Любовь к роковым мужчинам

Демидова Светлана

Единственным, что огорчало Тамару, была ничем не прикрытая ненависть Регины. Очень скоро всему коллективу колледжа сделалось ясно, какие отношения связывают Заботину и Садовского. Тамара вовсе не желала выставлять их напоказ, но Илья, никого не стесняясь, с самым сияющим лицом оказывал ей всяческие знаки внимания. Например, после первых двух пар, на самой большой перемене, он спешил в столовую, брал еду себе и ей. Тамаре оставалось только присесть за преподавательский стол и приступить к трапезе, и чаще всего именно в тот момент, когда Регина вынуждена была стоять в очереди. Ее кабинет находился на четвертом этаже колледжа, в самом дальнем от лестницы углу,

и англичанка обычно приходила в столовую чуть ли не самой последней. Она, разумеется, не могла видеть, как Садовский брал закуски для Тамары, зато всегда видела, что той не приходится стоять в очереди. Кроме того, на глазах Регины Илья Петрович всегда уносил грязную посуду за двоих.

Сначала Регина Константиновна здоровалась с Тамарой сквозь зубы. Потом перестала здороваться вообще и демонстративно ее игнорировала. В любых общих разговорах с преподавателями она вела себя так, будто Заботиной рядом с ними нет вообще.

Русичка Зинаида Семеновна уже несколько раз пеняла Тамаре, что она играет с огнем.

– Вы считаете, что ради Регины я должна отказаться от Садовского? – однажды напрямую спросила Тамара. – Стартовые условия у нас с ней были одинаковыми: она одинока, я тоже. Илья имел возможность выбрать. Разве не так?!

– Так-то оно так! – отозвалась Зинаида. – Но по всему видно, что сдаваться Регинка не собирается. Илья-то выбрал, конечно... Но, похоже, теперь вам, Тамарочка Иванна, придется выбирать: спокойствие без Садовского или, например, с другим мужичком, который еще может вам подвернуться, или война с Региной. Имейте в виду, пленных она брать не будет! Борьба пойдет не на жизнь, а на смерть!

– Вас послушаешь, так Регина – прямо военный стратег!

– Когда дело касается мужчин, такая женщина, как Регина Константиновна, почище любого Наполеона или Александра Македонского будет!

– Ой, не преувеличивайте, Зинаида Семеновна! – уже с раздражением бросила русичке Тамара.

– Ну... как хотите! – отозвалась та. – Только не говорите потом, что я вас не предупреждала! Мы вместе с Региной до нашего колледжа в средней школе работали. Я ее хорошо знаю. Она готова идти к своей цели по трупам!

– Надеюсь, до трупов дело не дойдет!

– Что вам еще остается! Только надеяться...

И Тамара надеялась. Ей казалось, что она выработала правильное отношение к жизни: жить только позитивом, отбрасывая от себя все негативное. Отношения с Садовским были позитивом, а на Регину лучше не обращать внимания. Ну что она может сделать? Насильно милой все равно не будешь! Регина Константиновна и моложе, и энергичнее, и эффектнее ее, Тамары, и Илья мог бы сразу обратить свое внимание именно на англичанку, тем более что она самым активным образом этого добивалась, но он ее не выбрал. Тамара, в свою очередь, так повязала Илью ярким сексом, подобного которому у него не было никогда в жизни, что он преданной собакой смотрел ей в глаза и даже успел сделать предложение руки и сердца. От предложенного она самым тактичным образом отказалась, мотивируя тем, что они еще плохо друг друга знают, а штамп в паспорте – вовсе не главное в отношениях. Садовский, разумеется, вынужден был мужественно принять ее отказ, тем более что во встречах Тамара ему не отказывала, а в постели по-прежнему выкладывалась по полной программе в удовольствие и ему, и себе.

И все-таки неприятности, источником которых оказалась англичанка Регина, в самом скором времени у Тамары начались. Однажды Илья спросил ее:

– А почему ты не познакомишь меня со своим братом?

– Зачем? –

удивилась Тамара, а по спине пробежал неприятный холодок. Чтобы познакомить Садовского с Лодиком, надо пригласить его к себе в квартиру, которая, как ей кажется, насквозь пропахла импровизированным клозетом. Да и сам Лодик представляет собой до того неприятное зрелище, что лучше на него не смотреть вообще. Для Ильи лучше.

– Как зачем? – в свою очередь, удивился Садовский. – Мы же с тобой близкие люди! Мне было бы приятно стать другом и твоему брату.

У Тамары не было никакого желания объяснять Илье, почему другом Лодику стать невозможно в принципе. Ей вообще не хотелось говорить о нем ни с кем, не только с Садовским. Лодик – ее крест, который придется нести столько, сколько уготовано, а остальные лучше пусть и не суются. Ей не нужны ничьи сочувствия и советы. Больше всего она, правда, боялась не сочувствия. Она очень боялась вызвать отвращение к себе, которое с большим шансом возникнет у человека, побывавшего в их квартире. Всякий подумает, что и она со временем может превратиться в такое же ожиревшее чудовище, раз у нее такой кровный брат.

С большим трудом в тот, первый раз Тамара смогла увести разговор от Лодика в другую сторону, но знакомство с ее братом стало навязчивой идеей Садовского. Он с удивительной настойчивостью возвращался этому разговору, чуть ли не ежедневно изъявляя желание прийти в гости к Тамаре с Владимиром и стать в их доме своим человеком. Она каждый раз под разными предлогами отказывала Илье в знакомстве с братом, и тот наконец высказал свое возмущение:

– Вот не зря мне говорили, что не все чисто у тебя с братом! Да и вообще... брат ли живет у тебя в квартире? Наверно, не случайно ты и от брака со мной отказалась... Все это как-то странно, если не сказать – подозрительно...

Пропустив выпад на предмет отказа от брака и намек на некие подозрения, Тамара спросила о том, что ее поразило больше всего:

– Тебе говорили? Кто? Что тебе могли сказать?

– Да все говорят! – выпалил Илья.

– Нет... Погоди... – Тамара помотала головой. – Этого не может быть, чтобы все! Кто сказал? И что тебе конкретно этот человек сказал?

Илья Петрович посмотрел на нее каким-то новым взглядом, будто изучая, и ответил:

– Мне кажется, с твоей стороны было бы гораздо лучше не расспрашивать меня о таких пустяках, а просто наконец познакомить с братом, если он, конечно, брат... Тогда стало бы абсолютно неважно, кто и что мне говорил...

– И все же, Илья, скажи, откуда у тебя подобная информация, – настаивала Тамара. – Это очень важно. Если ты хочешь от меня откровенности, сам не должен ничего скрывать!

– Ну хорошо! – Садовский махнул рукой, будто решился рассказать то, что обещал хранить в тайне, и продолжил: – Я тоже считаю, что у нас обоих не должно быть секретов друг от друга, если мы хотим... если мы будем... В общем, о том, что у тебя какой-то странный брат, мне сказала наша англичанка Регина Константиновна.

У Тамары похолодели руки. Вот оно! То самое, о чем предупреждала Зинаида Семеновна. Регина начала военные действия.

– А она тебе не сказала, в чем странность моего брата? – осторожно поинтересовалась Тамара.

– Странность в том, что ты никому его не показываешь, никого с ним не знакомишь и вообще никого и никогда не приглашаешь к себе домой.

– Но я же всем объясняю, что он болен.

– Диабет брата, о котором ты всем говоришь, вовсе не заразная болезнь!

– Да, его болезнь не заразная... И это не совсем диабет...