Любовь со вкусом корицы

Морозова Анна

— Поехали к тебе. — Разорвав поцелуй, прошептала в его губы.

— Это плохая идея. — Тяжело дыша, ответил Лёша. — Ты завтра будешь жалеть.

— Плевать. Не хочу думать, что будет завтра.

Глава 32

Вызвав такси, я сразу отправилась домой. Сердце всё ещё стучало от возмущения и шока, а мысли беспорядочно осели в голове от понимания происходящего. Как я могла такое сотворить? Как посмела повестись на его уловки? Безрассудный, беспринципный мужчина! Но другая часть меня настоятельно твердила, что Лёша ни в чем не виноват.

Просто не стоило изначально звать Соколова для компании. Не стоило пить. А все эти последствия — только моя оплошность. И будем честны, ничего плохого не случилось. Провести ночь с мужчиной, на время забывшись, ничего для меня не значит. Особенно, когда память напрочь стерла это из памяти. Так даже лучше. Да. Меньше помнишь — крепче спишь.

Поднявшись в квартиру, я не сразу открыла дверь, позволив себе на несколько секунд перевести дух перед предстоящей встречей с родителями. Сегодня у них выходной, и она в любом случае была бы неизбежна. Вздохнув полной грудью, я повернула ручку и, распахнув дверь, переступила через порог. Витавшие запахи в воздухе, доносящиеся из кухни, вызвали тошноту. Боже. Больше никогда не буду пить. Отвратительно.

— Василиса, это ты? — Услышала я голос матери и поморщилась, настолько он казался звонким. Виски пронзила острая боль. Мне нужно выпить таблетку и прилечь. Но я знала, что этому не бывать. По крайней мере, до того, пока моя мать не выведает все подробности.

— Это я, — произнесла на удивление бодрым голосом. Поставив сумку на тумбу, я скинула с ног ботинки, сняла пуховик и шапку. Поняв, что мама не намерена нападать так сразу, позволила себе отправиться в душ. Холодные струи воды немного успокоили и привели в чувства. Закутавшись полотенцем, я зашла в свою комнату, надела спортивный костюм и только после этого с былой решительностью, словно отправляюсь на кровавую битву, поплелась на кухню. Маму я обнаружила стоящей у плиты. Судя по аромату, она готовила борщ.

— Как дела? — Я опустилась на стул, подперев головой стену.

— Где ты всю ночь пропадала? — Спокойным тоном осведомилась родительница, продолжая корпеть над кастрюлей.

— Отдыхала в баре.

— С кем?

— С Лёшей Соколовым.

— Ты слишком часто проводишь с ним свободное время. Тебе не кажется это странным, учитывая твое положение? Думаешь, Слава придет в восторг, узнав правду?

— Забудь о Славе! — С не присущей мне жёсткостью воскликнула я. Мама обернулась с удивлением глядя в мои глаза, и тихонько спросила:

— Что ты имеешь ввиду?

— То самое. Забудь. О. Славе. Его больше нет в моей жизни!

— Вы что, поссорились? — Нахмурилась мама. — Вчера ты умчалась к нему на встречу с такой легкостью и радостью, что мы с отцом подумали…

— Мы расстались — С твердостью в голосе обрубила её болтовню. Внутри закипало раздражение. Хотя я и понимала, что мама ни в чем не виновата. Но, по правде говоря, не могла усмирить эмоции. Они рвались наружу, терзая то, о чем я позволила себе забыть на мгновение. И сейчас в горле опять образовался тяжелый ком, а в глазах стояли слезы отчаяния. Боль не проходит так быстро и не угасает. Она живет внутри меня, пожирает, уничтожает. Она губит меня!

— Девочка моя — мама подошла ко мне и осторожно положив одну руку на спину, начала неспешно

поглаживать. От материнского тепла моя выдержка раскрошилась на кусочки, и я разрыдалась, уткнувшись лицом в её живот. Хотелось вывернуться наизнанку, избавившись от всех невзгод в моём сердце. Но боль, нестерпимая, жестокая боль только нарастала. И пока я оплакивала свою потерю, мама утешала меня словесно. Боже, как же, оказывается, мне было важно слышать всё это. Что она меня любит, что всё будет хорошо, и что я у неё самое драгоценное сокровище на свете.

— Плачь, моя дорогая. Плачь. Тебе скоро станет легче. Поверь мне, я знаю, о чем говорю. Первые серьезные отношения — они знаешь ли, самые запоминающаяся и самые тягостные. Но всё это пройдет, когда сердце освободиться.

— Я так его люблю, мамочка! — Задыхаясь от собственных рыданий, прохрипела я. — И не знаю, как мне справиться со своей болью. А ещё. я такая дура. Вчера… вчера. я совершила ошибку.

— Ты не дура, доченька, — мама погладила меня по волосам и осторожно коснулась их губами. — Ты — женщина. Живая влюбленная женщина. И ты имеешь право совершать ошибки. Жизнь на то и дана нам, чтобы поступать порой глупо и необдуманно.

— Спасибо тебе, — прошептала я, обвив руками её талию. — Спасибо.

Успокоится получилось только после того, как мама приготовила для меня ромашковый чай. Я не хотела говорить о Славе и нашей с ним неприятной беседе, но буквы сами собой складывались в слова, а слова в предложения. И вот вся история вырвалась из меня подобно пулемету.

— А потом он ушел к своей бывшей жене и дочери. — Подытожила я, не отрывая взгляда от травяного напитка.

— Уверена, как только Слава всё вспомнит, он попытается исправить. Он хороший молодой человек и любит тебя.

— Думаешь вспомнит? — С Надеждой в голосе посмотрела в родные глаза, искрящиеся нежностью. Мама протянула руку и положила ладонь поверх моей руки. Улыбнулась.

— Не сомневаюсь в этом. Другой вопрос, захочешь ли ты возвращать всё в прежнее положение. Возможно, твоё сердце уже не будет так часто биться в присутствии Славы. И ваша история закончиться.

— Может быть, — я пожала плечами, легко согласившись, хотя в глубине души понимала: этому не бывать. Я люблю его, и моя любовь с каждым мгновением только крепнет. А ошибка, совершенная сегодня ночью, останется лишь горестным воспоминанием о моей глупости и отчаяния.

Глава 33

Следующая неделя проходила спокойно и в тоже время переживательно. Слава подал на развод через день после нашей крайней встречи. И до тех пор по ночам меня мучают тревожные сны. Я хожу на работу, от еды не отказываюсь и, впрочем, веду прежний образ жизни. Правда, есть кое какие изменения. Сейчас я провожу больше времени в кафе, чем полагается. Это мой способ справляться со стрессом.

Закончив рабочую смену, я решила немного прогуляться, насладившись чудесной погодой и тишиной. Но в какой-то момент ноги стали подмерзать, и пришлось зайти в ближайшую кофейню, чтобы немного согреться и выпить чашку кофе. Расположившись за столом около окна, я подождала официантку, совершила заказ, после чего бездумно смотрела в окно, ожидая свой капучино, как вдруг услышала женский, до боли знакомый голос: