Любовь священна
Шрифт:
В ее голосе слышалась острая, видимо никогда не проходящая боль.
— А ваш отец?
— Папа умер две недели назад — а может быть и больше. Я потеряла счет времени, пока была на корабле.
— Где же вы жили? — спросил герцог.
— Мы жили в маленькой деревушке Кумб-ан-Эвон в Ворчестершире. Папа и мама поселились там, когда бежали и тайно поженились.
— Расскажите мне об этом, — попросил герцог.
— Папа был музыкантом. Он играл на рояле и на скрипке, в молодости
— Что же произошло потом? — поинтересовался герцог.
— Он попал в аварию и повредил мизинец левой руки. На этом его исполнительская карьера закончилась, и он начал писать музыку.
Селина смотрела на синее море и мерцающие на солнце волны.
— Некоторые из его мелодий просто прелестны!
— А почему ему пришлось убежать с вашей матушкой?
— После несчастного случая он не мог больше давать концерты, а надо было зарабатывать на жизнь, и он стал учителем музыки.
— И одной из его учениц была ваша матушка? — перебил ее герцог, уже предугадывая ход дальнейших событий.
— Как вы догадались? — спросила Селина. — Они полюбили друг друга, и, естественно, отец моей мамы пришел в ярость.
— Нищий учитель? — улыбнулся герцог. Это, подумал он, сюжет для душещипательного романа.
Герцог невольно задал себе вопрос, правду ли она говорит, но, глядя в ее глаза и слушая ее голос, невозможно было сомневаться в ее честности.
— Папе отказали от дома и запретили встречаться с мамой, — продолжала Селина. — Но к этому времени мама поняла, что не может жить без него. Однажды ночью она поднялась с постели и убежала в одной ночной рубашке.
— Кажется, путешествовать налегке в традициях вашей семьи! — улыбнулся герцог.
— Но ни на ком еще не было надето меньше, чем на мне вчера вечером, — сказала Селина, покраснев и опустив глаза.
«Невозможно притворяться столь искусно! — подумал герцог. — Уверен, что она говорит правду!»
— Сначала папа и мама почти голодали, — рассказывала Селина, — но потом папа написал песню и продал ее, хотя душа у него к этому не лежала.
— Но он был весьма разумен и понимал, что надо зарабатывать деньги, — сказал герцог.
— Он никогда особенно много не зарабатывал, — ответила Селина, — но все равно мы были очень счастливы!
— Ваш отец продолжал сочинять музыку? — осведомился герцог, удивившись, что никогда не слышал о композиторе по фамилии Греттон.
— Он взял псевдоним — Лешен, — объяснила Селина. — Его бабушка была австриячкой, и он использовал ее имя, надеясь, что публика больше заинтересуется его сочинениями, если будет думать, что он иностранец.
Герцог вспомнил слова Николая Власова о писателе, не оцененном в Англии,
— Что же было дальше? — нетерпеливо спросил герцог.
— Иногда папа получал чек на крупную сумму. Когда его произведения не принимали, он бывал очень подавлен, но тем не менее мы сводили концы с концами.
Вспоминая лучшие времена, девушка еле заметно улыбнулась.
— А затем умерла ваша мама? — догадался герцог.
— Папа был сам не свой. Я пыталась смотреть за ним, но ему было трудно сосредоточиться на своей работе. Он все больше и больше впадал в депрессию.
Помолчав немного, девушка почти прошептала с трагическим выражением лица:
— Я… я думаю»… он утопился!
— Что значит — вы думаете? — удивился герцог.
— Этого никто теперь не сможет доказать, но он пошел поплавать ночью, чего раньше никогда не делал, и выбрал самое опасное место в реке. Нашли только его одежду… на скамейке, а тело обнаружили… только через четыре дня!
Селина крепко сцепила пальцы, и герцог видел, что она с трудом сдерживает слезы.
— Простите, что заставил вас рассказать это после всего, что вы уже пережили, — сказал он. — Но вы же понимаете, что мне надо было хоть немного узнать о вас?
— Конечно, — согласилась Селина. — Просто я еще не могу поверить, что больше никогда не увижу папу, что он оставил меня одну.
— Вероятно, это был действительно несчастный случай! — мягко произнес герцог.
— Мне бы тоже хотелось так думать, — сказала Селина, — и именно в этом пытался убедить меня следователь.
— Что произошло после похорон? — спросил герцог.
— Я поняла, что должна сама зарабатывать на жизнь, — объяснила Селина. — Ведь наш коттедж стоит пять шиллингов в неделю.
— Ваши родители снимали его?
— Да, и плату нам не повышали, так как мы жили в нем уже много лет. Я хотела жить там и дальше, но наш приходский священник сказал мне, что это вызовет много ненужных разговоров, потому что я очень молода.
— Но вы же могли поехать к родным вашей матери?
— Мама не поддерживала никаких отношений с ними, да и они не стремились найти ее после того, как она убежала. Не думаю, что они были бы очень рады меня видеть, вероятнее всего, их уже вообще нет в живых.
— Что же вы предприняли? — спросил герцог.
— Я поехала в Лондон, чтобы попытаться продать что-нибудь из папиных сочинений. Он очень много написал, но никогда никому не показывал написанного. Среди этих произведений были отвергнутые ранее, но которые, я думала, смогут заинтересовать музыкантов. Вкусы меняются, папа сам это говорил не раз.