Любовь против (не)любви
Шрифт:
Впрочем, конечная точка их путешествия лежала как раз на дальнем краю деревни — дом побольше деревенских, с садом — сейчас заснеженным. И в воротах их уже поджидал мужчина — высокий, седой, с бородой и брюшком. Он снял шапку, поклонился, приветствовал Роберта и пригласил к себе.
Роберт радостно сообщил, что его леди очень заинтересовалась жеребёнком, и желает на него посмотреть, и он не стал ей отказывать. Вот как, не стал отказывать, значит.
С седла он снял Катерину сам. Интересно, это хорошее отношение к ней, это «положение обязывает» или просто все знатные дамы беспомощны? Или они поднимаются в седло по лестнице?
А дальше они отправились на конюшню —
Кони получили угощение — припасённые из дому яблоки, а потом их хозяин, господин Джеральд, так его представили, стал зазывать милорда и миледи за стол. Милорд радостно согласился, и их накормили мясной похлёбкой и рыбным пирогом, а запивать пришлось элем — что поделать, они в гостях.
За столом говорили о лошадях, и Катерина поняла, что в этом вопросе Роберт разбирается. Хозяин дома, судя по всему, был заводчиком, и обсуждали они как раз — от какой кобылы с каким жеребцом будет наилучший приплод, какая кобыла ожеребится вскоре, и вот ещё бы жеребёночка от вашего, милорд, чёрного Змея — ух, красивый бы вышел. Ну хоть что-то знает и умеет, уже хорошо.
Пока хозяин кормил и развлекал разговором их с Робертом, остальных тоже где-то кормили — доносились взрывы смеха и девичье повизгивание. Семьи у хозяина как будто не было, впрочем, об этом можно будет расспросить потом.
В обратный путь тронулись, чтобы успеть домой до заката. По дороге Роберт охотно рассказал, что супруга господина Джеральда давно отошла в лучший мир, другой он себе не взял, а сыновья служат у лорда Грегори.
Когда они вернулись в замок, то Катерина поняла, что необыкновенно устала — и от верховой прогулки, и от обилия свежего воздуха. Значит, нужно чаще гулять, подумала она.
— Робби, мы ведь ещё сможем съездить куда-нибудь? — спросила она, когда он снял её с седла и поставил на землю.
— Да конечно! Тебе и вправду хочется?
— Да, мне хочется. И погулять, и побольше быть с тобой, — нужно же как-то тебя приручать.
И, глядишь, никто другой не станет на неё голову заворачивать.
— Да я только рад! — сообщил Роберт, и поцеловал её прямо посреди двора.
К ужину леди Маргарет не вышла — и это ощущалось, за столом было проще и свободнее, никто не бросал подозрительных взглядов. Кстати, Роберту Катерина предложила вилку, но он нахмурился — и отказался. Сказал, пойдёт за стол, как привык. И ладно, отстанем пока, дальше будет видно.
За ужином он громко и радостно болтал про лошадей господина Джеральда, и ещё про чьих-то, и они с лордом Грегори обсуждали необходимые приобретения — сколько к весне купить и каких. А после ужина он глянул на Катерину сияющими глазами и сказал, что скоро придёт.
— Хорошо, только сначала будем мыться, — кивнула Катерина.
Мылись здесь примитивным способом — тащили жестяную ванну в пустую комнату рядом с Катериниными, а в ту ванну — гретой воды. В процессе тащения вода успевала остыть, но с этой бедой Катерина справилась легко — подогрела, да и всё. Драгоценный муж был отмыт до скрипа, волосы высушены, чистая рубаха — выдана. Попутно она сама вся вымокла, но тут уж ничего не поделаешь. Пришлось быстро ополоснуться остатками воды и тоже поскорее влезать в чистую рубаху и бежать под одеяло.
Наблюдение о том, что вдвоём — теплее, оказалось замечательно точным. Правда, успевший заснуть Роберт проснулся, обрадовался её приходу и взялся её целовать, ну да пусть, ладно. Говорят же — у тела тоже есть потребности. У этого определённо были.
15. Три недели
В следующие три недели Катерина привыкала к жизни в Телфорд-Касле. Легко не было, но — ничего такого, что нельзя было бы решить, продавить или игнорировать. К счастью, вот прямо отбиваться почти не приходилось. К сожалению, сомнительные и неприятные ситуации возникали каждый божий день.
Ей по-прежнему не давали прохода Джейми и Рональд. Но — Джейми поутих после того, как однажды был-таки пойман Робертом и получил в глаз. Вот прямо получил и прямо в глаз, с напутствием — близко не подходить к Кэт и младшим сёстрам. Теперь он только говорил гадости в спину — как обычный нормальный невоспитанный двоечник, которому учителя время от времени устраивают головомойку по поводу его четвертных оценок. То есть — ничего особенного, иди себе и не слушай, и на подначки не ведись.
Сложнее было с Рональдом. Он вёл себя безукоризненно, но был необыкновенно липуч, и старался не подать ни малейшего повода к тому, чтобы обвинить его хоть в чём-то. «Сестрица, я всего лишь отставил твоё кресло, оно такое тяжёлое, а у тебя такие нежные маленькие ручки!» «Сестрица, я забыл, что ты у нас — маг, и можешь сама осветить себе путь в коридоре». «Кэт, позволь поддержать тебя, чтобы ты не упала». И всё в том же духе. Но его взгляды, которыми он раздевал Кэт прямо посреди обеденной залы, необыкновенно раздражали — иногда хотелось плюнуть в глаз, честное слово. Но пока Катерина держалась.
Бесценная свекровь вышла к столу уже на следующий день после ссоры — очевидно, не смогла дольше сидеть в своих комнатах, не держа руку на пульсе. Уж конечно, все новости и сплетни ей доносили, Катерина была уверена, но как же своими-то глазами не посмотреть? Пришла в залу, как ни в чём не бывало, воссела за стол и велела подавать обед. Только вместо Нэн при ней была другая служанка, Мэгги — тоже средних лет, чистая и аккуратная. Но эта, в отличие от предыдущей, занималась только хозяйкой, по сторонам не смотрела и язык не распускала. А Нэн, если верить слухам, не показывала носа из комнат миледи, там и ела, там и мылась.
А миледи, явившись к обеду, пристально осмотрела старшего сына, что-то на нём поправила, смахнула какие-то соринки, которых на нём всегда было предостаточно — где только находил. И уж конечно, ей сообщили, что сыночек ночевал не у себя, а у супруги. Бред какой — зачем жениться, если жить потом всё равно что не вместе?
На Катерину она разве что зыркнула-фыркнула, но промолчала. И то хорошо, хоть не скандалить при всём честном народе. Худой мир лучше доброй ссоры, уж хоть с какой стороны погляди. Конечно, при любой встрече Катерина могла получить словесную плюху — мол, и муж-то у неё опять бегает голодный, а сама-то поела, и рукава-то у него не так привязаны, и шнурок оторвавшийся на место не пришили — но пока у неё хватало сил отвечать вежливо и непреклонно — не лезьте, миледи, сами разберёмся. И шнурки завяжем, и еду съедим. Становиться посмешищем для всех обитателей замка не хотелось, а на каждую их с леди Маргарет стычку мгновенно собирались зеваки. И разочарованно расходились — когда громкой ссоры не случалось.