Любовь и смерть Геночки Сайнова
Шрифт:
– Врешь, я знаю, я вижу, как на тебя этот Алик из духовых смотрит, он к тебе тогда на последних гастролях лип, разве у тебя с ним не было? – все еще обиженно возражала Танька.
– Алик? Этот тромбонист что ли? – фыркнула Вера, – я ему помирать буду – не дам!
– Зажралась ты, матушка, мужик в самом соку, даже почти не лысый, и без пуза, а она…
– В сексе, даже пожилые женщины, вроде нас с тобой, должны себя уважать, – назидательно подытожила Вера.
Снова помолчали…
Подружки отдыхали, предаваясь
Вера тоже загрустила…
Но вдруг что то произошло.
К ним за столик резко подсел молодой человек, так резко подсел, как тот самый знаменитый черт из коробочки. Ни Таня, ни Вера даже и не заметили, откуда он подошел…
А он и был чертом.
Подсел, и говорит:
– Пардон, дамы, я невольно подслушал, уж больно громко вы беседовали, пардон! Но если у вас проблемы с партнером, то вот визитка моя, любые проблемы снимаются, качественный секс за умеренную плату, вы дамы, я вижу, самодостаточные, так что…
Он так же быстро исчез, как и появился.
Ни Вера, ни Таня даже возмутиться не успели.
Так и не доев мороженого, они механистически поднялись, напялили свои плащи и так же механистически вышли на Невский…
– Ты видала! – первой прервала молчание Татьяна.
– Видала! – ответила Вера.
– А как одет! Из под пятницы – суббота, сам в пиджаке и при галстуке, а майка в джинсы то и не заправлена…
– Ты от жизни отстала – они так ходят теперь, – ответила Вера, закуривая на ветру.
И закуривая, она обнаружила, что держит в руке визитную карточку…
– Дай-ка поглядеть! – протянула руку Татьяна.
Там были только номер телефона и имя: 8-921 – 767-34-87 Олег…
– А ты знаешь, подруга! – с веселым куражом заговорила Татьяна, – а я позволю себе этот праздник жизни, и думаю, что заслужила, а ты… А ты, если захочешь, можешь в долю со мной… …
Через неделю Вера уже и забыла об инциденте.
Но Татьяна напомнила.
Позвонила…
– Верка, у тебя ж День Рождения на следующей неделе, давай мужика по телефону вызовем, а?
Вера хмыкнула в ответ и тему развивать не стала – проехали.
Но сама…
Но сама вдруг зацепилась.
Инна только что прислала ей переводом из Америки пятьсот долларов на день-рожденский подарок… По телефону сказала, что заработок у нее очень хороший, что через месяц она уже сможет начать курс химиотерапии…
Так может, потратить двести долларов из этих пятисот?
Она не стала звонить Олегу.
Она позвонила в самое разрекламированное агентство, поставляющее эскорт – девушек.
Позвонила с мобильного телефона.
– У вас есть эскорт-юноши? – спросила Вера.
– Это должен быть человек не моложе тридцати пяти, – говорила она менеджеру агентства, – рост средний, но не маленький, волосы русые, не блондин и не брюнет, скорей шатен… Телосложение? Телосложение – не толстый, но и не худой, нормальный… Средний. Это должен быть интеллигентный мужчина с манерами, с хорошей развитой речью. И он должен именно ухаживать за мною, весь вечер ухаживать и влюблено добиваться меня, уговаривая, а не хватая за руки… Он должен читать стихи…
Вера задумалась.
И только периодическое пикание в трубке, отсчитывающее каждые десять секунд дорогого соединения указывало на то, что разговор еще не окончен…
И он должен быть страстным и нежным… Но может случиться и так, что между нами ничего и не будет, вы понимаете?
И еще…
Его имя будет Вадим.
Вадим Юрьевич.
– Хорошо, – ответил менеджер, – все будет, как вы просите. …
Сорок лет празднуют?
Мужчине сорок лет не отмечают…
А вот когда жене сорок… Красавице жене.
Жене – балеринке…
Геннадий Сайнов не сомневался, отметить Настин юбилей обязательно нужно.
Старики – Марианна Евгеньевна и Николай Александрович – и те прилетают из Северобайкальска.
Да какие они старики? Тестю шестьдесят пять, а на пенсию он и не собирается.
Приватизировал свой строительный трест, избрался депутатом законодательного собрания Края, на охоту ходит, на рыбалку… Да и теща – Марианна Евгеньевна – тоже в старухи не спешит записываться.
Жаль что сын – Костя из Америки навряд прилетит. Деда с бабулей порадовать.
Любимых своих сибиряков.
Решили с Настей, что гостей лучше всего будет собрать в субботу на даче с обязательной ночевкой.
Дачей этот их двухэтажный каменный дом на высоком берегу Оредежа они называли по инерции, по памяти о первом своем дощатом щитовом домишке на участке в восемь соток на Карельском перешейке, где думали будет подрастать их Костька.
А Костька все больше летом на Байкал к деду с бабулей.
Так дача на Карельском и не пригодилась. На ней мама Геннадия в основном жила.
Там и скончалась шесть лет тому.
А этот дом Гена построил как только они с партнерами приватизировали свое строительно-монтажное управление, да как только дела в середине девяностых крепко в гору пошли.
Дом большой. Сто двадцать квадратных метров только нижний этаж. Семь комнат, три ванных, бассейн и биллиардная…
Геннадию сильно хотелось показаться в этом доме.
Показаться тестю – Николаю Александровичу, что он – Гена – не лыком шит и не лаптем щи хлебает.
Тесть когда приехал поглядеть – долго молчал, хмыкал, мычал, хрюкал даже. А потом сказал, – Костькиным деткам раздолье здесь будет!