Любовь танцовщицы
Шрифт:
– И не надо, - прошептала она ему в рот, покусывая нижнюю губу так, как давно этого хотела. Кусала, облизывала, ласкала, изредка проникая язычком в рот и сразу же ускользая обратно. Раздразнивая сильнее. Испытывая его терпение, чтобы узнать границу его выдержки. Но Артем ей не мешал. Даже откинулся немного назад, чтобы свободу действий дать.
Чем она не преминула воспользоваться. Вцепившись в его волосы на затылке, другой рукой скользнула по шее, ногтями слегка царапая кожу, дальше вниз по рельефной спине, чувствуя, как из-за каждого прикосновения, его мышцы сокращаются, передавая волны страсти и желания всему ее телу.
Да и сам Артем не стоял без действий. Уже давно он спустил ее бюстгальтер под грудь и теперь наслаждался прикосновениями к ее нежной и чувствительной коже. Пощипывал, ласкал, перекатывал между пальцами, заставляя Нату каждый раз вздрагивать от томной, неспешной ласки. Неспешной, когда хотелось очень быстрой.
Наташа проникла рукой между их телами и потянулась к ширинке его брюк, заставив Артема с шипением почти отшатнуться. Наташа торжествующе улыбнулась. Заводит ведь, когда такой мужчина теряет от тебя голову.
Артем сквозь затуманенный разум заметил ее улыбку, и сузил глаза. Быстро, так быстро, что голова закружилась, закинул ее ноги себе на бедра, прижимая к своему пульсирующему от желания паху, и начал медленно раскачивать, имитируя секс.
Боооже! Наверное, она закричала. Очень громко, потому что Артем тоже странно дернулся и выругался сквозь зубы. Она не понимала больше, что делает, могла лишь судорожно цепляться за него и раскачиваться в бешеном ритме.
Краем сознания ощущала, как холодная поверхность зеркала немного остужает разгоряченную и покрытую испариной кожу. Она никогда не занималась сексом так - у стены, обвившись около мужчины, сжимая его талию так сильно, что, казалось, будь он слабее, то Ната точно бы его раздавила. Но Артем не уступал ни в чем, в том числе и в страсти. Он не слабее ее отвечал ей, лихорадочно лаская внутреннюю поверхность бедра. Сдвинул в сторону промокшую насквозь полоску кружевной ткани, резко врываясь в тело сразу тремя пальцами и заставляя Нату взвыть и изогнуть шею. Стукнулась головой об зеркало, но даже не обратила на это внимание, судорожно двигалась и подстраивалась под все убыстряющийся ритм.
С губ слетали уже надсадные крики, даже не похожие на стоны, а сама девушка ногтями провела по спине Артема, оставляя красные дорожки. Он не был против, он брал все, что она предлагала. Практически ни на секунду не отрывался от ее губ, пытаясь приглушить ее стоны и бессвязные бормотания. Когда же...
– Артем, - с мукой в голосе простонала Ната, - давай же...
Но он только упрямо сжал зубы и увеличил темп, при этом теперь резко ударяя по клитору, пронизывая все тело молниями. Наташа уже не могла держаться за его плечи, казалось, еще немного и точно рухнет. Артем потемневшими от желания глазами взглянул на нее, сразу почувствовав изменения в ее теле. Просунул одну руку между ней и зеркалом, прижимая еще ближе к себе.
Наташа уже чувствовала, как неукротимая яростная волна приближается к ней. И сама подавалась навстречу руке Артема, стараясь как можно быстрее получить то, что нужно было больше всего. Она уже чувствовала приближающиеся спазмы. Да, да, так, пожалуйста...еще быстрее.
– Артем, у вас все в порядке?
– раздался из-за двери настороженный и любопытный голос.
– Артем...ты здесь?
Наташа слышала это как издалека - приглушенно, неотчетливо и совершенно не понимая ни слова. Все, что ее волновало - пальцы Артема внутри нее, и то твердое между ног, что при каждом движении терлось об ее бедро.
Она хотела почувствовать его внутри себя, и не пальцы, а его самого, чтобы полностью и до основания.
Артем с приглушенным рыком замер и немного отстранился. Немного, потому что Ната, почувствовав, как жар его тела становится все дальше, вцепилась в него изо всех сил, мотая головой.
– Нет...пожалуйста...только не сейчас, - прерывистым шепотом умоляла она, сжимая его внутренними мышцами так сильно, как только могла. Артем нужен был ей сейчас, несмотря ни на что. Черт, она висит на грани, еще больше, чем в прошлый раз. И если он остановится...оставив ее такой, жаждущей, извивающейся и пустой, то она просто умрет от этого.
– Артем...
Он сильно сжал зубы, и сквозь них вырывалось рваное дыхание. Она даже боялась подумать, каково ему, если ее саму просто потряхивает от желания и потребности в нем. Там, снаружи, их ждали и слышали. Черт, он действительно хотел бросить ее снова. Если это и была его месть, то она с блеском удалась.
– Ааа, чтоб их всех, - выругался мужчиной и сгреб ее волосы в кулак, придвигая ее лицо к себе и впиваясь в губы. Снова начиная двигаться внутри нее.
– Я еще об этом пожалею, - пробормотал он ей прямо в рот.
Да, да, да. Он снова с ней. Да, вот так. Как ей и нужно. Быстрее, еще быстрее...да!
Она взорвалась, беспорядочно гладя Артема по спине, плечам, рукам, животу. Сотрясалась в оргазме (лучшим в ее жизни - если не единственном), чувствуя, как еще немного и заплачет от облегчения. Все тело пробирало мелкой дрожью, передававшейся и Артему, который продолжал держать ее на весу и аккуратно убирал с лица влажные от пота пряди.
– Агата, дай нам три минуты, - Наташа никогда не видела Христенко настолько отчужденным, даже голос был гортанным и почти злым. Но к ней он прикасался с удивительной нежностью.
– И еще. У тебя есть мужская рубашка?
От этого вопроса за дверью послышалось недовольное бурчание Розы, но Нате было глубоко наплевать на претензии блондинки. Не сейчас, когда нет даже сил стоять.
– Да, конечно, - Агата была невозмутимой и не спрашивала ни о чем, только поинтересовалась: - Белая подойдет? Твой размер?
– Неси.
Когда раздался звук удаляющихся шагов, а чужие голоса стихли, Артем аккуратно, стараясь не дотрагиваться до нее своими бедрами, отнес девушку на светло-кремовый пуфик, стоявший здесь же, в примерочной. Аккуратно опустил - сначала ее саму, потом пристроил трясущиеся ноги.
Наташа была слишком шокирована и настолько пресыщена, что даже двигаться и думать было лень. Да и сам Артем ее не трогал, только выпрямился и встал рядом, стараясь не смотреть в ее сторону. И его нельзя было за это винить.
– Одевайся, - через пару минут обратился он к ней, - Сейчас поедем в ресторан к полякам. Тебе хватит пятнадцати минут, чтобы привести себя в порядок и приготовиться?
Пришлось откашляться, чтобы произнести хоть слово.