Любовь возвращается
Шрифт:
– Наверное, нет. Едва ли найдется кто-нибудь, кто подойдет к нему и прямо спросит, правда ли это. – Подняв бровь, он поинтересовался: – Так это верно? Ник – сын Джоша?
– Думаю, да, – кивнула Шелли.
– Думаешь?
Она скорчила гримаску.
– Мы ничем не можем это доказать. Мария молчит, но даже если бы она объявила, что Ник – сын Джоша, это все равно ничего бы не изменило. Моя ДНК может подтвердить, что мы родственники… но не то, что Джош – его отец. Ник выглядит как Грейнджер – Роман сразу это заметил, – но это тоже ничего не доказывает. А Джош при жизни ничего не сделал, чтобы признать Ника, и тело его было кремировано… то есть его ДНК нам не достать. И значит, никакого способа доказать
– Так что же ты собираешься с этим делать?
– Не знаю. Мы с Ником все время об этом говорим. Сейчас он спокоен, потому что я ему верю и обращаюсь с ним как с племянником. – Шелли стиснула кулачки. – Я обсуждала это с адвокатом, но Сойер, осторожный хитрец, не хочет в это ввязываться… Он говорит, что Ник просто пытается отхватить часть имения. – Голос ее дрожал от гнева. – Это несправедливо… Джошу следовало завещать ему что-то. Нику полагается половина ранчо, и он должен иметь право называть Грейнджеров своими предками. Он мой племянник, но мы притворяемся, что он просто сын домоправительницы. И сейчас он живет в подвешенном состоянии: не Риос и не Грейнджер. – Она бросила на Слоана взгляд из-под ресниц. – Если бы все зависело от меня, я бы признала его открыто, и дело с концом… отдала бы ему половину имения…так что помни: женясь на мне, ты тянешь жадные ручки лишь к половине грейнджеровских земель.
Слоан рыкнул и притянул ее к себе на колени. Его рот нашел ее губы и впился в них жадным поцелуем. Его язык глубоко проникал в ее рот, большая рука легко обхватила сочную грудь и бережно сжала.
– Пока я смогу беспрепятственно тянуть мои ручки к тебе, – проговорил он секундой позже, – все остальное меня не волнует.
Возбужденная его ласками, трепещущая, Шелли провела губами по его рту и с горловым придыханием промолвила:
– Делай что хочешь.
Он так и сделал и отпустил ее лишь спустя несколько минут, когда до него дошло, что, если он и дальше будет заниматься любовью на качелях, завтра ему придется обращаться к костоправу. Отодвинув ее от себя, он с неохотой сказал:
– Вот и все на сегодня. Мне нужно уйти. Если не уйду, то сотворю нечто такое, что испортит все мои планы на медовый месяц.
– А-а… значит, мы отправляемся в свадебное путешествие?
– Не знаю, как ты, а я наверняка, – плотоядно ухмыльнулся он. – Я до отказа набиваю мой дом продовольствием, запасаюсь водой, отключаю телефон, факс и компьютер, отсылаю Пандору погостить к ветеринару. А ты, моя прелесть… – Он поцеловал ее в нос. – Тебя я запру голую в спальне по крайней мере на шесть недель и буду забавляться с тобой распутными играми, сколько захочу.
– Звучит заманчиво. Я едва могу этого дождаться.
– Кстати, ты мне напомнила… Я согласился отложить на две недели бракосочетание, но, надеюсь, ты не станешь требовать воздержания? – поинтересовался Слоан, прикусывая кончики ее пальцев. – Полагаю, мы не будем оповещать всех о своих планах, а то рухнут наши намерения улететь и тихо сочетаться браком. Но я не хочу, чтобы меня держали на расстоянии вытянутой руки. Я желаю быть с тобой. – Голос его чуть осел. – Я отказываюсь спать здесь, но приготовься к тому, что я стану твоей тенью. – Он легонько поцеловал ее в губы. – И надеюсь, что ты навестишь мой дом. – Он хитро улыбнулся. – Нанесешь подготовительные визиты. Попрактикуемся в семейной жизни.
Шелли покраснела, но в темноте это осталось незамеченным, и она непринужденно ответила:
– О, с этими условиями я согласна.
