Любовь на обломках мира
Шрифт:
– Нельзя! – сухо ответил ей колдун.
Более понятного и лаконичного ответа и придумать было нельзя. Но как раз это её и не устраивало.
– Что значит «нельзя»? Я тебе что, собачонка бегать за тобой, почему я не имею право знать? Это же моя жизнь!
Барт остановился настолько неожиданно, что Мария по инерции налетела прямо на него. Столкновение оказалось довольно ощутимым, и если бы он не подхватил её, она упала бы на спину.
– Мышка! Веди себя достойно, как госпожа! А насчёт твоего вопроса… Какая разница где ты выйдешь замуж и нарожаешь детей, здесь или же в том мире? Женщины везде одинаковы: для вас самое главное – удачно выйти замуж. А это я тебе гарантирую. Ты ещё благодарить меня будешь. Не думаю, что твой настоящий отец выбрал бы для тебя лучшего жениха, чем я.
Они остановились перед высокими двустворчатыми дверями. И не успела Мария высказать Барту всё, что она думает по поводу его возмутительной речи, как он буквально втолкнул её в огромный зал и тотчас закрыл за ней дверь.
Прямо перед собой она увидела огромный прямоугольный стол, за которым завтракали, по всей видимости, члены её новоявленной семьи.
– Кто к нам пожаловал! Неужели моя приёмная дочь соизволила удостоить нас своим появлением? – Крупный седой мужчина во главе стола смотрел на нее колючим, пронизывающим насквозь взглядом.
Словно по команде, все сидящие за столом тут же выставились на неё. Мария сделала несколько шагов и остановилась в нерешительности.
Так… Понеслось! И как прикажете их приветствовать? Барт ничего не сказал ей об этом. Сделать реверанс? А вдруг у них так не принято? Ведь здесь, кажется, какое-то смешение всех времён и обычаев.
Она натянуто улыбнулась и, кивнув головой, пролепетала:
– Здрасьте! Я Мария.
В ответ раздался едва слышный звон столовых приборов о тарелку. Это герцогиня – очень яркая и симпатичная женщина средних лет, тотчас продолжила свою трапезу, едва Мария закрыла рот. По всей видимости, она тут же потеряла интерес к своей падчерице, и так уделив ей свои пять драгоценных секунд.
Марию это очень возмутило, но вспомнив наставления Барта, она всё-таки стерпела. Но, к сожалению, недолго смогла себя сдерживать…
– А мы тебя заждались. Твоим сёстрам не терпится с тобой познакомиться, – продолжил герцог Ленард.
Мария бросила взгляд на своих «сестёр». И, судя по их кислым физиономиям, они, также как и она сама, особо не горели желанием знакомиться. Довольно смазливые девушки, примерно одинакового с ней возраста, смотрели на неё откровенно недружелюбно.
– Папочка, нам обязательно называть её сестрой на публике? – невозмутимо поинтересовалась та, что постарше.
– Да, – сухо ответил герцог.
– А мне теперь придётся краснеть за свою новую дочурку. Ведь она неотёсанная дикарка, судя по её манерам, – изрекла высокомерно герцогиня и отправила в рот маленький кусочек чего-то очень аппетитного на вид.
Мария сглотнула набежавшую от голода слюну и заметила:
– Вообще-то я против того, чтобы вы называли меня дочерью. У меня есть настоящая мать, которая сейчас убивается от горя по вашей милости.
– Мария! – Голос герцога прозвучал резко, словно свист хлыста. – Покинь столовую. Ещё немного и ты наговоришь непозволительных дерзостей.
Она и сама бы ушла по доброй воле! Всё равно есть враз расхотелось, как только она увидела их надменные физиономии.
Мария с трудом нашла дорогу до своей комнаты и тотчас упала на кровать. Слёзы потекли из её глаз нескончаемым потоком. Поэтому из-за своего состояния она и не заметила, как в спальню вошёл Барт. А когда она его увидела, то демонстративно отвернулась от него к стенке. Выслушивать ещё и его нравоучения – ни за что на свете!
Неожиданно кровать прогнулась под тяжестью мужского тела. Барт улёгся рядом с ней и начал ласково гладить её по голове. И едва его рука коснулась её, как Мария сразу же почувствовала облегчение! По телу разлилась приятная истома, и её будущее уже не казалось ей таким беспросветным.
Он аккуратно повернул её к себе лицом и прошептал:
– Правило номер один – не плакать, когда у тебя накрашены ресницы. И правило номер два – всегда имей при себе носовой платок.
Барт небрежно вытащил из кармана не просто кусок материи, а какое-то кружевное произведение искусства и начал подтирать им у неё под носом. Затем он осторожно промокнул у неё под глазами и грустно улыбнулся:
– Мышка, перестань плакать. Я и так чувствую себя последним мерзавцем. Пускай я колдун, но считаю, что дети не должны отвечать за ошибки своих родителей. Тем более, такие симпатичные. Вставай, я принёс тебе кое-что перекусить. Хотя герцог распорядился, чтобы тебя сегодня не кормили. Но сам он уже давно не бегал по лесу в волчьей шкуре. Поэтому забыл, каково это на голодный желудок!
– В волчьей шкуре? Ты хочешь сказать…
– Да. Мы будем обращаться в волков. Для тебя это наиболее удобный зверь, так как подходит тебе по весу. Да и с точки зрения безопасности: всё-таки это хищник, которого в лесу бояться все, даже медведи.
Сейчас ты успокоишься, затем встанешь и съешь всё до последней крошки. Потом ляжешь и как следует выспишься. Я скажу, чтобы тебя не беспокоили.
Колдун сел на кровати, потом начал уже вставать, как вдруг передумал. Быстро наклонившись к ней, Барт нежно поцеловал её в лоб. После чего резко поднялся с постели и молча вышел из спальни.
Проснулась она, когда закат уже окрашивал своими дивными красками лесную опушку на горизонте. Доела остатки курицы и села ждать Барта.
– Заждалась меня? – раздался совсем рядом знакомый голос. Любуясь в окно на изумительный по красоте пейзаж, она и не заметила вошедшего колдуна.
Мария подняла на него глаза и удивилась произошедшей с ним перемене. В его взгляде ей почудились даже тёплые искорки! Кажется, в их отношениях что-то поменялось в лучшую сторону. Он резко к ней подобрел, видимо, почувствовал себя виноватым перед ней. Ну, ещё бы!
Они вышли из замка через чёрный ход. А там их уже поджидал Модест. Кентавр поприветствовал её своей восхитительной белозубой улыбкой, от которой у неё сразу же затряслись коленки. И не удивительно: этот убийственно красивый кентавр (его верхняя часть) посмотрел на неё так, как не смотрел на неё ещё ни один мужчина.
– О, в этот раз вы выглядите просто обворожительно! И как самая настоящая госпожа! – Кентавр-ловелас, видимо, решил сразить её наповал.
– Модест, давай не будем разводить великосветскую болтовню. Ко мне только на «ты», понятно? – Мария протянула ему руку, чтобы он пожал её в знак дружбы, а он взял и поднёс её к своим губам… От этого у неё и вовсе всё поплыло перед глазами.