Любовь с препятствиями

Ирсэн

Только что я все держала под контролем, а теперь уже полностью во власти Бустаманте, словно на сеансе гипноза. Видя тебя перед глазами в каждой из проходящих мимо девушек, я вспоминаю эти строки:

Ее глаза на звезды не похожи,

Нельзя уста кораллами назвать, — он проводит пальцем по губам, намеренно цепляя нижнюю и оттягивая ее.

Не белоснежна плеч открытых кожа,

И проволокою вьется прядь.

С дамасской розой, алой или белой,

Нельзя сравнить оттенок этих щек,— пальцы Пабло перемещаются на мои скулы, и его прикосновения отзываются во мне приятным

теплом. Все в точности, как он описывал минуту назад.

А тело пахнет так, как пахнет тело, — он зарывается носом в мою шею и продолжает нашептывать.

Не как фиалки нежный лепесток.

Ты не найдешь в ней совершенных линий,

Особенного света на лице.

Не знаю я, как шествуют богини,

Но милая ступает по земле.

И все ж, она уступит тем едва ли,

Кого в сравнениях пышных оболгали.

В конце его стихов я уже нахожусь в другом, неведанном мне ранее измерении. С ромашкой в руке, перепрыгивая с облачка на облачко, приближаюсь в раскрытые объятия Бустаманте.

— Гхм-Гхм — открываю глаза и вижу как Пабло с долей усмешки на своем лице наигранно откашливается в кулак.

Я делаю рваные вдохи, отказываясь смотреть на него.

— Что же… — сглатываю образовавшийся в горле ком, — это было весьма поучительно. Я собираюсь уйти на ватных ногах, но мой мозг на данный момент совершенно не функционирует, отказываясь принимать реальную действительность. Тем не менее я продолжаю идти.

— Мариса, — я оборачиваюсь с блаженным лицом, не выражающим никаких эмоций.

— А?

— Общежитие в той стороне, — Пабло указывает в совершенно обратном направлении моего движения, с трудом сдерживая победную улыбку на своем лице.

Я без труда ее замечаю, но сил чтобы ее стереть очередной колкостью совсем не осталось.

— О…думаю, я прогуляюсь еще немного…

Когда я добрался до дома с вечерней тренировки из спортзала, вечеринка была в самом разгаре. Странно, что хаос, творившийся во дворе еще не привлек внимание руководства университета. Кажется, все вокруг вышло из-под контроля. Народ на вечеринке был уже слегка “подшофе”, хотя на часах едва-ли перевалило за девять. Сегодня организаторы сия веселья разорились на диджея. Он расположился за пультом в задней части гостиной, прижав рукой наушник к уху, а другой размахивал, попадая в такт своего бита.

— Эй, Пабло, как тренировка? Фран пытается перекричать музыку и бросает мне пивную банку. Я ловлю ее в воздухе и одним резким движением открываю, проворачивая крышку.

— Сморю сегодня здесь будет жарко. Толпа, что-то сканирующая у бильярдного стола привлекает мое внимание.

— А то! Кстати, тебя спрашивала одна девчонка.

— С красными волосами? — с надеждой, я отрываюсь от своей банки.

— Нет, та была блондинка с третьим размером, — этой информации уже достаточно, что пропустить ее мимо ушей.

— Спустишься к нам? Мы с ребятами собираемся сыграть в приставку.

— Только душ приму, — я поднимаюсь по лестнице на второй этаж и замечаю, то что заставляет всю толпу у бильярдного стола скандировать, давай -давай, в унисон. Наверняка, очередная первокурсница надралась и показывает свое мастерство стриптиза.

Я опускаю свое пиво в полном неверии. Мариса, это Мариса танцует на бильярдном столе. Она совсем на себя не похожа. Ее ноги обтягивают короткие джинсовые шорты, а ее клетчатая рубашка узлом завязанная чуть ниже груди, оголяет идеальный пресс. Она что-то сделала с волосами. Да, точно она их укоротила.

Я вижу Лауру, пытающуюся стащить подругу со стола, в противовес публике, которая подбадривает каждое движение Марисы аплодисментами и оглушительным свистом.

— Что ты творишь?

— Пабло, скажи ей, она совсем с катушек слетела, — Ареги искренне пытается помочь, и находя поддержку в моем лице, немного успокаивается.

— Бустамантееее, — Мариса обращает на меня внимание и опускается на колени. — Возьми меня на ручки, — она обвивает мою шею руками и прижимается губами к уху. Я скучалааааа. Знаешь, а на меня все же действуют твои чары. Ты так вкусно пахнешь, Паблито — она движется носом вдоль линии моей шеи.

— Детка, я принес еще текилы!

Какой-то незнакомый мне парень разливает по стопкам алкоголь, и отцепляясь от меня, Мариса тянется к шоту. Съев лимон, она залпом опрокидывает содержимое, слегка поморщивщись.

— Ты же не пьешь!

— Вот так! Стопка текилы, другая., а я столько выпила и не капельки не пьяная! – бессвязно бормочет Мариса, уже изрядно захмелев. Она истерически смеется, уткнувшись лбом в мою грудь.

— Отведи меня в свою комнату, Пабло, — шепчет она. Я цепляю ее на руки и делаю все так как она просит, но совершенно с другими намерениями. Мне нужно привести ее в чувства. Эта вечеринка совсем не то место, где выпившая девушка может чувствовать себя в полной безопасности. Я лучше сдохну, чем позволю какому-нибудь ублюдку ее обидеть.

— Что с тобой? — с силой захлопываю дверь своей комнаты, видя как Мариса начинает расстегивать пуговицы на своей рубашке. — Перестань, это совсем на тебя не похоже, ты не такая!

— А что, если мне так надоело быть хорошей девочкой? Мне так надоело бороться, идти против всех. Все думают, что я должна вести себя хорошо. Ты, Соня, весь университет. Люди ждут от меня чего-то и мне страшно это надоело! Может быть, в кои-то веки я просто решила делать то, что хочу! Она с головой уходит в себя и ее пьяные речи медленно, но верно приближают к истине. — Вокруг меня одна пустота. Люди такие пустые. Моя мать лгунья! Я плод дерьмовой любви отчаявшейся девушки и случайного встречного! Господи, мне восемнадцать лет, а я так разочарована в жизни. Что со мной не так, Пабло? Почему я не могу быть как все?

— Все хорошо, я рядом, — пытаюсь ее успокоить. Ты прекрасна, я убираю ее волосы с лица, и приподнимая ее опущенный подбородок, шепчу, — Расскажи мне все.

В ее взгляде столько боли и тоски, что мое сердце сжимается от того, что я не могу ей помочь. На глазах Марисы появляются едва заметные слезы.

— Обними меня, пожалуйста.

Это самая здравая просьба из ее уст в последнее время, поэтому я с радостью готов исполнить ее. Она находит мои губы и долго медлит, съедая взглядом, прежде чем поцеловать.