Любовь кончается в полночь
Шрифт:
– Хорошее снотворное, действует быстро, привыкания не вызывает, – сказал он.
– Последнее – это самое главное! Я вовсе не хочу сделать человека наркоманом, – улыбнулась я.
– Тань… пожалуйста… осторожнее… – Игорь смотрел на меня с беспокойством, и мне это было приятно. Всегда приятно, когда за тебя кто-то волнуется, переживает…
– Все будет хорошо. Ну, все, я пошла к себе.
Я вышла из процедурной и направилась на второй этаж, в свою палату. Но по дороге передумала и прошла по коридору до конца. С обеих сторон были двери кабинетов, за некоторыми
– Вы что тут делаете? – спросила она меня строгим тоном.
– Я, наверное, заблудилась, мне надо в палату… – залепетала я, прикинувшись дурочкой.
– Палаты на втором этаже, а сюда посторонним вход воспрещен, это технический этаж, – уже чуть мягче сказала она.
Я быстро поднялась по лестнице, прошла мимо нее и направилась на второй этаж.
– Ты уже? Так быстро? – обрадовалась Валентина, увидев меня. – Что тебе делали?
– Анализы брали, – соврала я, не моргнув глазом.
– А-а… Ну, так вот, я тебе не дорассказала… Эта моя сестра вышла замуж за нашего соседа сверху. А у него от первого брака есть сын. Мальчику было уже десять лет. И жил он со своей мамой. А когда у них родился совместный ребенок, этот сын перестал ходить в гости к отцу. Обиделся, видите ли, что он теперь не единственный ребенок! Вот паршивец! А бывшая теща мужа моей сестры…
Я старалась не слушать всю эту ахинею. Я пыталась думать о своем. Как проникнуть в архив? Ключ у управляющего… Думай, Таня, думай: как его добыть, этот «золотой» ключик?
– …А эта его бывшая жена вышла замуж за бывшего мужа первой жены моего двоюродного брата… тети… дяди… моя двоюродная тетка… родились… женились…
Я огляделась: нет ли тут под рукой чего-нибудь тяжелого? Чтобы раз и навсегда избавить человечество от Валентины!
– Валентина, кто здесь лежал до меня? – спросила я, перебив это бесконечное описание разнообразных (и тоже каких-то бесконечных) похождений ее многочисленных родственников.
– Женщина одна… Вера. Ее вчера увезли…
– На кладбище? – машинально спросила я, почти не соображая, что говорю.
– Почему на кладбище?! Домой! Муж ее забрал… Она выздоровела, – ошеломленно ответила Валентина.
– Живучая оказалась! – с восхищением сказала я и легла на кровать. «Помираю», – подумала я.
– Так вот, я не дорассказала… Моя двоюродная тетка познакомилась в санатории с одним мужиком. А он – ну, умора! – работает ветеринаром. Это что за работа для мужика: кошкам клизьмы ставить?!
Что же это такое?! У нее в языке – вечный двигатель и совсем нет костей?!
– Извини, Валентина, где здесь можно кофейку попить? – спросила я с отчаянной надеждой – смыться из палаты.
– Кофе в буфете есть. Это здесь же, на этаже. Только какой смысл туда идти? Через полчаса – обед… Ну, вот… А его отец сошелся с ее матерью… И теперь они вроде как родственники вдвойне: и муж с женой, и брат с сестрой… А мои родители…
– Лучше бы ты была круглой сиротой, – еле слышно пробормотала я себе под нос. – Пойду в буфет, – объявила я громко, – очень кофе хочется.
Я взяла из сумочки кошелек и быстро покинула палату. По коридору шли две девушки в таких же, как у меня, халатах.
– Девчонки, где здесь буфет? – спросила я.
– Вон, дверь открыта, – показала одна из них.
– Спасибо!
Буфет представлял собой небольшое помещение с прилавком и двумя маленькими столиками. На прилавке красовались соки, минеральная вода, бутерброды с сыром, пирожки и еще какая-то съедобная мелочь. Девушка за прилавком была мне знакома, ее звали Рита. Это она приносила чай Царице Тамаре, когда я с ней разговаривала. Рита поздоровалась со мной и спросила, чего я хочу.
– Можно приготовить кофе? – спросила я. – Только настоящий, я растворимый не пью.
– Да, конечно, посидите, я сейчас…
Рита начала готовить мне кофе, а я уселась за столик и принялась ждать. В буфете было довольно мило. Даже цветочки в маленьких вазочках стояли на столах. Салфетки бумажные в стаканчиках. Столы – безукоризненно чистые. Зашумела большая кофеварка. Рита быстро подставила чашку. В это время в буфет заглянула какая-то девушка и сказала Рите:
– Тамара Георгиевна закончила операцию. Рит, быстро неси в комнату отдыха крепкий чай с лимоном и бутерброды с сыром.
– Да, я сейчас. – Рита поставила передо мной чашку кофе, положила на тарелочку упаковку сахара и спросила: – Вы больше ничего не будете?
– Нет, спасибо, – ответила я. – Сколько с меня?
Получив деньги, Рита занялась приготовлением чая для Тамары, а я пила мой любимый напиток, наслаждаясь его ароматом и царившей в буфете тишиной. Рита поставила заварочный чайник и чашку на поднос и ушла. Через несколько минут она вернулась, и я попросила ее повторить мой заказ. Я готова была бесконечно тянуть время, лишь бы не появляться в палате. Но вот в коридоре кто-то крикнул: «На обед!» Я встала и вышла.
Столовая была намного просторнее, чем буфет. Здесь не было прилавка, зато стояло штук шесть больших столов, за ними сидели женщины в таких же халатах, как у меня. Мы взяли с раздаточного стола по подносу и сели. На каждом подносе стоял маленький салатник с помидорами и огурцами, в меню имелись также вермишелевый суп, гречневая каша с котлетой на второе и компот. Мы сели вместе с Валентиной за один стол. Даже за обедом она пыталась продолжить бесконечную сагу о жизни своих родственников, но я словно вскользь заметила, что у нее все остывает, и она быстро заработала ложкой. Улучив момент, когда Валентина отвернулась, я бросила в ее компот таблетку снотворного.