Любовь и ветер

Линдсей Джоанна

— Давай положим его так, чтобы он сперва уперся коленями, а потом лег на живот.

— Ой, ой, больно, — застонал Чейз.

— Заткнись, — бросила нетерпеливо Джесси. — Никогда не слышала, чтобы мужчина так скулил.

— Леди, если бы у тебя в желудке было две кварты виски, ты бы тоже заскулила.

— Ты говоришь слишком много для человека, которого еле доволокли сюда.

Чейз слегка приподнял голову и улыбнулся.

— А предполагалось, что я должен лежать как труп? Но мне никто не говорил про это.

Джеб крякнул и вышел, проворчав что-то себе под нос. А Билли захихикал, и Джесси сердито посмотрела на него.

"” — Ой, я пойду выну вещи из повозки, — тут же сказал он и выбежал из комнаты.

Джесси повернулась к Чейзу.

— Я начинаю подозревать, что ты не так уж плох, как расписывал мне доктор, — сказала она холодно. — И если это так, Джеб завтра может отвезти тебя обратно в город.

— Еще одна такая поездка, как сегодня? — закричал он. — Ни за что в жизни! И что это за разговоры о докторе? Ну да, у меня тяжелое похмелье, все тело ломит. Но при чем тут доктор?

— Ты что, на самом деле не помнишь, что с тобой было?

Чейз прикрыл глаза.

— Я напился. Ну, может, чуть перебрал. Ну и что? Да, в последнее время я много пил, — сказал он больше себе, чем ей.

— Может, имя Энни о чем-то тебе напомнит? Злость в ее голосе подействовала на него отрезвляюще.

— Энни?..

Единственная Энни, которую он знал… Чейз поднес руки к вискам, и это движение отозвалось резкой болью в спине. Он не знал, что хуже — физическая боль, пронзившая его тело, или воспоминания о том, как он карабкался по лестнице в прошлую ночь к Серебряной Энни. В тот момент он все время помнил о Джесси и только одну ее желал. Неужели он и правда пошел к той шлюхе?

Чейз раскрыл глаза и увидел, что Джесси не просто сердита, она буквально дрожит от ярости. Она стояла, скрестив руки на груди. Ее тело было в таком напряжении, что казалось, она вот-вот взорвется. Ее глаза метали молнии.

Значит, она узнала. Каким-то образом она узнала. И разъярилась. Но Чейз не знал — радоваться ему из-за этого или огорчаться.

— Я могу тебе объяснить… Ты знаешь… — начал он тоном невинной овечки.

— Можешь объяснить? — спросила холодно Джесси. — То место, где тебя нашли, говорит само за себя. Не так ли?

— Нашли? Неужели ты заходила в салун? Так это там ты все разузнала?

— Да! Я там была. И не я одна, там собралось полгорода. Очень может быть, что это попадет в газеты. Представляю заголовки: “Нападение на пьяного и его ограбление в комнате проститутки”. “Вор скрывается со штанами жертвы, поскольку пострадавший обнаружен без них”.

Чейз зажмурился.

— Ты думаешь, это смешно?

— Это как раз то, что случилось, Саммерз. Или ты не помнишь, как тебя пырнули ножом в спину? Он попытался перевернуться, но не смог.

— Так вот почему так болит спина?..

— Могу себе представить, как, болит.

— Насколько серьезна рана?

— Доктор Мэддли сказал, что через несколько дней ты оправишься.

— Если мне нужен был только покой, зачем ты меня притащила сюда.

— Я не собиралась оставаться в городе и быть твоей сиделкой. Мэддли сказал, что там ухаживать за тобой некому. Я бы, может, и нашла кого-то присмотреть, но мне легче было привезти тебя сюда. Рэчел тобой займется. Так что если хочешь что-то объяснить, объяснишь ей.

Чейз нахмурился.

— Я сомневаюсь, что Рэчел захочет мне помогать. Она меня видеть-то не желает.

— Ты думаешь, я желаю?

— Нет, не думаю. А что ты все-таки делала в салу не?

— Тебя искала, — сказала она сдержанно и в первый раз почувствовала неуверенность в себе.

Чего-чего, а этого он никак не ожидал от нее услышать.

— Зачем?

— Теперь это вряд ли имеет значение. И с этими словами она вышла из комнаты, оставив Чейза в полном недоумении.

Глава 29

Джесси осталась за столом вдвоем с Рэчел — Билли поел и убежал. Ей давно не приходилось есть в таком гнетущем молчании. Обычно только после ссоры с отцом она чувствовала себя за ужином так, как сейчас. Ничего удивительного, что Билли поторопился уйти.

Но Джесси решила, что это обстоятельство не должно влиять на ее аппетит, потому что только по вечерам она чувствовала себя настолько нормально, будто никаких перемен внутри нее не происходило.

Молчание становилось все более тягостным, обе избегали смотреть друг на друга. Наконец Джесси поела и решила покончить с этим делом. Она глубоко вздохнула.

— Он здесь ненадолго, Рэчел. Самое большее — на неделю. Как только сможет сесть на лошадь, он уедет. Неделя — это не так уж много.

В глазах Рэчел не было никакого сочувствия.

— Зачем ты привезла его сюда?

— Послушай, его присутствие мне нравится не больше, чем тебе. Но в городе некому ухаживать за ним. Не могла же я отвернуться и уйти?

— Кто его ранил?

— Вор, который грабил его, запаниковал и ударил ножом в спину.

Рэчел опустила глаза.

— Да, этого давно следовало ожидать, — сказала она хрипло, имея в виду его занятие.

Это было самое серьезное осуждение, которое Джесси слышала от нее.

— Ты же знала, что он картежник. И раньше тебя это не волновало.

— Он не мальчик, за которым я должна следить.

— Меня тоже не интересует, чем он занимается, Рэчел, — сказала Джесси. — Он не обязан перед нами отчитываться.

— Да, как прекрасно ты стала относиться к нему после того, что он с тобой сделал, — сказала Рэчел, едва сдерживая слезы.