Любовь - не сахар, сахар - не любовь
Шрифт:
– Зоя сказала: «Чего ты на него запала? Он же - ничто! Ни рыба ни мясо».
– И что ты ответила?
– заинтересовался Волшебник.
– Я… - Викуся замялась.
Внезапно даже для себя Вика показала зубы:
«Во-первых, это не твое дело! А во-вторых, он - хороший! Обеспеченный, живет в «Приморье». Интеллигентный, вежливый. И по-моему, и правда ясновидящий. Но это совсем не важно! Важно, что он симпатичный, уверенный в себе и ужасно надежный - качества, которые можно найти в одном мужчине на миллион, и то, если очень повезет! Он - почти идеал…»
Но сообщать
– В общем, мы поспорили, - закончила она.
– И Зоя отправилась летать с Тарзаном. А я - гулять с тобой. А можешь еще что-то про меня рассказать?
– Что ж… - Он замолчал, и лицо его стало серьезным.
– Пожалуй, я должен сказать тебе одну вещь. Тот человек, который остался у тебя прошлом, - пусть там и остается. Забудь, какой ты была с ним. Это ошибка… Ты в тысячу раз лучше!
– Правда?
– зарделась Викуся.
– И если твой Игорь еще раз…
– О, нет!!!
Она вздрогнула так, что ветровка слетела с плеч и упала на асфальт. Стало холодно, мерзко. Верно, то же самое Вика почувствовала, если бы с нее сорвали вдруг всю одежду и она оказалась посреди улицы в старом, растянутом и залатанном нижнем белье.
– Я не должен был это говорить?
– спросил Волшебник.
Викуся истерично мотнула головой, боясь, как бы он не добавил еще что-то - какую-нибудь не слишком лестную подробность ее…
Любви?
Романа?
Регулярного секса?
Или их отношения значили для Игоря так ничтожно мало, что он не удосужился даже выделить им слово из лексикона?
«Если твой Игорь еще раз»:
Пригласит ее в ресторан - и забудет. И, услышав напоминание, посмотрит на нее, как на навязчивую дуру.
Пообещает: «Созвонимся завтра» - и исчезнет. Исчерпывающе пожав плечами две недели спустя: «Были дела».
Поедет в Крым с друзьями, уточнив: «Ты ж не из нашей компании».
Подарит ей на день рожденья купленные в ларьке чулки и пепельницу с рекламой пива.
И когда, сорвавшись, она спросит его: «Почему ты обращаешься со мной так, будто я - ничто?» - искренне удивится ее словам: «А ты действительно думаешь, будто представляешь из себя хоть что-то? Косметичка, которая обедает в «Макдоналдсе» и покупает вещи на привокзальном рынке. Таких, как ты, пять штук в каждой маршрутке! Я и ценил тебя за неприхотливость…»
И Вика вмиг ощутит себя уальдовским карликом, умершим от разрыва сердца, увидав свое отражение в зеркале. И захочет возразить: это зеркало кривое! Игорь просто не знает: она мечтала стать косметичкой с детства. И хозяйка ценит ее, в том числе и за то, что она не затягивает перерыв, довольствуясь быстрой едой. И дешевые шмотки - временность, ведь она копит на квартиру. И ее всепрощающая «неприхотливость» объясняется исключительно ее любовью к нему…
Но нарисованный им портрет совершеннейшего ничтожества покажется ей настолько убедительным, что она молниеносно поверит: все объяснения - жалкие оправдания. И немудрено, что он стеснялся знакомить ее с друзьями… И, с отвращением разглядывая зеленые китайские тапочки
«Ты совсем меня не любишь?»
«Давай честно. Разве я когда-то говорил с тобой про любовь? Но пока меня все устраивает».
«Устраивает?… А меня нет! Нет!! Нет!!!»
Она впервые закричит на него, впервые желая, чтобы он исчез из ее жизни навсегда. И разобьет их отношения, как зеркало. И постарается забыть свое богомерзкое отражение в нем.
Купит билет, кошмарно дорогой купальник, кошмарно дорогой «Житан», кошмарно дорогую юбку из «Манго» - рванет сюда…
Чтобы встретить здесь ясновидца, способного разглядеть под новым нарядом дешевое нутро девочки из «Макдоналдса»!
Продолжая извиняться глазами, Волшебник поднял куртку и снова надел на нее. На секунду задержал свои руки на ее плечах, сжал их: «Все хорошо. Я с тобой!»
– Знаешь, мы слишком пристально смотрим на себя чужими глазами, - заметил он, - забывая: чужой взгляд - равнодушен и поверхностен. И, глядя на нас, люди чаще всего пытаются разглядеть себя. Еще чаще: откровенно любуются собой… Ты читала Стогова?
– Нет, - окончательно скисла Викуся.
– И не читай. Ничего хорошего. Но любой, задав тебе этот вопрос, подумает: «Какая отсталая» - и сразу почувствует себя продвинутым на твоем фоне. Этот вывод будет для него так приятен, что он ни за что не станет рассуждать дальше. Иначе ему придется признать: ты не следишь за литературными новинками потому, что работаешь с утра до ночи, делаешь карьеру и уже…
– Хозяйка повысила мне ставку! Сказала: у меня золотые руки!
– вскрикнула Вика.
– Она даже… Стой! Ты знал? Знал!
– Я знаю, - убежденно признал он, - это победа. И, узнав о ней, «продвинутый» тотчас утратит превосходство, поскольку не может найти работу, не любит ее или зарабатывает гроши. И компенсирует статус неудачника имиджем читающего интеллектуала… Люди не хотят познавать других, потому что боятся признать самих себя. Понимаешь?
– А что нужно, чтобы стать совсемясновидящим?
– с придыханием вопросила Викуся, вдохновенно заглядывая в его ясные глаза.
– Наверное, - ответил тот помолчав, - уметь любить людей такими, какие они есть. Впрочем, это программа-максимум. Минимум - принять самого себя. Человек, способный без дрожи в ногах увидеть свое реальное отражение в зеркале, рано или поздно научится видеть других насквозь. Не-а, - мигом отреагировал он на ее наморщенный лоб, - Игорь не любил себя, а воображал о себе! Но если б он был таким, каким воображал, то завел бы роман с супермоделью, а не с тобо…
– Нет, не надо, Коля!
Вика была совсем не готова к встрече со своим очередным отражением, а тем паче - реальным.
– Я хотел лишь сказать, он видел в тебе только то, что подтверждало его заблуждения о себе. А ты…
– А расскажи лучше про… Про Виктора и Зою! Что они сейчас делают, а?
– затараторила она, пытаясь перебороть неловкость.
– Правда, Виктор меня совершенно не интересует. Да и нехорошо, наверное, обсуждать чужие тайны, - сходу зашла в тупик Викуся.