Любовь навеки
Шрифт:
– У лорда Тревельяна на балу была замечательная повязка, если не ошибаюсь, подобранная в тон его сюртуку. На всех дам это произвело приятное впечатление, – сказала она, пытаясь перевести разговор на другую тему.
– Но миссис Симмонс говорила о чем-то другом, – возразила Пенелопа, решив во что бы то ни стало узнать, что все это значит.
Миссис Симмонс не заставила себя долго упрашивать. Она с готовностью приняла брошенный ей вызов.
– Я сказала, что ваш муж в точности соответствует описанию того злодея, который вытащил женщину из экипажа и до смерти забил ее палкой прямо
Пенелопа похолодела от ужаса и все же нашла в себе силы, чтобы спокойно и невозмутимо отреагировать на заявление миссис Симмонс.
– Все, что вы говорите, очень интересно. Впервые слышу, чтобы виконта описывали как жестокого злодея. Обычно его называют калекой и инвалидом. Уверена, что он будет польщен, когда узнает, что его принимают за дерзкого преступника!
Пенелопа поставила чашку на поднос и, несмотря на протесты хозяйки дома, встала, чтобы уйти.
– Мне пора, – заявила она. – Время пробежало так незаметно! Извините, но я должна вернуться домой прежде, чем муж хватится меня.
Иначе, пожалуй, он изобьет меня от досады дл полусмерти.
Гордо вскинув голову, Пенелопа быстро вышла из гостиной, однако даже ее выдержка и ирония не могли развеять слухов, которые упорно ходили по Лондону.
У дверей она столкнулась с баронетом Гамильтоном. Он направлялся к Риардонам с визитом, но, заметив мертвенную бледность, покрывавшую лицо Пенелопы, и ее сверкающие гневом глаза, бросился вслед за ней.
– Что случилось, Пенелопа? У вас такой вид, как будто вы только что вызвали кого-то на дуэль, – сказал Гай и увидел, что щеки Пенелопы вспыхнули.
– Похоже, так оно и есть, – ответила она. – Думаю, что вскоре ко мне явятся ее секунданты. Люди бывают безрассудно жестоки, – задумчиво промолвила она.
Гай не понял, что именно имела в виду Пенелопа.
– Все это имеет какое-то отношение к Тревельяну, не так ли? – осторожно спросил он. – Вы схлестнулись не с Долли, конечно...
Гамильтон выжидательно посмотрел на Пенелопу и, взяв ее под руку, перевел через улицу.
– Конечно, нет.
На Пенелопу внезапно навалилась страшная усталость, и она позволила себе слегка ссутулиться и понурить голову под сочувственным взглядом Гая. Грэм предупреждал ее, что тот порядочный шалопай и ему не следует доверять, но ей было приятно и необременительно его общество. Мужское обаяние Гая не имело над ней власти, но его участливое внимание служило немалым утешением.
Баронет некоторое время ждал, что Пенелопа сама раскроет перед ним душу, но она упорно молчала, и тогда он решил осторожно выведать у нее, в чем дело.
– Значит, это не Долли так сильно огорчила вас? Но речь все-таки идет о Грэме? – стал допытываться он.
– Речь идет о слухах, Персиваль. В своей жизни я слышала самые невероятные сплетни, но со временем они становятся всё отвратительней. – Взяв себя в руки, Пенелопа снова с благодарностью посмотрела на своего спутника, который внимательно слушал ее. – Мне не хочется докучать вам своими заботами и плохим настроением. Вы шли к Риардонам, так идите же. Я знаю, Долли с нетерпением ждет вас.
– Она не обидится, если я немного задержусь, – возразил Гай. – Я хотел лишь узнать, когда приедет
– Я не хочу распространять слухи. И прошу вас, если вы любите Грэма, не ходите в эти дни по клубам. Мужу будет больно потерять на дуэли друга, вступившегося за его честь. Мне кажется, вам следовало бы поговорить с Грэмом и убедить его уехать на несколько месяцев в деревню, что бы отдохнуть и собраться с силами.
Остановившись у ворот особняка с горгульями, Гамильтон задержал в своих ладонях руку Пенелопы и пристально вгляделся в ее глаза:
– Я не терплю патетики, миледи, но вам готов признаться, что отдал бы жизнь за Грэма, если бы это потребовалось. Скажите, что происходит?
У Пенелопы не было ответа на этот вопрос, Печально покачав головой, она дотронулась до руки Гая:
– Я рада, что у Грэма есть вы. Не позволяйте ему рассориться с вами.
Стоя у окна, лорд Тревельян с тяжелым сердцем наблюдал за этой трогательной сценой. Красавчик Гай снова очаровал женщину, которая по праву должна была принадлежать ему, Грэму, И в этом он мог винить только себя самого.
Подавив стон отчаяния и досады, рвущийся из его истерзанной души, Грэм отошел от окна. Расправив широкие, как крылья орла, плечи к гордо вскинув голову, он решил целиком посвятить себя целям, ради которых жил все последние годы. Он должен был выполнить свое предназначение. Возможно, именно для этого Бог вновь даровал ему жизнь.
Вернувшись домой, Пенелопа занялась своими обычными делами, стараясь не думать о муже и его кузене – двух мужчинах, которые запутали усложнили ее жизнь. Она решила держаться от них на расстоянии.
Но она не могла забыть о ходивших по городу сплетнях. То, что Грэм был большого роста и носил повязку на глазу, еще не давало права сплетникам считать его тем злодеем, который убивал женщин на улицах Ист-Энда. Пенелопе казалось нелепым предположение, что изувеченный калека мог вытаскивать сопротивлявшихся женщин из экипажей и забивать их палкой до смерти. И все происходило так быстро, что никто не успевал остановить его. Нет, это было невероятно!
Однако с другой стороны, Пенелопа помнила, как Грэм однажды отбросил трость и, подхватив ее на руки, отнес к экипажу. Пенелопа порозовела от удовольствия и смущения одновременно, когда перед ее мысленным взором возникла эта сцена. И тут она вдруг подумала о том, что Грэм сегодня не ночевал дома, и ей стало нехорошо. Нет, Пенелопа не верила в то, что он был способен убить женщину, но ей было больно от мысли, что ее муж предпочитает ей любовницу, которую втайне содержит. Это оскорбляло Пенелопу.
Известив Ларчмонтов о том, что, к сожалению, не сможет воспользоваться их любезным приглашением сегодняшним вечером, она осталась дома. Нет, Пенелопа не боялась, что после инцидента в гостиной леди Риардон высшее общество отвернется от нее. Дело было в другом Она не хотела покидать свою комнату, опасаясь встречи с Грэмом или Чедуэллом. У Пенелопу не было сил общаться с ними. Попросив, чтобы' ей подали обед в спальню, она заперла дверь на замок и, почувствовав себя в безопасности, села писать письма друзьям в Гемпшир.