Любовь и свобода
Шрифт:
— Я посмотрю, — сказал Брюан и открыл дверь.
— С-сидеть! — свирепо рявкнул Лимон.
— Ну, что там может быть, — сказала Зее. — «Мародёрам — смерть на месте»…
— Там вполне может быть смерть на месте, — сказал Лимон. — Я бы точно поставил пару мин. А чего там точно нет, то это как найти этих ребят… Поехали.
Похоже было, что в посёлочек при башне никто не наведывался — возможно, деревенские просто не догадывались о его существовании. Всё было в точности таким, каким они оставили это место… когда? Лимон совершенно сбился со счёта дней.
Было как-то нереально тихо. Лимон посмотрел вверх. Башня нависала над ними — то ли мёртвая, то ли спящая. До неё было метров сто по крутому склону, и ещё метров восемьдесят или больше составляла высота самой башни. Ничего не поделаешь, надо лезть…
— Так, — сказал Лимон. — Мы с Порохом пошли. Вы тут не расслабляйтесь. Зее, ни на шаг от пулемёта. Брюан, пройдись по домам, посмотри что-нибудь полезное. Обувь, оружие, инструменты… сообразишь. Мёртвым это уже ни к чему…
Они с Порохом взвалили на спины вещмешки с разнообразным инструментом — мало ли что может понадобиться — и двинулись по протоптанной и провешенной тропе.
— Вон там, — Порох показал куда-то влево. — Видишь?
— Что?
— Нога.
— О, джакч… — Лимон присмотрелся. Из бурьяна метрах в десяти от тропы торчала нога в солдатском ботинке. — Похоже, там мины.
— Тут везде должны быть мины.
— Кроме этой тропы.
— Да уж… Как солдата занесло на мины?
— Вспомни, какие мы сами были. А взрослым… я думаю, было тяжелее. В сто раз. Я как представлю себе…
— Смотри под ноги.
— Смотрю…
Они смотрели под ноги и едва не проскочили мимо блиндажа.
— Ого, — сказал Лимон, глядя на экраны. — Круговой обзор…
— И толку? — вздохнул Порох.
— Это верно… Так, теперь давай с питанием разбираться. Джакч, почему ничего не подписано?
— Секретная информация… Ага, вот, — Порох выдвинул очередной железный ящик и достал замызганную тетрадь. — Чем секретнее инструкция, тем ближе лежит шпаргалка… Хм. Можно вырубить систему наблюдения, телевизионный ретранслятор, радиоретранслятор… Слушай, командир, а можешь ты из всего этого сделать передатчик и сообщить куда-нибудь: мы, мол, тут ещё живы? Что-то мне мерещится, что про нас просто забыли. Не знают. И вообще не было никакой войны, а просто какая-то катастрофа…
— Надо подумать, — сказал Лимон. — Только это долгая история, а сейчас надо снять эту джакнутый джакч наверху…
— Я не вижу тут больше никаких выключателей.
— Я тоже. Но давай рассуждать логически: питание здесь чисто автономное, от реактора. Он где-то под землёй, но силовой кабель — вот. И вот он на схеме. Трансформаторы… и дальше разводка на блоки: радио, телевизионный, специальный. Нас интересует именно он. Вот блок управления им… вот так вот, я думаю, можно переключится на ручное управление… но отключения просто не предусмотрено! Ты видишь где-нибудь рубильник? И я не вижу. Но ведь иногда нужно бывает ставить его на профилактику… помнишь, в позапрошлом году приезжали — бронетранспортёр, автобусы, такая дура с антенной… А, тебя же не было тогда. То есть способ отключить есть. Но где и как? Тут напряжение тысяча двести триксов, если схеме верить… пара косточек останется, и всё.
— Значит, должен быть специальный щит, бронированный, со спецзамком… чтобы только доверенные монтёры…
— Именно так. Слушай. А если у реактора пробивает силовой кабель — то что тогда?
— Аварийный останов. Начинается перегрев, магнит, который удерживает рабочие кассеты, магнитные свойства теряет, кассеты вываливаются из зоны торможения, реакция постепенно прекращается. Если магнит почему-то не размагничивается или там что-то заклинивает, просто сгорают тросы. Это на танковых реакторах так, здесь вряд ли иначе. А ты хочешь?..
— А что остаётся?
— Тогда мы не сделаем передатчик.
— Я думаю, нам не передатчик нужен. А экспедиция. Но это чуть попозже. Когда сбацаем генератор паники.
— Ага… Думаешь, можно просто прострелить кабель? Он реально бронированный.
— Нет. Но я там, в санатории, немножко вспомнил детство…
Лимон вынул из вещмешка пакет с грязно-коричневой пастой.
— Термит с силиконом, — пояснил он. — Думал, придётся замки вскрывать, то, сё…
Он проделал в пакете дырочку, выдавил на силовой кабель, идущий по полу, примерно половину содержимого, воткнул в массу капсюль-воспламенитель с коротким отрезком шнура.
— Больше нам тут ничего не понадобится? — спросил он. — Шпаргалку возьми на всякий случай…
— О! — сказал Порох, запуская руку в ящик стола. — И ещё револьверчик нашёлся. Какая-то не наша система…
— Покажи, — попросил Лимон.
Порох показал.
— «Ибойка», — сказал Лимон. — Наверное, ещё довоенный. Калибр шесть и два, теперь таких патронов не делают. Жалко…
— Ну, тут ещё что-то осталось, — сказал Порох и вытащил эбонитовую коробку — похожую на ту, в которых хранят фигурки «четырёх королей». — Полсотни наберётся…
— Старые, — сказал Лимон. — Ладно, подсушим, протрясём, а там посмотрим.
— Можно будет и переснарядить, — сказал Порох. — Машинку сбацать — как подтереться.
— У нас ведь оружия, — сказал Лимон. — Как грязи.
— Не в этом дело, — сказал Порох. — Тут вон что-то написано… «Убей врага, вернись к той, что тебе дорога. Бартику от Лиле…» Можно, я его себе заберу? Чья-то память всё-таки.
— Будем звать тебя Бартиком… Ну, теперь всё?
— Теперь, похоже, всё. Хотя…
— Что?
— Почему здесь никого нет? Человека два точно должны были здесь сидеть непрерывно.
— Может, потому, что самый верх горы? Газ не дошёл…
— Может, — неуверенно сказал Порох. — Тогда где-то поблизости должен быть хоть один нормальный офицер.
— Вряд ли поблизости, — сказал Лимон. — Что тут нормальному человеку делать…
Или он это забрёл на минное поле, подумал Лимон про себя, но промолчал.
Он поджёг шнур, и оба выскочили из блиндажа. Снаружи почему-то было темновато. Над башней туго и грозно закручивались спиралью тёмно-синие в белёсых прожилках тучи…