Любовь Снегурочки
Шрифт:
— Если возникнут какие-то вопросы, обращайтесь ко мне напрямую.
Она протянула Арине листок с номером. От неё не укрылось, что та не отрывала взгляда от её левой руки, выводившей цифры на бумаге. Короткие рукава медицинской спецодежды не прикрывали шрамов на правой, оставшихся после той аварии. Профессиональная память должна была сработать, Ольга чувствовала это мурашками, которые разбегались по её плечам от взгляда серых глаз.
Позже, возвращаясь с работы домой, она провела по лицу ладонью. Кажется, на интернет-сленге, словечками из которого то и дело щеголял Ванька, это называлось «фейспалм».
Так Ольга мысленно шпыняла, стыдила и распекала себя, шагая к остановке автобуса.
А если Снегурочка (так Ольга прозвала про себя Арину) — из другого «лагеря», гетеросексуального? Впрочем, наличие у женщины ребёнка ничего не говорило об её ориентации, Ольга знала это по себе. Она сама замуж вышла, только потому что «надо». Что связало её с отцом Ваньки? Навязанные обществом стереотипы, чужие ожидания, но никак не любовь. Расставание не заставило себя долго ждать. Не стерпелось, не слюбилось. Иным образом это и не могло кончиться. Ванька был мал, когда они с Романом разошлись; после развода он не особенно интересовался сыном, завёл другую семью.
Строить отношения с девушками Ольга пыталась, но пока безуспешно. Один её роман был виртуальным, ещё с одной женщиной у неё дошло до реальных встреч, но закончилось, принеся только боль разочарования. Сыну Ольга боялась открыться, но не подозревала, что Ванька знает и понимает больше, чем она могла предположить.
С детства сын был фанатичным поклонником сериала «След» и мечтал стать крутым программистом, как его тёзка и герой сериала, Иван Тихонов. В области компьютерных технологий у него действительно был незаурядный талант, и, как многие современные дети, он не мыслил своей жизни без интернета и «гаджетов». Щёки Ольги охватил пожар неловкости и стыда, когда сын заявил ей:
— Мам, эта твоя Лёля мутит ещё как минимум с двумя девушками.
Героиня виртуального романа Ольги оказалась любительницей параллельного флирта с несколькими женщинами. Ванька выяснил это, взломав её аккаунт и прочитав переписку. Захваченная врасплох, Ольга задыхалась.
— Я тебе больше скажу, — заявил Ванька. — Эта Лёлечка — не та, кем хочет казаться. Она — мужик. И я тебе это докажу. Вот, смотри.
Это заявление не было голословным. Оказалось, сын провёл целое расследование и теперь эффектно разложил перед Ольгой, точно карты из рукава, его результаты — веские доказательства, которые он собрал, применяя свои компьютерные таланты. Всё это было очень похоже на правду — неприятную, шокирующую, но правду. Тут уж было не до неловкости и смущения от каминг-аута, произошедшего помимо воли Ольги. Она не знала, то ли ругать Ваньку за вмешательство в её личную жизнь, то ли благодарить.
— Иван! Ты же понимаешь, что это незаконно?! Хакер-вундеркинд, блин, — только и смогла она выдавить. — Кто тебя просил совать во всё это свой нос?!
— Мам, мне просто не всё равно, —
Оставалось только обнять его и взъерошить торчащие на макушке вихры. Горло сжалось, соль слёз застряла в нём. Не требовалось ничего объяснять и ни в чём оправдываться. Облегчение свалилось, как дар небес, как благословение.
— Иван, обещай мне только одно. Ты не будешь соваться в незаконные дела, хорошо? — проговорила Ольга, сжимая щёки сына между своими ладонями. — Ишь, возомнил себя крутым хакером!
— Мам, это меня интересует только в связи с твоей безопасностью, вот и всё, — сказал Ванька. И добавил со своей обаятельно-лукавой улыбкой: — Тебе никто не говорил, что ты похожа на Антонову из «Следа»?
Ольга сериалов не смотрела: свободного времени было слишком мало. Впрочем, не мешало бы и поинтересоваться, чем увлекается сын. Она просмотрела несколько серий «Следа».
...Сейчас, возвращаясь вечером домой, она думала о том, что уже не могла и не хотела рисковать. Слишком это было больно — обжигаться. Риск — непозволительная роскошь в её годы. Рискуют молодые люди с авантюрной жилкой, а она должна была точно знать. Закончив домашние дела, Ольга села за компьютер и набрала в поисковике имя и фамилию Снегурочки: Арина Лагушина. Нужный аккаунт в соцсети вскоре нашёлся. Вот и фото Арины в форме медицинской службы МЧС. Да, это она. Впрочем, ничего особенного и характерного, что дало бы б'oльшую определённость, Ольга не обнаружила.
А спустя несколько дней Арина позвонила.
— Ольга Ивановна, не будет ли слишком нагло с моей стороны пригласить вас на чашечку кофе? Вы принципиально не хотите благодарности, а мне хочется всё-таки как-то более ощутимо выразить вам признательность за Юльку.
— Я уже говорила, что это моя работа, — сказала Ольга. И поразилась спокойствию и непроницаемости собственного голоса, тогда как всё её нутро ёкало и холодело от светлого волнения. И добавила: — Но от кофе не откажусь. Завтра после трёх часов дня я свободна.
Это прозвучало ровно и невозмутимо, нейтрально-доброжелательно. Голос не подвёл, ничем Ольгу не выдал, лишь Бог был свидетель, как грохотало при этом сердце, проваливаясь в прохладно-сладкую невесомость.
— А у меня завтра выходной. — В голосе Арины слышалась улыбка. — Прекрасно, значит — завтра в три.
Ольга изо всех сил убеждала себя не спешить с выводами, не строить надежд, не выдавать желаемое за действительное. Но сердце дрожало и пищало, трепыхалось и замирало, и ничто не могло заставить его замолчать.
Никаких неожиданностей не случилось, Ольге не пришлось задержаться на работе. В начале четвёртого она, переодевшись, вышла из здания клиники. «Цок, цок, цок», — стучали каблуки по ступенькам крыльца.
— Ольга Ивановна, — окликнули её.
Арина, в синих джинсах, чёрных туфлях-оксфордах и кожаном жакете, стояла возле металлического заборчика вокруг клиники. В руках у неё был букет сирени.
— Здравствуйте, — улыбнулась Ольга.
Букет был бесплатный — скорее всего, Арина просто обломала где-то сиреневые кусты. До кафе они добирались на автобусе, но сердце Ольги, купаясь в проникновенно-нежном майском аромате, мурлыкало и таяло.