Любовь по ошибке
Шрифт:
В офисе все ходили на цыпочках и шепотом меня обсуждали. Осуждали? Ну, может. Но, кажется, в глазах наших дам мой рейтинг стремительно взлетел. Во всяком случае, количество зазывных взглядов и обтягивающих юбок резко возросло.
Лене к выходным стало получше, сын вернулся домой, и наше с ней общение ограничилось телефоном и Вайбером. Из дома она пока еще не выбиралась, а когда Тимофей был в школе или в бассейне, я не мог уйти с работы, где все бурлило и кипело.
Как ни странно, я нет-нет да и вспоминал о нем. Наверно, что-то такое цапануло, еще когда Лена показала фотографию и рассказала о его проблемах в общении. Этот знакомый взгляд исподлобья. Вряд ли бы кто-то поверил сейчас, но в детстве я был замкнутым и застенчивым. Со мной не дружили, а я делал вид, что мне это ни к чему. И класса до шестого был круглым отличником. Только что очки не носил. И да, тоже ходил в бассейн.
Тогда Тимофей сидел на скамейке, ссутулившись, носом в телефон, а я смотрел на него и вдруг поймал себя на том, что прикидываю, как найти к нему правильный подход. У нас с Леной-то все еще было зыбко и туманно, а я думал, как навести мосты с ее сыном. Даже не о том, сложатся ли у нее отношения с моей дочерью. Или это потому, что Ксю сама хотела ее поскорее увидеть?
Кстати, с Ксю все тоже было непросто. Уж слишком легко она согласилась с тем, что я познакомлю ее с Леной, когда сочту нужным. Если сочту. Подозрительно легко. Интернет?
Я убил несколько часов, выискивая любые упоминания о Лене. Корпоративный сайт, десяток профессиональных отзывов и профиль в Фейсбуке - вот и весь улов. Попутно пришлось завести аккаунты ВКонтакте и на Одноклассниках, чтобы выяснить: все имеющиеся там Елены Валевские не те. Я в принципе не понимал повального увлечения соцсетями и стремлением раздеваться на всеобщее обозрение. Профиль на Фейсбуке у меня был в основном для связи с несколькими краснодарскими знакомыми и двоюродным братом из Курска, но и туда я заходил на пять минут раз в пару месяцев.
Лена свою страницу тоже вниманием не баловала. Редкие перепосты, с десяток фотографий. Так что Ксю вряд ли смогла бы выловить в сети что -то, чего ей не стоило знать.
Она каждый день интересовалась здоровьем Лены: как та себя чувствует, стало ли ей лучше, что вообще с ней такое. Причем так искренне, что я не сразу заподозрил неладное. И только в воскресенье за ужином смекнул, в чем дело, когда Ксю начала часто дышать и покашливать.
– Что с тобой?
– поинтересовался я, не подав виду.
– Плохо себя чувствуешь?
– Да, как-то. нехорошо, - она скорчила страдальческую гримаску.
– То холодно, то жарко. И горло болит.
Я пощупал ее совершенно холодный лоб и озабоченно покачал головой:
– Да, кажется, у тебя температура.
– Папа, ты, наверно, мне принес вирус от своей Елены.
– Может быть. Ну-ка, рот открой.
Горло было абсолютно нормальным.
– Да, красное. Держи градусник.
Засунув его Ксю под мышку, вышел из кухни, сделал несколько шагов и вернулся на цыпочках. Стоя чуть в стороне от дверного проема, я прекрасно видел, что там происходит.
Ну так я и думал. Потянулась за чашкой с чаем. Градуснику, конечно... трындец. Надо будет Анне сказать, чтобы новый купила, электронный. И от чашки Ксю побыстрее оттащить, пока ртутью не надышалась.
– А ну выйди вон! Живо!
Вытолкнув ее в коридор, я захлопнул дверь, обмотал лицо кухонным полотенцем и достал из шкафа пустую банку с крышкой. Взял чашку с торчащим из нее бывшим градусником и шариками ртути на дне и процедил чай в раковину сквозь кухонную тряпку. Ртуть и осколки остались на ней. Запихнул тряпку в банку, завинтил крышку, чашку сполоснул, завязал в два пакета и выбросил. Не забыть только Анне сказать, чтобы донесла банку до ближайшего бокса для опасных отходов.
Закончив, я вышел в холл, где Ксю сидела, съежившись, на диванчике. С испуганной мордахой и глазами, как у совы.
– Папа, прости.
– заныла она, но я остановил ее жестом.
– Рассказывай. Школа уже, считай, закончилась. Значит, Испания?
– Не хочу с ней ехать!
– Ксю разрыдалась и обхватила меня поперек живота.
Я усадил ее к себе на колени, обнял и подождал, пока водопад иссякнет.
– Все?
– поинтересовался, когда всхлипы закончились.
– А теперь спокойно и по-взрослому. Стопицот раз уже говорили, надеюсь, этот будет последним. Ничего из твоих фокусов не выйдет. Даже если б ты действительно заболела, все равно пришлось бы ехать потом. А если будешь продолжать в таком духе и демонстрировать ей все свое фы, знаешь, чем это закончится? Тем, что на каждую встречу тебя будет сопровождать тетка из опеки. А когда будешь уезжать, придет провожать в аэропорт. Или на вокзал. Ты этого хочешь?
– Ксю испуганно замотала головой.
– Тогда прекращай.
Конечно, в том, что этот разговор действительно последний, я сомневался. Но надеялся, что со временем количество все-таки перейдет в качество и Ксю станет посдержанней. Чтобы отменить эти встречи, надо было доказать, что они наносят ей психический или физический ущерб. А это при данных обстоятельствах было практически невозможно. То, что мне удалось ее отвоевать, уже само по себе являлось исключением из правил.
Во вторник Лена должна была идти в поликлинику, и я ждал ее звонка, но позвонил Дарьялов. Ладони мгновенно взмокли, а в горле наоборот пересохло.
Ну же!!!
– Здоров, Андреич, как оно?
– прогудел он.
– Ты как, в Воцапе или в Вайбере? Сейчас скину тебе кой-какие наброски, пробеги глазами и удали. Если замечания или вопросы, звони, обсудим. Как только будет готов договор, приеду, тогда официально встретимся, с юристами, и подпишем.
Да!!! Ну... почти уже да.
35
Елена
После разговора с Иркой меня штормило неделю. Нет, даже больше. До отъезда Тима в лагерь. Сколько раз слышала про «эмоциональные качели», но только сейчас поняла, что это такое.
Сначала накрывало с головой чернотой. Что я для Кирилла не более чем потенциальный постельный объект, что ему не нужны никакие серьезные отношения и что все это долго не продлится. Если мужчина не делится с женщиной своими проблемами, о чем тут можно говорить? А разговоры о дочери - так это не доверие, а наоборот сигнал, что вакантного места рядом с ним нет. Вроде таблички на трансформаторной будке: «не влезай - убьет».
Потом я убеждала себя, что это очень даже хорошо. Потому что мне тоже не нужны никакие серьезные отношения. У меня Тим, у него Ксю, все это не монтируется абсолютно. Ни к чему эти проблемы, вполне достаточно годного секса ко взаимному удовольствию. А что будет удовольствие, в этом я не сомневалась. И уже не вспоминала, что Кирилл совсем не в моем вкусе: тянуло к нему страшно.