Любовь леди Эвелин
Шрифт:
— Мое дело подготовиться к процессу. Откровенно говоря, у Рэндольфа нет ни денег, ни хитрости, чтобы вечно скрываться от сыщиков.
Эвелин повернулась к нему:
— Я могу вам помочь. Я много знаю о юриспруденции и сама разработала несколько линий защиты. Если Рэндольфу придется предстать перед судом, я могу помочь вам приготовиться к слушанию.
Джек поднял руку:
— Подождите, Эви. Я работаю один. Мне прекрасно известно, что вы очень образованны. Однако книжная теория разительно
— О чем вы говорите?
— В университете вас не научат, как общаться с судом присяжных из двенадцати человек. Тут нужен жизненный опыт.
— А как же насчет законодательных актов, норм доказательственного права и свидетельств, полученных из вторых рук?
— Это все теория, Эви. Только на практике можно узнать, как общаться с людьми, как представлять дело в выгодном свете. Поверьте, для достижения результата это даже важнее.
— Да вы актер.
Джек пожал плечами, ничуть не раздосадованный ее обвинением.
— Возможно, так и есть.
Эвелин решила сменить тактику. Если разумные доводы на Джека не действуют, то, может быть, ей стоит упомянуть о своем затруднительном положении?
— Пожалуйста, позвольте мне помочь, Джек. У меня все мысли спутались, и я уже несколько недель как следует не спала.
Он раздраженно вздохнул и провел рукой по волосам.
— Хорошо. — Джек подвинул к ней книгу. — Начинайте просматривать законодательные акты. А я почитаю прецедентное право, вдруг появится что-нибудь стоящее.
— Спасибо.
— Хотите вина? День уже заканчивается, и я как раз собирался выпить до того, как вы пришли.
Эвелин кивнула, и Джек подошел к буфету в углу комнаты.
Она притворилась, что читает, а сама украдкой наблюдала, как он наливает вино в бокалы. Без сюртука его плечи казались еще шире, под белой рубашкой перекатывались крепкие мускулы. Последним писком мужской моды были сюртуки с накладными плечами, но Джеку в отличие от других представителей высшего света это было не нужно.
Он вернулся к столу, подал Эвелин бокал с вином и поднял свой.
— Давайте выпьем за самую красивую помощницу, какая только у меня была.
— За то, чтобы найти все, что нам нужно, — добавила Эвелин. — Я довольно хорошо разбираюсь в этих делах.
Джек пристально взглянул на нее:
— Вы очаровательны в своем стремлении отыскать истину.
Она села на диванчик в окружении книг. Джек расположился за столом. Больше часа оба молча работали. Время от времени они обменивались мыслями, пока Джек не удостоверился, что они ничего не забыли на случай, если понадобится защищать Рэндольфа.
Вино ударило Эвелин в голову, а от беседы с Джеком стальные тиски, сжимавшие ее сердце, чуть ослабли. Он приводил примеры из своего опыта, вспоминал, как сражался за клиентов, которых считал невиновными, хотя улики были против них.
Были и другие случаи, когда обвиняемый действительно совершал преступление, но Джек все равно соглашался представлять его в суде. Эвелин слушала как завороженная. В отличие от других мужчин Джек говорил не только о себе. Он беспокоился о том, чтобы как можно лучше представить в суде своих отчаявшихся клиентов, которые зависели от него, порой в полном смысле слова вверяли ему свою жизнь.
Он говорил уверенно и спокойно, и Эвелин была поражена его острым умом и изобретательностью. Она внесла кое-какие предложения по делу Рэндольфа и была в восторге от того, что Джек принял некоторые из них.
Он снова подлил ей вина, и они работали еще полчаса. Был прохладный майский вечер, в открытое окно врывался освежающий ветерок. Подняв глаза, Эвелин увидела, как Джек отвел от лица прядь каштановых волос. Она тут же вспомнила о днях в «Линкольнз инн», когда он вот так же сидел за изучением научного труда.
Привычка — вторая натура, подумала Эвелин.
Джек поднял глаза и поймал ее взгляд.
— Что такое, Эви?
— Я так беспокоилась, когда не получила от вас вестей, — призналась она. — То и дело представляла, как виконт Гамильтон крадется за вами в доме Бесс.
Зеленые глаза Джека потемнели. На мгновение Эвелин замерла, опасаясь, что зашла слишком далеко, высказала свои сокровенные чувства.
Он медленно поднялся, отодвинул стул, и ее пальцы крепче сжали книжный переплет.
Джек быстро подошел к диванчику и опустился на колени рядом. Снова взял руки Эвелин в свои, но сейчас она была без перчаток, и по коже пробежали мурашки от прикосновения его пальцев.
— Не стоило волноваться, Эви. Я же сказал, что сумею позаботиться о себе.
Глядя в страстные глаза Джека, Эвелин невольно сравнила его с Рэндольфом. Джек был сильным, необычайно умным и опытным, в то время как Рэндольф, черпавший все свои знания из книг, оказался, в сущности, беспомощным перед первым серьезным испытанием в своей жизни.
Эвелин точно знала, что Джек справился бы с виконтом Гамильтоном так же легко, как с любым юридическим затруднением.
Взгляд Джека задержался на ее губах, и Эвелин вспомнила, как хорошо было прижиматься к нему, ощущать прикосновение его губ. Между ними пробежала искра, и она заметила в его глазах огонь желания. Сердце Эвелин забилось, дышать стало труднее, и она испугалась, что будет достаточно одного его слова, чтобы она опустилась на мягкий ковер рядом с ним. Она опустила глаза и ждала, чтобы Джек привлек ее к себе и жадно прильнул губами к ее губам.