Любовь онлайн
Шрифт:
Целую, Монтана.
Я долго сидел, размышляя, писать ли ей ответ. И, наконец, решился:
Дорогая Монтана.
Очень рад услышать, что тебе лучше.
Пока ты продолжишь петь, я буду продолжать заказывать. Твой голос такой же прекрасный, как и ты.
С благодарностью, БогЭкрана.
Я тут
Просто будь хорошим тихим сталкером, Райдер.
Я рассмеялся про себя. Это было какое-то сумасшествие, и в последнее время я нуждался в таком отвлечении.
Внезапно запахло стиральным порошком. Лорена, моя экономка, вошла в кухню со стопкой одежды в корзине. Она, наверное, заметила выражение моего лица.
— Что смешного?
Я покачал головой.
— Ты даже не захочешь знать.
Она продолжала щуриться на меня, пока складывала одежду. Я решил рассказать ей правду о моей одержимости камгерл. Лорена могла справиться много с чем, хоть и была довольно консервативной. Я любил ее шокировать.
После моего пятиминутного рассказа всей истории, Лорена сказала:
— Так она типа обнаженная модель?
Я усмехнулся.
— Да. Обнаженная модель. Она снимает одежду иногда. Хоть ты мне и не поверишь, я смотрю ее не поэтому.
— Тогда почему ты этим занимаешься?
Я потер глаза и усмехнулся.
— Без понятия. От скуки, наверное?
Лорена указала на меня пальцем.
— В этом и проблема. На тебя все время бросаются эти putas (исп. шлюхи). Тебя больше ничто не интересует. И сейчас ты перешел к порно и проституткам.
Я поднял указательный палец.
— Эй, чтоб ты знала, я никогда не снимал проститутку. И даже не планирую. Не то чтобы в этом было что-то плохое. Но мне не нужно за это платить, если ты меня понимаешь.
— Ты платишь этой камгерл, не так ли?
Верно подмечено.
— Да, но это другое… наверное. Это просто невинное развлечение. И я ей плачу лишь за то, чтобы она мне пела. — Я рассмеялся, понимая, как безумно это звучало — платить какой-то девушке за то, чтобы она мне пела.
— Она поет?
— Среди прочих талантов, да. В первую ночь, когда я на нее смотрел, она пела «Голубое небо». Мама пела мне эту песню. Поэтому это и шокировало. Вот так она привлекла мое внимание.
— Это, и ее большие tetas (исп. сиськи).
Я едва не выплюнул свой кофе.
— Ага. Они отличные. Действительно отличные. — Я прочистил горло. — В общем, мне будто суждено было услышать эту песню или типа того. И в процессе… я понял, что мне нравится на нее смотреть.
На секунду она перестала складывать белье.
— Mijo (исп. сынок), тебе нужно заняться совсем противоположным. Перестань встречаться со шлюшками и смотреть это порно, найди хорошую девушку, с которой ты сможешь остепениться. Кого-то, кто будет о тебе заботиться. Как одна из моих племянниц.
О, Боже. Началось.
Я скривился.
— Не обижайся, но уверен, что у последней племянницы, с которой ты пыталась меня свести, на лице было больше волос, чем у меня. Милая девушка, но у нее действительно была щетина.
Лорена засмеялась, потому что она знала об этом, когда сводила меня с ней.
— Хорошо, может, не Адриана, — сказала она. — Но у меня их много. Двадцать племянниц. Есть из чего выбрать. Я знаю, тебе нравятся симпатичные.
— Ну, это поможет, если у меня не появится желания остановить наше свидание и купить бритву, чтобы побрить ее лицо.
Лорена смеялась насчет племянницы, потому что знала, что это правда. У этой девчонки были усы.
— А что насчет другой моей племянницы Ларисы? Она всегда о тебе спрашивает, с тех пор, как я привела тебя тогда в церковь. У нее такое симпатичное лицо.
Лариса пыталась отсосать у меня в гардеробе церковного коридора спустя тридцать минут после знакомства. Я очень не хотел портить идеальное представление Лорены о своей племяннице, поэтому не раскрывал эту информацию. Я наслаждался агрессивными женщинами, но не настолько агрессивными.
— У нее определенно хорошее лицо, — пошутил я, не уверенный, поняла ли она. (Примеч.: игра слов, give face можно перевести и как «делать минет»).
Лорена бросила полотенце, которое складывала, в меня.
— Знаешь, я сказала твоей матери перед смертью, что присмотрю за тобой.
Ого.
— Я не знал об этом, Лорена. Она попросила тебя об этом?
— Ну, нет, но я сказала ей, что сделаю это, и это ее обрадовало. Поэтому я чувствую ответственность. Понимаешь? — Казалось, она сейчас расплачется.
Лорена служила экономкой у моих родителей. Она была частью семьи. Когда в восемнадцать я съехал жить отдельно, мама послала ее работать на меня, зная, что Лорена поддержит меня. Поначалу я не был рад — не хотелось быть под чьим-либо присмотром. Но становясь старше, научился ценить то, что мою спину кто-то прикрывает, особенно после смерти мамы.
В то же время, Лорена знала, что я поддержу ее. Она никогда не просила о помощи или дополнительных деньгах, но не было ничего, что я бы для нее не сделал. Я на самом деле считал ее второй мамой и был благодарен, что она присматривала за мной и заботилась о моем благополучии. Мой отец, который хотел как лучше, никогда не замечал, что происходило в моей жизни, а после смерти мамы и подавно. В итоге, он погрузился в работу глубже, чем когда-либо. И я не мог его винить.
Поэтому, в то время как мой отец был слеп, Лорена видела все. И не судила меня. Она была со мной, когда я был разрушен после разрыва с Мэллори. С тех пор она наблюдала за множеством женщин, уходящих из моей спальни. Несмотря на ее чувства относительно моих действий, она всегда следила за тем, чтобы мои простыни были чистыми. Никогда не грузила меня, пока я не спрашивал ее мнения.