Василиса Ивановна, – чинно и важно представилась я, запустив посетительницу в наш офис.
Та была невысокой, пухленькой и прыщавой девицей лет восемнадцати в потертых джинсах и нелепой футболке, и то и другое на размер меньше необходимого.
Отлично, значит, любит врать самой себе. А это уже большая проблема для меня.
– Мария, – попыталась скопировать мой тон клиентка, теребя кончик тонкой серовато-русой косы и предсказуемо заинтересованно поглядывая на преспокойно спящего напарника. Костик радовал взгляд приятными чертами лица, высокими монгольскими скулами и раскосыми глазами, имея наглость носить при этом фамилию Петров. Вот ведь… татарин.
– Присаживайтесь, Мария, – указала я девушке на стул около своего рабочего стола.
Та села, но при этом спросила, косясь на бейджик на груди моего коллеги:
– А… можно мне… к… Константину Дмитриевичу?
У Костика дернулась щека, и коллега тут же начал еще и похрапывать слегка – для достоверности. Не знаю, как мне удалось удержаться от смеха?! И вот так у нас всегда – женщинам он нравился всем поголовно вне зависимости от возраста и семейного положения. А вот сам потомственный колдун Петров не выносил работать с такого рода клиентурой, избегая их всеми приличными и неприличными способами.
– Константин Дмитриевич не работает с молодыми девушками, – серьезно пояснила я разом погрустневшей Марии, надеявшейся, что дело иметь придется с симпатичным парнем, а не с красивой до отвращения девушкой. Однако шансов у нее не имелось изначально.
Юных дев мой татарский товарищ Петров и правда переносил особенно плохо и после каждой такой клиентки брал выходной. По его словам, чтобы нервы полечить. В конце концов я решила, что куда проще брать на себя всех молоденьких особ, являющихся к нам ради красоты и любви, чем потом одной куковать в офисе целый день.
– Так какие у вас проблемы, Мария? – привычно начала расспросы я, хотя все ее проблемы были налицо. Точнее, на лице. А также на животе, бедрах и плечах. Едим что попало, не следим за собой и все время проводим у телевизора. А потом идем в аптеку за притираниями от прыщей и таблетками для похудения, ну или к какой-нибудь местной колдунье, все зависит от воспитания и личных предпочтений. Хотя, как по мне, так самая отъявленная шарлатанка куда безопасней китайской отравы, которая призвана сделать фигуру совершенной.
– На мне венец безбрачия, – тоном шекспировской Офелии заверила меня посетительница с трагичной миной на воспаленном лице.
Я прищурилась и посмотрела на нее повнимательней. Потом встала и зашла со спины, чтобы разглядеть со всех сторон. Не обнаружилось ничего, что бы хоть как-то могло сойти за проклятие или хотя бы сглаз.
– На вас нет венца безбрачия, – озадаченно произнесла я, нюхом чуя, что ничего хорошего мне с девочкой не светит.
Предчувствия меня редко подводили.