Любовница. Книга 2
Шрифт:
– Родному шефу по морде тортиком? – ожидаемо вспылило начальство.
– Месть – блюдо которое подается холодным, – осторожно отступая, от испачканного лорда Эйна, громко заявила я.
– Да? А разгром моего замка в таком случае чем был? – стирая пальцами торт с лица и брезгливо стряхивая ошметки кондитерского изделия с пальцев, вопросил шеф. – Пробой пера?!
– Скорее катаны, – не погрешила истинной я.
Но вообще из ситуации надо было как– то выбираться, и вообще зря я ему в лицо торт втерла, нет, хорошим
Шеф даже не шелохнулся, глядя на меня из– под ресниц измазанных кремом.
– Да берите же, салфеткой быстрее будет, чем руками, – вполне резонно заметила я.
Он стоял, все так же зло глядя и не шевелясь.
– Ну, шеф, – я подошла ближе на шаг, – ну извините, эмоции. Все же мы с вами как– то не очень хорошо начали наши рабочие отношения.
И тут Эйн отмер и переспросил странным голосом:
– Рабочие отношения?!
И тут до меня, наконец, дошло. Вот все и разом. Вся неприглядная истина.
Отбросив салфетку, я сложила руки на груди и угрожающе поинтересовалась:
– Лорд Эйн, вас что– то не устраивает?
Ожидала я в ответ чего угодно, но желательно извинений, можно на коленях и еще можно было бы услышать с сотню– две заверений в вечном уважении и восхищении. А получила взбешенное:
– Виэль, суть в том, что исключительно рабочие отношения конкретно с вами меня никогда не устраивали, и я не скрывал этого факта.
Вот значит как, да? То есть пока мы сэльдом не были, нам секретарь очень даже требовался, а теперь мы великий и всемогучий селедка, и мои услуги решили переквалифицировать в горизонтальную плоскость? Нет, так не пойдет.
Сделав шаг к родному руководству, я, руководствуясь исключительно негодованием, выпалила:
– Ни– ког– да!
У лорда Эйна еще больше покраснел взгляд и шеф гневно спросил:
– Никогда что?
Я уже собиралась было высказать, что никогда нашим отношениям не перейти в горизонтальную плоскость, и вообще я не опущусь до того, чтобы спать со своим шефом, и заодно про то, что никогда он от меня не отвяжется, и вообще роль почетного секретаря мне очень даже подходит, это определенно моя роль, как вдруг зазвенело зеркало.
Мое напоясное. Оно очень требовательно зазвенело и завибрировало. Настолько, что я тут же его достала и ответила вызывающему. А еще... ну тортик, точнее его остатки на шефе очень аппетитно смотрелись и пахли просто умопомрачительно, поэтому отвечая на звонок, я не удержалась, мазнула пальцем по щеке снежика, собирая остатки крема, и засунула палец в рот. Было действительно очень вкусно.
– И как? – спросил вдруг совершенно не злобно шеф.
– Няма, – ответила я, сильно удивляясь тому, что в другом зеркальце молчали и никто слова не говорил.
–
После чего взял палец, мазнул себя по щеке, и засунув в рот начал старательно облизывать. И все бы ничего, вот тока он держал мою руку, моим пальцем собрал крем и соответственно мой палец сейчас облизывал!
– Крайне интересным образом вы используете наемную рабочую силу, – не могла не заметить я.
– Так гораздо вкуснее, – прикрыв глаза от удовольствия, заверил шеф.
Плотоядно посмотрела на его свободную руку, если конкретно то на палец. Перехватив мой взгляд, шеф приподнял кремированно глазурированную бровь и явно хотел что– то сказать, но тут из зеркало раздалось знакомым голосом истеричной матушки лорда Эйна:
– Развратники! И он, болтван остолоп недоумок, и ты, ш...
Я спокойно перевернула зеркало, прерывая связь, после чего засунула его в карман, и все это в процессе тщательного и в тоже время осторожного долизывания с моего пальчика остатка крема, после чего посмотрела на шефа. Вопросительно посмотрела.
Он на меня.
Не выдержав моего молчаливого осуждения, мрачно спросил:
– Что?
– Вы знаете, – осторожно отбирая у начальства свою длань,– давно хочу пообщаться с вашей матушкой.
– Зачем? – удивленно спросил он.
Удивление выглядело крайне комично, если учесть наличие на начальственной морде лица ошметков торта.
– Обсудить детали коронации, – ядовито улыбнулась я.
И тут лорд Эйн произнес:
– Моя мама умерла производя меня на свет. Я стал причиной ее гибели. Леди Эйн мне мачеха, но так как она вторая жена отца я вынужден называть ее в соответствии с этикетом. Сожалею, Виэль, мне и самому хотелось бы познакомить вас с матерью, но как видите это невозможно.
Я так и застыла, с приоткрытым от удивления ртом. Поразило не сказанное, поразила фраза Эйна " Я стал причиной ее гибели"... Он что, до сих пор винит себя?!
И тут шеф одним движением с магии применением лишил себя тортовой маски на лице, после чего прошел к столу, сел, посидел так, барабаня пальцами по столу, и грустно произнес:
– Видимо ради нормального диалога, мне стоит тебя для начала уволить. Что ты там говорила о зарплате?
Заученно отчиталась:
– Замок, ежегодный доход, отпускание всех девушек из Зандарата обратно домой...
В этот момент над нашими голосами раздался истерический визг "Это моя подвязка для чулков!", и мы оба синхронно скривились, но я все же нашла в себе силы бодро продолжить:
– Отпущение нашего короля на свободу.
Шеф встал, печально посмотрел на меня и тихо сказал:
– Иди ко мне.
И я пошла, как завороженная, пряча смущенный взгляд и порозовевшие щеки. Подошла, близко– близко, Эйн нежно обнял.
Завыл.
Не шеф, буран.
И мы улетели... в спальню.