Любовь за вредность
Шрифт:
Он странно затих, и мне было показалось, что он плачет. Но нет, наоборот, его лицо стало замкнутым и упрямым. Да, напрасно я надеялась пронять его до печенок, чтобы он оставил меня в покое. До этого долгожданного момента, похоже, еще далеко…
Евгений помолчал немного, потом пробурчал:
— Вот оно, значит, как! — И посмотрел вдаль, что-то прикидывая. Я вновь пожалела, что не могу проникнуть в его мысли.
Отбрасывая мои досадные слова, он встряхнулся и деловито спросил:
— Ну, ты готова?
Я недоумевала. После этого объяснения я должна
— Да нет, мне еще до автобуса полтора часа…
Он перекосился и свирепо бросил:
— Мы с тобой сначала пообедаем, потом едем домой. Что касается твоих выдумок про переменчивый характер, то это обсудим позже.
Одевшись, засунул ноги в кроссовки и встал у двери, всем своим видом являя непоколебимое мужское терпение. Заметавшись, я натянула кроссовки, накинула куртку и вышла. Он спокойно шел следом, будто и не прозвучало крайне обидных для него слов. Похоже, он не собирался принимать их всерьез. Уяснил, конечно, что я не хочу продолжения нашей связи, но в мои мотивы не поверил.
Да, умный любовник — всегда проблема. Разродившись сим великолепным софизмом, я стала выдумывать новые, более убедительные причины для разрыва, но голова соображала плохо. Вернее, она вообще работать отказывалась. Конечно, так приятно чувствовать себя любимой и защищенной, пусть и ненадолго. Просто это непорядочно — связывать молодого и полного сил красавца с такой унылой развалиной, как я.
Мы пообедали, причем Евгений ел за четверых, стараясь восстановить подорванные безумными ночами силы, отчего я почувствовала себя виноватой. После обеда он сдал номер, взял наши вещи, погрузил в багажник. Усадив меня на переднее сиденье, заботливо пристегнул ремнем безопасности, будто я сама этого сделать не могла, и мы помчались в город. Всю дорогу он молчал, позволив мне надеяться на действенность моего утреннего заявления. Но, довезя меня до дому, вышел из автомобиля и, несмотря на мои горячие протесты, отправился за мной в квартиру. На вопрос, что он собрался делать, многозначительно усмехнулся:
— Ну, думаю, что пришло время познакомиться с твоими родителями…
На мое счастье, дома их не оказалось — отец, как обычно, был в экспедиции, а мама, видимо, отправилась в магазин. Во всяком случае, познакомиться с ними у него не получилось. Я мрачно полюбопытствовала, чего он добивается:
— Евгений, зачем тебе мои родные? Мы же решили разойтись красиво?
Он зафыркал:
— Я и не думал расходиться, это все твои глупости. Но я понял, для чего ты это сказала. Ты просто хочешь, чтобы я официально сделал тебе предложение. Ну так вот, считай, что я его тебе сделал и сейчас хочу, как полагается, попросить твоей руки у твоих родителей.
Оторопев, я несколько раз открыла и закрыла рот, не в силах уразуметь, как это моя такая простая и ясная речь могла привести к совершенно противоположным результатам. Ляпнула совершенную чушь, видимо, пребывая в полнейшей прострации:
— Вообще-то
Он с состраданием посмотрел на меня и покорно согласился:
— Хорошо. Я попрошу сегодня отца. Только скажи, когда твои родители будут дома.
В ужасе замахав руками, я выпалила:
— Что ты?! Я вовсе не это хотела сказать! Я замуж не хочу!
Призывая в свидетели своего ангела-хранителя, он закатил глаза и крайне терпеливо спросил:
— И чего же ты хочешь?
Я глубоко вздохнула, стараясь дышать размеренно и четко, дабы прояснить голову и с достоинством выйти из дурацкого положения, в которое занесла меня моя несуразная судьба. Потом резко сказала:
— Хочу жить нормально, так, как и жила до санатория, без всяких с тобой свиданий. Мне не нужен любовник, я тебе это говорила!
Он скептически протянул:
— Муж не нужен, любовник тоже. Кто же тебе тогда нужен? Ты сама?
От боли я немного побледнела, но постаралась изобразить из себя суперэгоцентристку:
— Конечно! Мне с собой никогда не скучно!
Евгений раздумчиво окинул меня непонятным взглядом:
— А со мной, значит, скучно…
Нет, мне не было с ним скучно. Но ему об этом знать ни к чему, и я сладенько вымолвила, чтобы он понял, что я просто не хочу его обижать:
— Ну что ты, иногда было очень даже ничего…
Он чувствовал, что здесь все не так, как кажется, но не мог понять, в чем дело. Я ему, конечно, помогать не собиралась и, робко улыбнувшись, пробормотала:
— Знаешь, спать очень хочется. Мне после этого интенсивного отдыха полгода в себя приходить придется…
Он сжал кулаки, потихоньку начиная закипать:
— И что, в этом я виноват?
Обрадовавшись нежданной помощи, я согласно закивала:
— Конечно! А кто же еще! Я в санаторий ехала лечиться и отдохнуть как следует. И уж никак не предполагала, что меня ждет три недели бессонных ночей…
Вышло это у меня настолько по-прокурорски, что даже самой понравилось. Так, еще немного, и он вылетит из моего дома, как мячик! А если добавить еще столько же арктического бессердечия, то остаток мирной, одинокой и до отвращения спокойной жизни мне гарантирован. Вряд ли я встречу в своей жизни еще одного такого человека, в которого так жестоко и бесповоротно влюблюсь…
Он некрасиво пожевал губами, стараясь совладать с гневом.
— А наши ночи что, для тебя ничего не значат?
Я скромно потупилась.
— Ну почему же. Было очень мило. Ты прекрасно знаешь, что ты очень умелый любовник. Тебе наверняка это много раз говорили…
Он ухватился за это «много раз», решив, что в этом и кроется причина моих странных поступков.
— Тебя волнует, что у меня были женщины? Но больше не будет. Я порядочный человек и никогда не буду заводить интрижек на стороне. Я прошу тебя стать моей женой… И очень хочу, чтобы у нас была нормальная семья. Я люблю детей и буду хорошим отцом. Думаю, каким я стану мужем, ты узнала за эти недели репетиции…