Любовь очень зла
Шрифт:
— Кто он? — насмешливо спросил Гаевский.
— Шантажист.
— Ага. И ты с ним занимаешься сексом?
— Как видишь.
— У меня в голове не укладывается… мерзостней порнухи я в жизни не видел. Надеюсь, ты получила удовольствие. А я-то, идиот, только что на тебя не молился…
— Помолчи, пожалуйста. Я просила тебя следить за детективом, которого нанимал мой муж.
— Я уже сказал, он уехал.
— А если нет? Я хочу знать, действительно ли он покинул страну.
— Ты имеешь в виду… ты все еще не знаешь, кто…
— Ты видел фотографии?
— Да, — растерянно
— А его лицо ты видел?
— Какая-то мерзкая образина…
— Это маска, резиновая маска. Ее запросто можно с него стянуть, только я не рискнула. Ты займешься детективом?
— Зачем? Я думаю, вы нашли с этим типом общий язык, а вот я с ним вряд ли найду.
— Ты уедешь?
— Нет, я буду сидеть и ждать, когда вы разделаетесь со мной. — Он подошел ко мне и, глядя в глаза, заявил:
— Не знаю, зачем я приехал… Мне надо было бы понять… Я хочу, чтоб ты знала, я любил тебя, мерзкая, грязная шлюха, я тебя действительно любил.
— Прежде чем ты меня ударишь…
— Ударишь? — засмеялся он. — Да мне коснуться тебя противно… — Тут взгляд его упал на конверт, в котором лежали присланные мне фотографии. — Что это? — подозрительно косясь на меня, спросил Сергей.
— Я получила их утром. Думаю, точно такие, как и у тебя. Уверена, не мы одни их получим.
— Я ничего не понимаю, — нервно хмурясь, сказал Сергей.
— Что тут понимать? Просто смешать меня с дерьмом ему было мало, он отказался от твоих денег, а сегодня… Вот что, у меня полно дел. Я провожу тебя до двери… — Гаевский стоял столбом, почему-то физиономией напоминая филина.
— Так он что, изнасиловал тебя? — изрек он, а я хихикнула:
— Нет, что ты, он просил моей руки и сердца. По всем правилам, стоя на коленях.
— Так вот почему ты вчера… Лили, девочка моя… — Он направился ко мне, раскрыв объятья, а я покачала головой:
— Не надо. Очень прошу. — На мои слова ему было наплевать, и я заорала, теряя терпение:
— Не трогай меня… убирайся, убирайся, черт тебя подери…
— Я понимаю, — трагическим тоном начал он, — я не мог защитить тебя, и ты… представляю, что творится в твоей душе… прости меня, пожалуйста, прости меня… — Он зарыдал, и я зарыдала, толку от этого не было вовсе, но вышло трогательно.
Через некоторое время он потянул меня в спальню, а я попросила его уехать. Еще минут десять мы бурно обсуждали все это, и он в конце концов уехал, пообещав заняться детективом. А я вытянулась на кушетке, закрыла глаза и попробовала справиться с отвращением к себе. Перед глазами стояла все та же картина: муха, бьющаяся в паутине. Хватит дергаться. Замри. Думай.
Сергей позвонил на следующий день, ближе к вечеру.
— Лили, это я. Тот парень, детектив, он действительно уехал за границу. И назад не возвращался. По крайней мере, под своей фамилией. — Я молчала, и он опять заговорил:
— Прости меня. Я много думал, я… Если бы можно было все вернуть… лучше бы я сел в тюрьму за убийство, которого не совершал. Я должен был… ты простишь меня?
— Ты ни в чем не виноват, — со вздохом ответила я. — Я ведь знала, что придется расплачиваться. Мне следовало держаться от тебя подальше, а вместо этого я влюбилась… И вот к чему мы пришли.
— Я достану паспорт. Как ты думаешь, у нас есть несколько дней?
— Не знаю, — ответила я правду и повесила трубку. Потом оделась и вышла из дома.
Часа три я бродила по улицам без всякой цели и вернулась, только когда стемнело. Долго стояла на крыльце, не решаясь войти. Медленно прошла через холл, с удивлением оглядываясь. Все здесь казалось мне чужим. «Это мой дом, — мысленно твердила я. — Мой».
Дом таил в себе угрозу, я чувствовала это, поднялась наверх, боясь темноты и боясь включить свет. Вошла в спальню, сделала несколько шагов, сбросила жакет, рука потянулась к выключателю. Цепкие пальцы стиснули мою ладонь. Я в ужасе попятилась, заметив, как тень отделилась от стены.
— Ты скучала, дорогая? — хрипло спросил он.
Я попыталась вырвать руку, но он крепко держал меня.
— Это вы? — задала я дурацкий вопрос. Конечно, это он, и он был в моем доме.
— Я, конечно, я. А ты думала, твой любовник? Ну что, он утешил тебя? Давай прибавим ему работенки… — Я попыталась вырваться, но он схватил меня за волосы и швырнул на кровать. — Посмотрим, чему ты научилась в прошлый раз.
— Не трогайте меня! — заорала я.
— Лучше заткнись, — предупредил он и принялся стаскивать с меня одежду, а я кричала:
— Не трогайте меня, я не убивала мужа, я вам клянусь, я его не убивала… — Крик перешел в жуткий вой, я повторяла «не надо, не надо», а потом могла только жалко скулить.
Очнулась я рано утром. Я лежала поперек постели среди смятых простыней и с отчаянием думала: «Ничего не кончилось, снова утро, впереди день и новая ночь»… Сколько я выдержу? У меня не было сил подняться, я сползла на пол, потянулась за халатом, мне было отвратительно видеть свое тело. Торопливо надев халат, я добрела до двери, распахнула ее, но идти дальше сил не было. Держась за косяк, я стояла, зажмурившись, ожидая, когда мир вокруг прекратит свою безумную пляску и вещи займут привычные места.
— Я хочу умереть, — громко сказала я, точно меня мог кто-то услышать, и заплакала от бессилия. — Господи, я этого не заслужила.
Держась за стену, я повернула назад, но вид постели вызывал у меня тошноту, и я все-таки вышла из комнаты. Я двигалась с трудом, дыша, как загнанная лошадь. Очень долго спускалась по лестнице, вошла в кухню, зачем-то заглянула в холодильник. Он был пуст. Я не помнила, когда в последний раз была в магазине. Взяла стакан, налила воды из-под крана, поднесла его к губам, глядя на свои дрожащие руки с синими жилками, стакан выпал и разбился, я хотела заплакать и не могла, таращилась на осколки, стоя в луже воды. Вновь открыла кран и подставила лицо под холодную воду, набрала ее в ладони и выпила, как в детстве. Тошнота не проходила, я стояла, нагнувшись над раковиной, пошатываясь и боясь лишиться опоры. Потом кое-как дошла до стула, медленно опустилась, тело ответило на неловкое движение мгновенной болью. Я вытянула руки, положила на них голову и заставила себя дышать, медленно и спокойно. Боль затаилась, готовая вернуться в любой момент, я попробовала выпрямиться, и она тут же вернулась. «Почему бы не сдохнуть прямо сейчас?» — со злостью подумала я.