– Завтра днем получится? – спросил он. Шелли рассмеялась:
– Может быть. Смотря что будет утром. – Она посерьезнела. – Я хочу начать проверку сохранности семенной вытяжки, чтобы убедиться, что с ней все в порядке. И если это так, как мы думаем, нам с Ником понадобится составить совсем другую программу разведения скота, основанную
– Вы с Ником решительно настроены возродить успех Скотоводческой компании Грейнджеров?
– Да. Нам повезло: он знает животных и неизвестные мне секреты скотоводства, а я владею всеми хитростями бумажной работы… для него это бездонная пропасть. Мы отлично дополняем друг друга.
Слоан встал, поднимая ее с собой. Его руки крепко обняли ее. Он потерся носом об ее носик.
– Но мы с тобой станем еще лучшей командой. Согласна?
– Ну разумеется.
Они вместе прошли к машине Слоана. Он открыл дверцу, но не мог заставить себя закончить на этом вечер. Он никогда не думал, что ему жизнь даст второй шанс с Шелли, и теперь, чувствуя себя круглым дураком, все же не мог подавить суеверную тревогу. Он уже был один раз на пороге счастья, когда они объяснились в любви и дали слово пожениться…
С мрачным видом он посмотрел ей в глаза:
– Ты уверена насчет нас? Ты не переменишь вдруг решения? – Он опустил глаза. – Не играй со мной, Шелли, только не теперь… не в этот раз. Если у тебя есть какие-то сомнения, скажи мне о них. Я не хочу, чтобы ты снова исчезла. Второй раз я этого не перенесу.
Глаза Шелли наполнились слезами.
– Не стану притворяться, что никаких сомнений нет: есть твой рассказ о том, что случилось семнадцать лет назад, и то, что я видела собственными глазами. – И когда он открыл рот, чтобы запротестовать, она положила ладонь на его губы: – Послушай меня. Тебе нет смысла провозглашать свою невиновность. Один из вас, ты или Джош, обманул меня. Кто из вас мне солгал, я не знаю. Я любила Джоша и люблю тебя. Но я люблю тебя так сильно, что выйду за тебя, даже не рассеяв сомнений. Когда дело касается тебя, у меня нет гордости. – Крупная слеза скатилась по ее щеке. – Это очень трудно, Слоан. Я верила Джошу всю свою жизнь. И я видела, как ты ее целовал. И ты женился на ней спустя всего несколько месяцев после моего отъезда…
Полуприкрыв глаза, Слоан кивнул:
– Да, я женился на ней… По глупости и от отчаяния. Если тебе было плохо, ты была изранена и обижена, чувствовала, что тебя предали, то ведь и со мной было то же самое… Нет, не совсем. Черт побери, для меня этот ад был в десять раз хуже: я ведь не знал, почему и за что. Я лежал без сна ночи напролет и думал: «Ну почему она так поступила?» – Голос его стал жестким. – Ты меня бросила. Исчезла, не сказав ни слова. Это был какой-то кошмар… – Он горько рассмеялся, и этот звук резко и неприятно прозвучал в ночи. – Ведь ты же клялась, что любишь меня. Мы собирались пожениться… ты не могла вот так, без единого словечка, покинуть меня. Но ты это сделала. И когда я справился с обидой и болью, я разозлился. А рядом была Нэнси, с распростертыми объятиями. Она не любила меня. Она позарилась на деньги Боллинджеров. Я это знал с самого начала. Но женился на ней. Назло тебе. Чтобы оставить с носом весь мир. Доказать всем, что мне плевать на твое предательство. Мои мотивы, возможно, не заслуживали одобрения, но я их выстрадал. – Губы его скривились. – И Нэнси тоже намучилась из-за этого. Она узнала, что деньги – это не все в жизни, что быть с любимым стоит всего золота мира. – Он поглядел в сторону. – Она любила Джоша, и думаю, что взаимно. Так что в конечном счете проиграли мы все.
Сердце Шелли разрывалось от боли. Они все дорого поплатились за ошибки. Джош и Нэнси были мертвы. Но ей и Слоану судьба подарила второй шанс. Шелли потянулась к нему, и с невнятным стоном он прижал ее к груди.
– Не покидай меня снова, – хрипло произнес он, – пожалуйста…
Ее лицо озарилось любовью. Она погладила его по щеке.
– Обещаю. Я буду здесь завтра, и послезавтра, и всегда. Я тебя люблю. – Дрожащая улыбка изогнула ее губы. – На этот раз нас ничто не остановит. Ничто и никто.