Любовничек
Шрифт:
– Ты серьезно будешь с ним это… да? – спросил я и для пущей глупости еще и хмыкнул.
– Ну, раз убить его ты не можешь, что еще делать? Мне, в общем, не трудно, если честно… Приятного мало, но что делать-то… - она ответила очень серьезно, и мне стало совсем неудобно. – Это вам сложно изображать похоть, у нас все просто, в крайнем случае – смазки капнуть и постонать пять минут… Фигня.
На самом деле мужчины тоже могут изображать оргазм, подумал я. Это волшебное открытие я совершил совершенно случайно и, откровенно говоря, поздно. В период краха наших полусемейных отношений с Дашей, когда я уже совсем не интересовался ею сексуально,
– И как будем действовать? Я готов участвовать, - тогда это показалось мне хорошей идеей, даже в чем-то возбуждающей, хотя первым делом я для себя решил, что после Гриши я с ней, наверное, уже никогда не смогу, но до этого самого «никогда» еще надо было дожить. А еще я подумал, что менее всего мне бы хотелось жить с общей, одной на двоих с Гришей, тайной.
– У, как я тебя вчера расцарапала, – Ленка стояла перед зеркалом, пытаясь что-то сделать со своим помятым лицом, и смотрела на отражение моей спины. Сразу после ее слов я почувствовал, что спина действительно саднит, и пошел в душ.
– А ты мне на бедрах синяки оставил, садист проклятый! – услышал я сквозь шум воды и даже улыбнулся. Нет, все-таки мы были замечательными любовниками.
Выйдя из душа, я посмотрел на часы. Общий завтрак мы, как обычно, проспали и потому заказали завтрак в номер.
Пока его готовили и несли, я успел побриться, почитать книжку и даже посмотреть новости. Ленка все это время была занята различными гигиеническими процедурами, полностью уйдя в свои мирные хлопоты.
В дверь вежливо постучали. С легким волнением я пошел открывать, но это была всего лишь горничная с тележкой.
Мы не спеша и даже с аппетитом поели. В конце концов, думал я, пока ничего страшного не случилось. Ленку он еще вообще не видел, времени до отъезда у нас не так много. Может быть, удастся все как-то свести к глупой болтовне трех случайно встретившихся земляков… Хотя, конечно, это все было ерундой: болтовня болтовней, но Ленки тут не могло быть ни под каким соусом, так что ее план в данной ситуации представлялся не худшим вариантом.
После завтрака мы еще раз все обсудили. Договорились, что я между делом встречу Гришу, мы пойдем к бару у бассейна, где нас и найдет, разумеется совершенно случайно, Ленка.
Я осторожно покинул номер, предварительно оглядев коридор, и торопливым шагом вышел на оперативный простор. Солнце даже сквозь очки слепило глаза.
Сразу вспотев от жары, я, тем не менее, старательно обошел всю территорию отеля, делая вид, что гуляю, но Гриши так и не нашел. Тогда я подошел к стойке регистрации и попытался выяснить у некрасивой улыбчивой турчанки, где поселился мистер Пенников. Задача оказалась не такой простой, и это меня до некоторой степени взбодрило. Может быть, он поехал на какие-нибудь дурацкие экскурсии, и этот день можно будет провести спокойно. Короче, я уже собирался вернуться в номер, как вдруг увидел Гришу.
Он как раз входил в холл торопливым шагом. Погруженный в свои мысли, он нес в руках аляповатый пакет
– О, привет! А я как раз тебя ищу! – изобразил я радость.
– А я за сувенирами ходил! Вот, купил тарелку и магнитиков всем, ну, Полинке, Лерке… Ну, всем нашим… Вот! – он запустил тонкую руку в пакет и вытащил оттуда грубо размалеванную пальмами и цветами тарелку.
– Это круто! Давай я только заброшу это к себе да пойдем вместе! – гостеприимно предложил он. И мы пошли.
8.
…Гриша жил на третьем этаже, и, пока мы ждали лифт, пока ехали в нем, пока шли по длинному коридору, мой спутник без умолку болтал. Он похвастался мне каждым предметом своего гардероба, включая трусы, и даже анонсировал укрытую под ними татуировку с изображением человека-паука, которой он, очевидно, особенно гордился. Зачем парню человек-паук на пояснице – я так и не понял, но уточнять не стал.
Я шел сзади, с ненавистью разглядывая его грушеобразную фигуру, с кривыми безволосыми ногами, с толстыми ляжками и тонкими паучьими руками, разглядывал его отвратительной расцветки рубашку, его по-детски короткие шорты, его затейливо выстриженный затылок. Хотелось пнуть его со всей силы, просто так, молча, потом плюнуть в лицо и уйти. Но я с деланой радостью поддакивал каждому его слову и покорно шел за ним.
Гришина комната уже успела пропахнуть его запахом, мерзким и едким запахом молодого козла. Чужой запах, особенно запах чужого мужского тела, всегда раздражал меня. Я никогда не жил в общежитиях и с ужасом вспоминал убогую казарму, где провел месяц военных сборов, – там запах не очень чистых мужских тел достигал трудновыносимой концентрации. Эта нелюбовь к чужим ароматам и служила, очевидно, гарантией моей гетеросексуальности: если сам по себе вид голого мужчины в одной постели со мной меня ничуть не смущал, что подтверждали несколько удачных групповух, то вот запах чужой мужской плоти, особенно не очень чистой, действовал на меня совершенно антисексуально (это открытие относится все к тем же немногочисленным коллективным экзерсисам). Короче говоря, от мысли, что с этой вонючкой придется какое-то время возиться и тут, а потом в городе поддерживать нормальные отношения, меня передернуло.
– Может, виски выпьем, пока я переодеваюсь? За встречу?! – он уже разливал питье в стаканы, одной рукой стряхивая с себя рубашку. Обнажилась безволосая грудь, и это зрелище породило во мне новую волну раздражения, смешанного с брезгливостью.
– С радостью! – я взял стакан и залпом выпил его, тайно надеясь, что полегчает.
Гриша отбросил рубашку в угол и, к моему ужасу, начал снимать шорты. Я углубился в изучение этикетки. Гриша в это время разделся, причем догола, ибо под шортами никакой нижней одежды не обнаружилось.
– Смотри, клевая же татуировка! – похвастался он, и я вынужден был обозреть его рыхлую розовую задницу с прыщами и идиотской татуировкой. Я, если честно, не большой любитель бани и общих душевых, а потому голый парень рядом меня несколько озадачил. Гриша же, похоже, даже не задумался о том, нормально ли его поведение, неуклюже натянул купальные шорты и взялся за свой стакан.
– Ну, за встречу! В городе мы как-то мало общались, хоть тут… А то мне про тебя много чего рассказывали, – Гриша с преувеличенной многозначительностью посмотрел мне в лицо и стукнулся стаканом о мой стакан.