Любовь слепа
Шрифт:
О! Кларисса смотрела невидящими глазами на тени от свечи на потолке, всем существом сосредоточившись на буре ощущений, вызванной его прикосновениями.
О! Теперь она знала, почему в мире столько детей.
О! Она подумала, что Эйдриан самый умный мужчина в Англии, а может быть, и во всем мире.
О! Она вдруг поняла замыслы мироздания.
О! Бог определенно существует.
О! Почему это пахнет дымом?
Нахмурившись, Кларисса несколько раз моргнула, стараясь прояснить затуманенные страстью мысли и вернуть способность думать. Она еще раз глубоко вдохнула и определенно почувствовала запах
«Должно быть, это мое воображение», – рассеянно подумала Кларисса, но ей было очень трудно думать, когда Эйдриан делал то, что он делал. Ее ноги теперь пытались обвиться вокруг его головы, совершенно не заботясь о том, какой запах она чувствует и откуда он может исходить. Кларисса даже осознала, что одна ее рука больше не сжимает простыню, а зарылась пальцами в его волосы, побуждая его продолжать ласки.
Испугавшись, что может причинять ему боль, Кларисса заставила себя отпустить его волосы и снова схватилась за кровать, но ее бедра все еще пытались приподниматься и извиваться, хотя они были беспомощны перед его крепкими руками. Напряжение в ней нарастало до непереносимого уровня, ее руки сжимали простыни, пальцы ног поджимались, голова билась о подушку, зубы были стиснуты, желая что-нибудь укусить, потом она еще раз с трудом вдохнула и на этот раз совершенно определенно почувствовала запах дыма.
Кларисса напряглась, лихорадочно оглядываясь в поисках источника дыма. Но прежде чем она успела его найти, она снова отвлеклась, из ее горла вырвался стон, когда зубы Эйдриана нашли маленький бугорок, который, как оказалось, был в центре ее возбуждения. Ее тело вибрировало, напряжение становилось все сильнее, и Кларисса судорожно втянула ртом воздух. И сразу же закашлялась, когда дым проник в ее горло.
Лихорадочно пытаясь думать сквозь возбуждение и страсть, охватившие ее, Кларисса приподнялась, чтобы оглядеть комнату. Ее глаза нашли расплывчатый прямоугольник двери и остановились на нем. Похоже, с другой стороны горел свет, он сочился через щель под дверью, и в этом свете она видела густой черный дым.
Кларисса инстинктивно потянулась к голове Эйдриана, чтобы привлечь его внимание, но он поймал обе ее руки своей свободной рукой, используя свой вес, чтобы удерживать на месте ее ноги, и продолжил штурм.
– Эйдри... О! – Кларисса едва не задохнулась, когда он вдруг ввел в нее палец. Ее тело сопротивлялось и требовало большего, умоляя ее замолчать. – Эйдриан, – решительно выдохнула она. – Пожар. Горим.
– Я тоже горю от тебя. – Он поднял голову, чтобы проговорить это, и тут же нагнулся, чтобы продолжать сводить ее с ума.
– Нет. О... нет. – Кларисса попыталась еще раз освободить руки, но он крепко держал ее, а ее собственные метания только усилили возбуждение, которое снова приближалось к пику.
Ее глаза остановились на свете под дверью и на клубах дыма полней, и она удивилась, почему он не чувствует запах дыма. Правда, он был очень увлечен своим занятием. Возобновив попытки, Клариссе удалось высвободить одну руку, и она сразу же вцепилась в его волосы – и отнюдь не нежно, – пытаясь привлечь его внимание. К несчастью, ее тело действительно не могло заботиться о том, что происходит вокруг; даже когда она пыталась заставить его поднять голову, ее бедра все еще страстно выгибались, и она не сомневалась, что он считает, что она тянет его за волосы только от возбуждения.
Издав низкий стон, Кларисса откинулась назад на кровать и закричала:
– Пожар!
Когда напряжение наконец освободило ее тело. Казалось, это продолжалось вечно, наслаждение волна за волной окатывало ее, пока она наконец не обмякла, совершенно обессилев.
Эйдриан поднял голову, и сквозь блаженный туман, охвативший ееразум, Кларисса осознала, что он подвинулся, чтобы лечь рядом с ней. Он взял ее безвольное тело и обнял ее, поцеловал ее в лоб, потом нахмурился, принюхался, поднял голову, принюхался снова и спросил:
– Это дым?
– Да. – Кларисса вздохнула, улыбка, казалось, навсегда поселилась на ее лице. – В доме пожар.
– Что? – Она почувствовала, что падает на кровать, когда Эйдриан вскочил и бросился к двери. Он попытался открыть ее, нахмурился, попробовал снова, на этот раз двумя руками, как будто это могло что-то изменить. Когда дверь так и не поддалась, он ощупал ее поверхность, выругался и поспешил назад к кровати. – Почему вы не сказали мне?
– Я же пыталась, – ответила Кларисса. – Я сказала «Пожар» и «Горим» и старалась оттолкнуть вашу голову.
– О да, – сказал он. – Я думал, это вы... Не важно.
Он взглянул на окно, потом схватил ее за руку и потащил из постели.
– Идемте. Нам нужно выбраться отсюда. Кларисса встала и едва не свалилась на пол, но Эйдриан подхватил ее и нахмурился:
– В чем дело?
– Меня немного шатает, – смущенно призналась она. – Просто дайте мне минутку.
– О! – Он помедлил, потом схватил ее на руки и понес к окну.
– Что мы делаем? – спросила Кларисса.
– Дверь раскалена. Огонь прямо за ней. Мы выберемся наружу через окно.
– О Боже! – выдохнула Кларисса, когда он поставил ее на ноги у окна и выглянул в сад. Она не отличалась ловкостью и в лучшие времена. Даже в очках она часто бывала слегка неуклюжей. Мысль о том, что ей, полуслепой, придется вылезать в окно, была не слишком привлекательной.
– С вами все будет хорошо. Я помогу вам, – обнадеживающе произнес Эйдриан, перекинул одну ногу через подоконник и сел на него верхом. Она видела, как он куда-то тянется; потом нижняя часть его тела соскользнула с карниза и исчезла из вида. Кларисса шагнула к окну и выглянула наружу. Хорошо было то, что она не видела, как это высоко. Кларисса боялась высоты. Плохо было то, что она вообще почти ничего не видела. Потом она почувствовала, как Эйдриан дотронулся до нее.
– Держитесь за мою руку. Я помогу вам.
– Хорошо. – Кларисса сделала глубокий вдох. Схватившись за его руку, она крепко сжала ее и, сев боком на подоконник, попыталась перекинуть ногу, как это сделал он, но обнаружила, что ее ночная рубашка сковывает ее движения.
После смущенного колебания Кларисса напомнила себе, что он уже видел то, что находится под ее рубашкой, и задрала ее до бедер, чтобы осуществить маневр. Потом она повернулась, чтобы попытаться увидеть Эйдриана, и действительно смогла разглядеть его очертания. Помогла его белоснежная рубашка, выделяющаяся на фоне темных деревьев и неба.