Любовь — последний мост

Зиммель Йоханнес Марио

— Почему?

— Я не в состоянии ответить на ваш вопрос о том, как бы я повел себя в такой ситуации — если бы мне, предположим, предложили сто миллионов долларов. И прежде всего потому, что я не могу себе представить, при каких обстоятельствах мне могло бы быть сделано подобное предложение. А вдруг у меня будет страшная болезнь, или я разорюсь, или меня поставит в безвыходное положение один из моих основных деловых партнеров… Я, месье Сорель, в данный момент считаю подобные разговоры пустыми, а опасения — беспочвенными и беспредметными.

— Это вы сейчас так говорите. А как насчет вполне обозримого будущего?

— Вообще-то

вся моя жизнь построена на том, что я могу представить себе все, что угодно, все без исключения. И поэтому ответить на ваш вопрос я не могу. Позвольте мне, мадам и месье, сформулировать свою мысль следующим образом: в реальной жизни стопроцентной, то есть абсолютной гарантии надежности не существует. Есть лишь вероятность, близкая к абсолютной надежности. И, если продолжить эту мысль, я смею вас заверить, что ни я, ни мой вероятный преемник никогда такому соблазну не поддадутся. Но дать вам стопроцентную, абсолютную с точки зрения науки гарантию ни за себя, ни за своего возможного преемника я не могу… Мадам, похоже, очень устала… Но, насколько я понимаю, она не питает такого сильного недоверия к людям, как вы, например. Не стоит подозревать всех и каждого… Я предлагаю на этой ноте завершить нашу беседу, в ходе которой выяснились весьма приятные для вас вещи. А теперь отправляйтесь с миром в ваш земной рай…

— Какой еще земной рай?

— У вас ведь есть этот дом в Рокетт-сюр-Сиань, вы сами мне говорили. Этот сад Эдем. Вот и отправляйтесь туда с мадам — и живите без страха, без забот, в любви и согласии!

— Рокетт-сюр-Сиань… Никогда я вам об этом не говорил!

— Говорили, говорили, месье, сейчас вы слишком возбуждены и забыли об этом. Да, вы можете отправиться туда хоть завтра — и ни о чем больше не заботьтесь. Придите в себя, месье, отдохните, наберитесь сил, вздохните полной грудью! Через десять минут я на бронированной машине с двумя охранниками отправлюсь в Постоянное представительство Австрии, где в сейфе, гарантирующем близкую к абсолютной защиту, будет храниться ваша кассета. Само собой разумеется — извините меня, мадам, — но что должно быть, того не миновать — вам придется сопроводить меня туда и присутствовать при том, как я положу эту кассету и закрою сейф!

25

Примерно через час после этого инкассаторская машина, выехавшая из квартала ООН, остановилась перед отелем «Бо Риваж» на набережной Монблан. Из нее вышли Клод с Филиппом. И бронированный автомобиль поехал дальше. Оба сразу направились ко входу в отель, где их ждал Макс. Клод держала Филиппа за руку и, тем не менее, несколько раз споткнулась.

— Что с тобой, дорогая? — спросил он. — О чем ты думаешь?

— О Серже, — ответила она.

Когда они вошли в холл отеля, из кресла, стоявшего в ряду других у колонн, поднялся комиссар Жан-Пьер Барро, седовласый высокий стройный мужчина с серыми глазами, которые видели так много, что потеряли всякую способность выражать удивление. Он погасил в пепельнице сигарету «голуаз» и сделал несколько шагов им навстречу.

— Добрый вечер, мадам, месье. Мне очень жаль, что мне приходится беспокоить вас после этого ужасного события.

— Это так необходимо? — спросила Клод, с трудом удерживаясь на ногах.

— Да, необходимо. Я постараюсь быть кратким. Поднимемся к вам наверх? Несколько минут

это все-таки займет.

Из просторного синего салона Филипп по просьбе комиссара позвонил Максу и попросил его прийти. Клод опустилась в кресло. Войдя в номер, Макс обменялся понимающим взглядом с Филиппом.

— Присядем! — предложил Барро. — Мы нашли убийцу Сержа Молерона.

Клод приоткрыла рот от удивления. Глаза ее снова ожили.

— Вы его схватили?..

— Да, мадам.

— И кто же это?

— Рамон Корредор, — сказал Барро, доставая из кармана пачку сигарет и тут же кладя ее обратно.

— Рамон? — левое веко Филиппа дернулось. — Шофер, который работал на этот отель?

— Он только время от времени этим занимался. Вообще-то он состоял на службе в большом автопредприятии.

— Рамон… — Филипп с усилием сглотнул. — Он всегда был столь предупредителен, всегда готов помочь мне… Вежливый, внимательный…

— Я тоже знаю его, — ровным голосом проговорила Клод. — Помнишь, Филипп, он подвез меня в аэропорт, когда я встречала тебя, а потом мы поехали в отель… Но почему он… Зачем ему… такому любезному молодому человеку?..

— Иногда убийцы бывают весьма любезными на первый взгляд людьми, — сказал Барро.

— Он родом из какого-то маленького испанского городка неподалеку от Мадрида, — вспомнил Филипп, явно расстроенный услышанным. — Как он радовался, что сможет купить себе в Мадриде такси…

— Да, он из Мостолеса, небольшого городка под Мадридом, это правда, — сказал Барро. — А все остальное — его легенда. Ничуть он не радовался тому, что скопит деньги на покупку патента на такси в Мадриде. Он — наемный убийца. Получив приказ убить вас, он допустил одну ошибку: принял месье Молерона в вашем светлом плаще за вас. Ливень, сумерки, спутал — и все…

— Почему вы так уверены, что убийца именно он?

— Потому что он сам об этом сказал.

— Он признался?

— Да. И в убийстве, и в том, что его наняли.

— Кто?

— Заказчика он нам не назвал. Вы, наверное, представляете себе, кто мог им быть, месье Сорель?

— Понятия не имею.

Складки у рта комиссара Барро стали глубже.

— Как вы вышли на Корредора? — спросила Клод.

— Его на месте преступления видели свидетели.

— Там в этот момент никого не было! — вскричал Филипп.

— Там было довольно много народа, — возразил Барро. — Все машины остановились, не так ли? Многие успели заметить человека, скрывшегося в парке между отелем и монументом герцога Брунсвика. Он убегал с пистолетом в руке. Несколько раз он оглянулся, проверяя, наверное, не преследует ли его кто-нибудь. Свидетели сразу дали знать в полицию. Они описали нам этого человека, и мы сделали фоторобот. Мы устроили ему очную ставку со свидетелями. Они были абсолютно уверены: стрелял он, и никто другой.

— Когда вы его арестовали?

— Два дня назад, мадам.

— Два дня назад? Почему же вы нам раньше не сказали?

— Мы должны были быть абсолютно уверены, что убийца именно он. Сначала мы затребовали в автопредприятии, где он служил, его фотографию, потом он был объявлен в розыск. Корредора арестовали в аэропорту Цюриха. При прохождении паспортного контроля. Паспорт у него оказался на другое имя, но у чиновников была и фотография и фоторобот…

— Непостижимо, — развел руками Филипп. — Абсолютно непостижимо.