Любовница моего мужа

Барских Оксана

Из-за странных телодвижений друга в ее сторону о предательстве мужа и племянницы Надя думала в последнюю очередь. Всё, что ее волновало — это горячее дыхание Архипова ей в затылок. Но оборачиваться и проверять, насколько плотно он лег рядом, Надя не стала. Струсила.

Она по максимуму расслабила лицо, чтобы быстрее уснуть, и на удивление, ей это удалось довольно быстро. Может, тому виной долгий перелет и усталость, а может, сладкий трепет в груди, о котором за долгие годы унылого брака она успела позабыть.

Глава 25

Надя

проснулась в кровати одна. Не сразу это поняла. Сначала напряглась, опасаясь поворачиваться, но не услышала ни шума, ни дыхания Миши. Но когда услышала звуки воды из ванной, обернулась и с облегчением осознала, что Архипов в душе. Вот же русалка. Лешка так часто не мылся. Встряхнула головой, прогоняя мысли о почти бывшем муже прочь.

— Встала? Умывайся, и идем завтракать. Я голоден как волк. Так бы и съел что-нибудь аппетитное.

Пока Надя лежала, ее друг успел помыться и даже выйти. В его голосе отчетливо звучали двусмысленные намеки. И если ночью она списывала произошедшее на свое буйное воображение и усталость, то сейчас, при свете дня, больше не могла обманываться. Миша всегда славился своими шутками с двойным дном, но так явно флиртовать и делать почти прямые намеки никогда себе не позволял.

— Миш? — подала напряженно голос, но когда он вздернул бровь, прикусила язык.

— М?

— Одевайся, я скоро, — буркнула Надя, укуталась в простыню и поплелась в ванную.

Вот только вместо того, чтобы благородно отойти, Архипов и не думал сдвинуться с места. Как стоял недвижимой глыбой, так и продолжал это делать. Будто испытывал ее нервы на прочность.

— Я в душ.

Надя остановилась на расстоянии вытянутой руки от Миши, даже произнесла фразу с намеком, чтобы он отвернулся или отошел, но он сделал вид, что не понял.

— Иди, Надюш, я как раз для тебя ванную нагрел паром.

Гдальская покраснела, щеки обожгло жаром, и она не смогла ответить ему достойно. Так что пришлось Наде молча запыхтеть и протискиваться мимо, касаясь обнаженной кожи Архипова.

— Не знал бы, что ты была замужем, решил бы, что ты невинна, персик.

— Что? — завопила она, услышав ласкательное прозвище, которое раньше себе друг никогда не позволял. Да, флиртовал, но не так откровенно. Никогда не позволял себе переходить грань.

— М?

Не успела Гдальская сделать ни шагу вбок, как споро была заграбастана загребущими руками мужчины. Она оказалась вдруг в опасной близости от его груди и тому, что ниже. Опасалась опустить взгляд. Ей показалось, словно белое полотенце опало к мужским ногам, оставив его полностью обнаженным.

— Что ты делаешь, Миш? Мы же с тобой колле… друзья.

— А что я такого делаю, Надюш? Тебе не нравится, когда я называю тебя персик? Может, пэрсик?

— Миша!

Надя даже улыбнулась, когда услышала его пародию на грузинский акцент. Напряжение слегла ослабло, и она немного успокоилась, всё же к юмористическому другу привыкла больше, чем к флиртующему.

— Мы с тобой не просто коллеги, Надь, — Миша посерьезнел, глаза перестали лучиться

весельем. — Мы с тобой — неженатые коллеги, а что еще лучше, многолетние друзья. Ты знаешь, что самые крепкие браки создают лучшие друзья?

Надя была настолько ошарашена прямым заявлением Архипова, что растерялась и сказала то, что первым пришло в голову.

— Я замужем.

Поморщилась, услышав собственные слова, но Мишу было этим не пронять.

— Ключевое слово, которое ты пропустила — пока. Пока еще замужем, Надюш. Считай это незначительным пустяком, который скоро разрешится.

— Нам дадут месяц на размышления, — женщина пожала плечами, не обращая уже внимания на близость.

— То есть насчет остального ты против ничего не имеешь?

Гдальская замолчала и замерла, понимая, что он поймал ее в ловушку слова. Открыла-закрыла рот, из него вырвалось нечто нечленораздельное. Задумалась. А ведь и правда. Но это откровение, которое далось ей вот так с наскока, настолько ошеломило ее саму, что Надя не нашла ничего лучше, как толкнуть Архипова и скрыться в ванной, закрывшись на щеколду. Оказавшись внутри, прислонилась лбом к двери, сделала пару вдохов-выдохов и после пошла под прохладный душ, чтобы взбодриться и остудить разгоряченное тело.

— Успокойся, Надь, у тебя проблем выше крыши, какие еще новые отношения?

Всё шептала себе под нос, убеждая себя саму не бросаться в омут с головой. Да и чего греха таить, не считала она себя достойной Миши. Будущая разведенка, да еще и бесплодная. У него весьма состоятельные родители, которые явно будут не рады сироте, к тому же с такими гнилыми родственниками. Стыд опалял щеки за Миру до сих пор.

Немного отстранившись от ситуации с Алексеем, она посмотрела на всё это под другим углом. Гдальский со временем забудется, его измена быльем порастет, а вот Мира… По крови она ведь навсегда останется ее племянницей, как бы Надя ее не ненавидела. И Алену в этом винить тоже не могла, та и вовсе ведь в коме. И с этим им всем придется жить.

А привносить в семью Архипова свои жизненные неурядицы — совсем его не уважать. Что уж говорить о родителях Миши, если даже мать Леши ее особо не принимала, хотя тот и сам был полусиротой. И это было еще одним камнем преткновения между Надей и Мишей. Если она права, то они с Гдальским — кровные братья. И что же получится, из постели одного брата она прыгнет в постель другого?

Нет-нет. Настолько низко опустить Надя не могла.

— Надюш? Ты долго еще русалочкой притворяться будешь?

Стук в дверь отрезвил ее и заставил в панике открыть глаза. Показалось, будто голос Миши прозвучал прямо над ухом. Вот только он был джентльменом и даже в шутку не стал ломиться внутрь. Надя вдруг вспомнила, что в начале отношений подобное вытворят Алексей, и это та черта, которая ей не нравилась, хотя со временем их семейная жизнь превратилась в многолетний быт без встрясок, и она про это забыла. А сейчас вдруг всплыло в памяти. Как назло, возвышая тем самым Мишу в ее глазах. Надя нахмурилась.