Любовь по расчету
Шрифт:
Но, помимо разницы в возрасте, у них были совершенно разные лица. Джош Тревельян бесспорно красив, если судить по традиционным голливудским меркам. С длинными черными ресницами, темными с поволокой, глазами и изящно очерченными носом и ртом, он как будто только что сошел с киноэкрана.
Лицо Гарри, наоборот, словно высечено из твердого камня. Это лицо аскета, затворника, годами склоненного над бурлящими химическими колбами в поисках сокрытых в них тайн.
Гарри производил впечатление человека, который так долго вырабатывал в себе способность
— В следующий раз попробуйте постучаться, прежде чем входить, — предложила Молли, опустившись на подлокотник дивана. Стоять она уже была не в силах. Адреналин до сих пор будоражил кровь.
— Я сожалею о случившемся, Молли. — Гарри взглянул на младшего брата. — Мисс Аббервик. — мой клиент. У нас был важный деловой разговор. В следующий раз уж будь любезен дать знать о своем приходе заранее.
Джош хмыкнул, нисколько не смутившись и не отреагировав на раздраженную реплику Гарри.
— Я вовсе не хотел пугать вас до смерти.
— Приятно слышать, — проворчала Молли.
Все еще находясь под впечатлением от недавней сцены, она вопросительно посмотрела на Гарри, словно требуя объяснений. В его умном и твердом взгляде она прочитала искреннее сожаление. Ей даже показалось, что он несколько растерян и не знает, что делать дальше.
Молли заинтриговало это открытие. За все время их знакомства она ни разу не обнаружила в поведении Гарри хотя бы малейшего признака неуверенности в себе. Он был слишком надменным. — эдакий созерцатель, ищущий истину в размышлении, и это несколько раздражало.
Его непоколебимое хладнокровие и долготерпение сродни повадкам хищника в сочетании с бесспорно блестящим умом вызывали в Молли некий трепетный страх. И в то же время необъяснимое любопытство. Она даже мысленно сравнивала себя с ночной бабочкой, летящей на огонь. Что очень опасно. Особенно для женщины, жизнь которой всегда была исполнена риска.
Она с изумлением обнаружила, что неравнодушна к Гарри. В этом она была вынуждена признаться самой себе после первой же встречи с ним и с тех пор предпринимала отчаянные попытки скрыть свои чувства. Ей нужно было время, чтобы все продумать. Пока она ни в чем не была уверена.
Из Гарри Стрэттона Тревельяна мог бы получиться искусный фехтовальщик или артист, монах или вампир. Тем замечательнее казался Молли его выбор карьеры ученого-затворника.
Поначалу Молли пыталась объяснить свой интерес к Гарри тривиальным фактом: она-де редко бывает на людях. Тетушка Венисия, сестра Келси, бухгалтер Тесса. — все в один голос уверяли ее в том, что нельзя жить одной работой.
«Легко им говорить», — думала Молли. Разве можно было, воспитывая Келси, занимаясь собственным бизнесом, попутно распутывая клубок отцовских проблем и возрождая фонд Аббервика, выкроить время
Когда появлялась такая возможность, Молли позволяла себе встречаться с мужчинами. Год назад она даже подумывала о том, чтобы остановить свой выбор на Гордоне Брукс, владельце кафе, соседствующего с ее магазином. У них с Гордоном было много общего, к тому же он был весьма привлекательным внешне. Но вот уже несколько месяцев, как мечты о счастье с Гордоном испарились.
И теперь Молли все чаще замечала, что ее гораздо больше увлекает рутина бизнеса, нежели любовные переживания. Квартальные бухгалтерские отчеты она находила интереснее и содержательнее знакомых кавалеров. Она уже даже начала задумываться. — не впали ли ее женские гормоны в вечную спячку?
Но беспокойство по этому поводу исчезло, стоило ей заглянуть в янтарные глаза Гарри. Гормоны ожили, и она почувствовала, как по телу разлился их радостный дружный хор: «Аллилуйя!».
Однако здравый смысл не поддержал их рефреном. Его голос прорвался громкими предостережениями и призывами хранить выдержку. К сожалению, хотя Молли и не унаследовала фамильного изобретательского гения, в ней в избытке был представлен другой порок Аббервиков. — любопытство.
Ничто и никто еще не разжигал в ней такого любопытства, какое возбудил Гарри.
— Что, Тревельяны всегда так тепло приветствуют друг друга? — сердито бросила Молли.
Гарри страдальчески молчал.
Джош, медленно прошествовавший в гостиную, рассмеялся.
— Мы с Гарри иногда проделываем этот карнавальный трюк с ножом, чтобы не терять форму.
— Карнавальный трюк? — Молли глубоко вздохнула, пытаясь окончательно прийти в себя, и перевела взгляд на Гарри. — То, что вы проделали, — просто на грани возможного.
— Только не для кузена Гарри, — заверил ее Джош. — У него самые быстрые руки среди Тревельянов.
— Может, объясните, что все это значит? — спросила Молли.
— Не обращайте на него внимания, — произнес Гарри. — Трюк с ножом. — не более чем иллюзия. Меня научил ему отец. Я, в свою очередь, обучил Джоша. И, кажется, совершил ошибку.
— Мой дед говорит, что отец Гарри был непревзойденным метателем ножа, — сказал Джош. — Гарри перенял у него секреты мастерства.
Молли взглянула на Гарри.
— Так это всего лишь фокус?
— Да, — ответил Гарри.
Джош с укором посмотрел на брата.
— Это не просто фокус. — И, взглянув на Молли, добавил:. — Гарри разве не рассказывал вам о своем великолепном даре?
— Нет. — Молли повела бровью. — Гарри еще многого мне не рассказал.
— Кузен Гарри унаследовал тревельяновский дар ясновидения, — доверительно сообщил Джош. Глаза его зажглись весельем, стоило ему увидеть выражение лица Гарри.
— Ясновидения? — обернувшись к Гарри, удивленно переспросила Молли.
— У Джоша. — непревзойденное чувство юмора, — ответил Гарри. — Поверьте мне на слово: трюк с ножом. — чистой воды иллюзия, и не более того.