Любовь слепа
Шрифт:
– Просто шагните ко мне, и я подтяну вас на ветку. – Голос Эйдриана звучал спокойно и убедительно, и Кларисса заставила себя собраться и отбросить все етрахи.
Она перекинула другую ногу через подоконник, глубоко вдохнула, крепче сжала его руку и оттолкнулась от окна. Одно захватывающее дух мгновение она была в воздухе; потом Эйдриан дернул ее, притягивая к себе, и она со стоном рухнула на ветку, на которой он сидел. Кларисса начала скользить вниз и мгновение думала, что все-таки упадет, но потом его хватка стала крепче, и Эйдриан подтянул ее к себе. Она висела рядом с ним, ее тело было
Эйдриан помедлил и сказал:
– Я опущу вас на землю.
– Я бы предпочла, чтобы вы этого не делали, – пробормотала Кларисса, цепляясь за его руку. – Может, будет проще, если вы поднимете меня к себе?
– Проще будет спрыгнуть вниз, Кларисса. Мы не так уж высоко. Кроме того, если я подниму вас, нам все равно придется слезать. А так я могу опустить вас на землю и потом спрыгну рядом.
Кларисса прикусила губу и выгнула шею, чтобы посмотреть в зияющую черноту под собой.
– Вы уверены, что это недалеко?
– Клянусь, что нет. Ваша спальня всего лишь на втором этаже, Кларисса. Эта ветка находится чуть-чуть ниже, и когда я опущу вас вниз, ваши ноги будут почти касаться земли.
– О... – Она вздохнула. – Тогда хорошо, но, пожалуйста, не уроните меня.
Вместо того чтобы опускать ее, Эйдриан вдруг поднял ее чуть выше, настолько, чтобы мог поцеловать ее щеку.
– Я не уроню вас: вы слишком драгоценны для меня.
Прежде чем она успела ему ответить, он схватил ее за обе руки, свесился набок и стал опускать вниз. Кларисса зажмурила глаза, уверенная, что он не удержит ее и уронит.
– Вы уже почти у самой земли, любимая. Отпускайте руки и прыгайте.
– А это обязательно? – несчастным голосом спросила она и услышала его напряженный смех.
– Боюсь, что да. – Напряжение в его голосе заставило ее наконец решиться. Собрав всю отвагу в кулак, Кларисса разжала пальцы. Эйдриан тоже отпустил ее, и она начала падать, но, едва начав, тут же приземлилась. Она пролетела никак не больше пары футов.
– О... – с облегчением выдохнула Кларисса.
– Она здесь!
Чувство облегчения исчезло сразу же, как до нее долетел этот слабый звук. Кларисса обернулась на голос, и ей показалось, что она заметила фигуру одного из лакеев на углу дома. Прикусив губу, она подняла голову и увидела Эйдриана, раскачивающегося над ней.
– Минутку, любовь моя. Я сейчас спущусь.
Кларисса снова взглянула на лакея и увидела, что он спешит к ней... а за ним из-за угла к ней бегут все домочадцы. А следом половина жителей других домов их квартала. Все они толпой бежали к ней, чтобы убедиться, что она в порядке.
Когда они подбежали, Кларисса смотрела на смутные пятна лиц, едва ли слыша их радостные голоса. Потом Эйдриан приземлился на ноги перед ней, загородив ее от толпы.
– Вот видите? Не так уж было и плохо, не правда ли? – спросил он, обнимая ее и наклоняясь, чтобы поцеловать ее в губы.
– Лорд Моубри!
Эйдриан замер, медленно выпрямился и обернулся. Кларисса вдруг поняла, что ей холодно. Взглянув вниз, она увидела, что верх ее рубашки все еще расстегнут и теперь широко распахнулся, открывая ее грудь на всеобщее обозрение. Прикусив губу, она застегнула ее. Эйдриан посмотрел вниз и вспомнил, что сам тоже полуодет.
Кларисса едва успела осознать, в насколько компрометирующую ситуацию они попали, когда Эйдриан расправил плечи и произнес:
– Леди Крамбри, могу я просить руки вашей падчерицы?
Глава 9
Кларисса жевала свой тост и избегала смотреть на Лидию. Без очков она все равно не могла видеть выражение ее лица, но она чувствовала злой взгляд мачехи каждый раз, когда та поворачивалась к ней.
Мачеха была в ярости, и это продолжалось с ночи пожара. Тогда она не сказала ничего, даже после того, как потушили пламя и им позволили вернуться в постели. К счастью, пожар начался в коридоре около комнаты Клариссы и, не позволяя никому из дома пробраться к ней, чтобы предупредить, он уничтожил только этот конец коридора и ее спальню, почти не затронув остальной дом, кроме двух комнат слуг и гостиной под ней, которая немного пострадала от воды. Да, весь остальной дом был в абсолютном порядке, если не считать легкого запаха гари.
Кларисса теперь жила в комнате для гостей. К тому же у нее было катастрофически мало платьев и пока еще не сшили новые, на время пришлось два-три платья позаимствовать.
Сразу же после той ночи Эйдриан предложил Клариссе и ее мачехе пожить в доме его матери, пока их дом будет ремонтироваться, но Лидия отказалась с ледяным презрением, которое ясно дало понять, что в этом вопросе ее не удастся переубедить. С тех пор она обращалась с Эйдрианом чрезвычайно холодно. Он терпел это, и они с Клариссой изо всех сил старались не обращать внимания на ее молчание и злобные взгляды, когда он приходил с визитом. Ничего другого все равно было сделать нельзя.
Хуже всего было то, что с той ночи Лидия никогда не оставляла их наедине. Кларисса не могла понять почему. Оглашение их имен в церкви уже состоялось, свадьба была назначена через две недели после пожара, и все было в порядке. Она должна была бы быть счастлива. В конце концов, ее падчерица выходит замуж за графа! Но было очевидно, что oнa несчастна.
Кларисса вздохнула и откусила еще кусочек тоста, ее мысли снова и снова возвращались к тем тревогам и страхам, которые наполняли ее мозг с ночи пожара. Часть ее была счастлива от перспективы брака с Эйдрианом. Несомненно, он был предпочтительнее Прадомма, и он ей нравился. К тому же брачная постель не станет тяжелым испытанием, если судить по тому, что он делат с ней в ее спальне.
Вообще-то Кларисса думала, что могла бы быть очень счастлива замужем за Эйдрианом... если бы их отношения развивались обычным порядком и он сделал бы ей предложение по собственному желанию, а не вынужденный обстоятельствами, чтобы спасти ее репутацию. Она боялась, что позже он может об этом пожалеть. Кларисса не хотела счастья для себя за его счет. Она предпочла бы снова стать жертвой скандала, чем вынуждать его жениться на себе. В конце концов, она уже пережила это однажды, смогла бы и еще раз. Честно говоря, именно этого Кларисса и ожидала, когда увидела всех тех бегущих к ним людей и поняла, что их поймали. То, что Эйдриан попросил ее руки, потрясло ее так же сильно, как, похоже, разъярило Лидию.