Любовь и предрассудки
Шрифт:
– Мисс Грэммхерст, вам непременно стоит это посмотреть, тем более раз вы нечасто выбираетесь в столицу, – раз за разом повторяла Лора, совершенно не замечая, как розовеют при этом щеки Луизы – не то от смущения, не то от сдерживаемого гнева.
После очередного заявления в том же роде Луиза, не выдержав, раскрыла было рот, но тут со стороны Роберта прозвучало неожиданное:
– Действительно, мисс Грэммхерст, может быть, вы – ну, и чтобы не смущать лондонских сплетников и сплетниц, мисс Вернелли также – согласитесь, чтобы я сопровождал
Луиза, глаза которой засияли радостным предвкушением, охотно согласилась, успев знаком показать Бланш: «Ну, что я тебе говорила!» Та только плечами пожала: «Шекспир, театр… Прекрасно. Посмотрим, надолго ли его хватит…»
В театр девушки собирались долго, тщательно и с удовольствием. Лора Вуд с энтузиазмом взялась за их внешний вид. Скромное и элегантное платье Бланш было украшено яркой брошью, а на юбке и лифе Луизы после долгих уговоров разместились симпатичные нежные бутоны шелковых роз. Девушки, как могли, упирались, но Лора была непреклонна.
– Вы не так уж часто куда-то выбираетесь, и я не хочу, чтобы у столь милых созданий был вид, как будто они полвека провисели в шкафу.
Луиза украдкой взглянула на подругу. Бланш, вся в предвкушении предстоящего выхода, никак не походила на заблудившееся в прошедших годах существо. Ее щеки налились румянцем, а глаза блестели почти как в их беззаботной юности.
Сама Луиза точно так же ощущала прилив новых сил. У нее проснулся аппетит к развлечениям, и очень хотелось танцевать, гулять, веселиться и общаться.
Почти все Вуды оказались отличными собеседниками. Сэр Томас шутил ненамного менее искусно, чем лорд Райт; Лора, когда забывала о своей столичной спеси, была мила и остроумна; а Агата вообще была неописуемым и забавным чудом.
И Роберт… С его ухаживаниями и обходительными манерами, он так сильно отличался от привычных с детства соседских юношей. Только сейчас Луиза поняла, что все они так и остались для нее товарищами по детским играм, так же как и Арнольд, который поначалу заставлял трепетать ее сердце, но очень скоро стал просто близким другом, а никак не мужчиной, занимающим все мысли.
Роберт был для нее тайной, с ним все было иначе, и чем упорнее Бланш пыталась ее отвлечь от него, тем больше места он занимал в мечтаниях Луизы.
И только одному человеку удавалось вломиться в эти мечты с ловкостью дрессированного медведя.
Луиза не могла поймать отражение Роберта в серебряном кофейнике без того, чтобы этот трюк не оказался замеченным Джорджем. Как только она ловила его пристальный взгляд, желание фокусничать пропадало начисто.
Когда она роняла перчатку – Джордж оказывался рядом и поднимал ее, чуть ли не тыча девушке в лицо. И вместо благодарного взгляда и полуулыбки, предназначавшихся другому, на щеках Луизы выступал румянец смущения и досады.
Вот и последние минуты перед
Роберт уже покинул особняк и ожидал их в экипаже, а девушки крутились перед Лорой и Агатой, демонстрируя получившиеся прически.
Агата радостно хлопала в ладоши, а миссис Вуд окидывала Луизу и Бланш критическими взглядами, пытаясь придраться к какой-нибудь неуместной складке или торчащей из головы шпильке.
– Кажется, одно плечо у вас чуть выше другого, или вы все время перекашиваетесь на правый бок, – заметила Лора.
Бланш отскочила к шкафу, разглядывая свое отражение и одергивая платье, а Луиза продолжала крутиться в одиночестве. Она находилась в таком сладком предвкушении спектакля, что даже шорох юбок звучал в ее ушах приятной музыкой, которая мгновенно смолкла, как только девушка почти уткнулась носом в чью-то твердокаменную грудь.
– Берегитесь, вы можете налететь на что-нибудь, мисс Луиза, – произнес Джордж, даже не пытаясь помочь ей устоять на ногах.
«И откуда только он взялся?» – раздосадованно подумала девушка.
Чтобы окончательно не влететь в него, ей пришлось выставить вперед руки и слегка оттолкнуться.
В ответ на этот жест Джордж сделал шаг назад, словно побоялся обжечься об нее.
– Благодарю вас, – произнесла Луиза, выпрямляясь в струну. – Теперь-то я точно ни на что не налечу.
Джордж кивнул и медленно перешел из холла в гостиную. Луизе показалось, что собеседник оставил ее посреди разговора.
– Почему бы вам не поехать с нами? – вырвалось у нее.
Бланш оторвалась от своего отражения в зеркале и в изумлении повернулась к подруге.
Джордж остановился и внимательно посмотрел на Луизу через плечо.
– Я не очень люблю тратить время попусту, – сказал он.
Девушка почувствовала себя донельзя глупо и хотела уже было бросить ему вслед колкое словечко, но на помощь неожиданно пришла Агата:
– А он в искусстве ни-че-го-шеньки не понимает, вот и не ходит в театр.
Глава 8
Полученное из Грэммхерст-холла письмо Луиза распечатывала с опаской. Если хотя бы между строк будет заметно, что леди Элен недовольна или расстроена решением дочери остаться на Рождество в Лондоне, девушка, несмотря ни на что, вернется в Уэльс. Луиза слишком любила свою мать, чтобы портить ей главный в году праздник.
Однако леди Элен, как выяснилось, только порадовалась, что у дочери все хорошо и та собирается после полугодового затворничества и бесконечных слез наконец-то немного поразвлечься.
«Уже приехала леди Глэдстоун, мы замечательно встретим Рождество вместе. Оставайся в столице, конечно же, только пиши почаще», – так заканчивалось послание из Грэммхерст-холла. Луиза, прочтя его, просто-таки закружилась от радости по гостиной – и немедленно влетела в объятия Роберта, как всегда незаметно оказавшегося позади.