Любовь танцовщицы
Шрифт:
В ту минуту, да и позже, Наташа и мысли не допускала, что совершает ошибку, отталкивая родного человека в угоду очередному увлечению. Мамины слова, кстати. В чем-то верные, конечно, в конце концов, Оля действительно ее мама, родная, любимая и единственная. Подсознательно Ната чувствовала, что здесь уже не простое легкое увлечение. И воспринимала это как данность. Есть и есть - и так будет. Но объяснить маме не могла, да та и слушать бы вряд ли стала.
Поняв, что дочь не собирается принимать никакого решения, Ольга обиженно сморщилась, наградила Нату осуждающим взглядом и ушла. Но не уехала из города.
В тот же день - первого числа марта - Наташа собрала все свои вещи и уехала к Артему. Только с учительницей бывшей связалась и сказала, что съезжает. И Наташа, решаясь на серьезный и вроде бы важный в жизни шаг, ничуть не чувствовала такого всего важного, помпезного и в корне меняющего жизнь. Настолько все казалось, естественным и правильным, что и удивляться было не с чего.
А дальше такая круговерть пошла, что иногда и спать они с Артемом не ложились. Его переезд в Питер, чего Ната совершенно не ожидала. Ее, признаться, страшили отношения на расстоянии, и она сама подумывала перебраться в Москву. А тут такой подарок - лучшее, что ей вообще за всю жизнь дарили. А главное, искреннее и такое сильное, без слов обо все сказавшее.
Еще и Сафронов этот...Хотя Наташа почти не вспоминала о нем. Да что врать - теперь совсем не вспоминала. Они с Артемом очень долго не говорили о Сафронове. И он молчал. И сама Наташа, у которой в груди все холодело, стоило вообще начать вспоминать те события. А уж тем более рассказывать о них. Близкому, родному человеку. Невозможно. И стыдно, и больно, и вспомнить страшно, что тогда она вполне на убийство была способна. И пошла бы, если бы что-то внутренне тогда не удержало. А как рассказывать о таком - всю душу, почерневшую, больную выворачивать. И тогда Наташа всерьез начала задумываться об анонимных встречах, где собираются женщины, в прошлом пережившие насилие. Никогда не думала о подобном - а сколько лет-то прошло!
– и на тебе.
И даже не столько для себя Наташа что-то исправить хотела, сколько для Артема. Все равно напряженность была, ощущалась сильно, и Христенко не меньше ее мучился. А чего-чего, но мучить Ната его не желала. Тем более, так.
Толчком для нее послужили новости о Сафронове. Новость для их города оказалась злободневной и нашумевшей. Много говорили, много писали, много узнавали. Об Артеме ни слова не было написано, слава Богу, хотя журналисты и прошерстили все прошлое Сафронова. Понятное дело, что процесс окончился не в пользу Андрея, которому дали приличный срок. А уж сообщение, что неизвестные сильно его избили, так что Сафронов заработал сотрясение мозга и множество переломов, стало просто бомбой.
Тогда Нату как переклинило. Сразу в памяти всплыл и задумчивый взгляд Артема, который все чаще на что-то отвлекался и о чем-то серьезном размышлял, и его сосредоточенность, когда дело касалось Сафронова. Наташа глухотой не страдала, поэтому улавливала, хоть и изредка, обрывки разговоров Димы и Артема. Сомневаться в том, чьих рук это дело, не приходилось.
– Ты зачем это делаешь?
– Артем в те дни постоянно на работе пропадал. Христенко решил открыть в Питере филиал своей фирмы, а так как все, что касалось лично его,
– Зачем все это? Ты что, не понимаешь, что еще больше привлекаешь внимания?
– И что?
– И что?! Ты придуриваешься? Ты же сам сказал, что тебя больше ничего с "Армалом" не связывает, - почти с каким-то отчаяньем выкрикнула Наташа, которую уже потряхивать начало от всего, что вокруг происходит. Она забыть хотела, а все равно, все как страшный сон возвращалось.
– Сам ведь сказал! И зачем лишнее внимание привлекать?! Ты хоть понимаешь, что это риск? Он бы сел, тихо-спокойно сел, и все! Через месяц про него забыли бы все. Выделился?!
Артем, до этого еще пытавшийся спокойно себя вести, громко выругался и со всей силы вдарил по столу, с которого сразу же полетели на пол какие-то бумаги, ручки и другие мелочи. Наташа, вздрогнув, тупо поглядела на разлетевшиеся предметы. Глаза поднимать на Артема было попросту страшно.
– Скажи спасибо, что я его вообще не убил, - процедил сквозь зубы Артем, и от него такая волна напряжения и злости исходила, что Куцова не знала куда деваться. Казалось, сделай хоть малейшее движение и Христенко кинется.
– Ты правда думаешь, что я слепой?
– Н-нет.
– Я не слепой, Наташ, и не дурак. Ты думаешь, что я вообще ничего не понимаю?!
Она со всхлипом в себя воздух втянула и попятилась к двери, намереваясь сбежать. Уйти, спрятаться, сделать вид, что они ни о чем не говорили и она ничего не слышала. Артем ее сразу перехватил - несильно, но настойчиво. Практически у самых дверей за локоть поймал и удержал около себя.
Тогда Наташа так ничего и не сказала ему - только плакала навзрыд. Наверное, весь офис слышал, хотя Христенко и прижимал ее к себе сильно-сильно, чтобы заглушить рыдания. По голове гладил, обнимал, успокаивал и все просил не плакать. Сам завелся, потемнел весь лицом, а в руках столько силы ощущалось, что Наташа не удивилась, если бы Артем сорвался куда-нибудь.
И домой когда приехали, он все рядом с ней был. И только когда она уснула (ну, наверное, Христенко так думал), мужчина позволил вылиться своей ярости. А Наташа лежала на мокрой подушке и судорожно глотала слезы.
Это самое тяжелое время в их отношениях было. Ната все боялась почувствовать или увидеть в Артеме отвращение и жалость. И неизвестно, чего из двух она боялась сильнее. Отдалялась от Христенко, старалась на расстоянии держаться, чтобы не впускать в душу еще глубже.
– Иди сюда, - не выдержав как-то, Артем рывком встал из-за стола, подошел к окну, руки на груди скрещивая.
– Наташ.
– Что такое?
– Иди сюда. Я тебя не съем, - весь вид его выдавал усталость. Мало того, что он в последнее время до ночи на работе был, так еще эта неразбериха. Наташа стала уже думать, что уйти было бы не таким уж плохим выходом. Во всяком случае, для Артема. Подошла и встала по правую руку.
– Вот видишь - не съел.